Чисто по-русски. Говорим и пишем без ошибок - Марина Александровна Королёва

На этом остановимся, пожалуй. Уж лучше любовь или, в крайнем случае, морковь.

Кузькина мать

Человек только что купил машину. Купил и практически сразу об этом пожалел. Эх, не слушал умных людей! А они, люди-то, говорили: у кого нет машины, мечтает ее купить, а у кого она есть – мечтает продать. Всё не задалось с первого дня: то сигнализация барахлит, то фары. Несчастный обладатель машины не выдерживает, едет в магазин, где покупал это чудо, приговаривая по дороге: «Ну, сейчас я им покажу кузькину мать!».

Отсюда вопрос: почему, когда мы хотим кого-нибудь строго наказать или проучить, мы обещаем обидчикам показать «кузькину мать»? Могут еще и так сказать: «Узнаешь, как кузькину мать зовут». Что, по сути, то же самое. Смутно мы понимаем, что это, наверное, мать какого-то неведомого нам Кузьки. Скорее всего, нам бы лучше ее не видеть и не знать. Но кто она?

Словарь русской фразеологии под редакцией А. Бириха считает, что это выражение образовалось когда-то на основе отрицательных ассоциаций с именем «Кузька» (в русском фольклоре – «Кузьма»). В поговорках Кузьма обычно драчливый, мстительный и злой. Более того, он низкого происхождения, плут и безродный сирота. Вот почему показать кузькину мать попросту невозможно – ее не существует. Есть и еще одно предположение: не исключено, что Кузька, Кузьма и кузькина мать в этом обороте – наименования плетки, орудия домашнего наказания. Святые Кузьма (Косма) и Дамиан считались на Руси покровителями свадеб. Так вот, в день свадьбы «на Кузьминки» жених клал такую «кузькину мать» в сапог как символ супружеской власти.

Нет, каково? Не знаю, как вам, мне второе предположение нравится меньше первого. Пусть уж в основе всего будет лучше скверный характер драчуна Кузьмы.

Кулинари́я

Попробуйте, зайдя в магазин, в отдел с такой вывеской, спросить: «В вашей кулина́рии есть блинчики?» Наверняка ответом вам будет молчание. Мои коллеги, например, фыркают, когда слышат от меня «кулина́рия»! И переспрашивают: а разве не «кулинари́я»?

До начала XXI века все нормативные словари были непреклонны и рекомендовали нам только «кулина́рию». Слово происходит от латинского culinarius, что значит «кухонный». В первоисточнике ударение приходилось на «а», и это сохранялось в русском слове – «кулина́рия». Точнее, в одном из его вариантов, который считался безусловно литературным. Однако нельзя было не признать очевидного факта: все вокруг произносили «кулинари́я», это было народным выбором.

Очередная редакция Словаря ударений Ф. Агеенко и М. Зарвы (2000) вынуждена была смириться с неизбежным. С этого момента все желающие с легким сердцем могли заходить в «кулинари́ю», учиться «кулинари́и» или творить чудеса «кулинари́и». Что же сейчас? Словарь ударений И. Резниченко не делает различения между «кулина́рией» и «кулинари́ей», считая их абсолютно равноправными вариантами.

Кулички и кудыкина гора

Далеко-далеко, очень далеко, очень-очень далеко, вообще неведомо куда, в глухомань – в общем, к черту на кулички. Обычно так мы обозначаем какую-то совершенно запредельную глушь.

Однако, что же это за «кулички» такие? Уменьшительное от «кулич»? Куличи, которые едят на Пасху?

Для начала попробуем разобраться в этом с помощью книги Н. Шанского «Лингвистические детективы». Языковед полагает, что по своему происхождению выражение «к черту на кулички» – это ответ на сакральный, запретный вопрос «куда?». Запретный – потому что путь-дорогу, по народным поверьям, можно и сглазить. И лучше уж прямо не отвечать на вопрос, куда ты идешь или едешь.

Но это касается черта. А теперь – о самих куличках.

Как писал еще В. Даль в своем Толковом словаре, «к черту на кулички» – это переделка старого выражения «к черту на кулижки». Существовало такое слово – «кулижки» (лесные полянки, острова на болоте). Со временем слово стало исключительно диалектным, и его заменили более понятным существительным «кулички» – да-да, те самые куличи, которые на Пасху! И в результате выражение соединило в себе, казалось бы, несовместимые понятия: черт и религиозный праздник!

А еще можно отправиться «на кудыкину гору». Так отвечают на назойливый вопрос «куда идешь, спешишь, едешь?..» С таким же успехом можно ответить: «А тебе какое дело? Тебе не всё равно?» В той же книге Н. Шанского можно узнать, что значит «кудыкина гора». Этот фразеологизм родился в охотничьей среде и сначала был ответом охотников на запрещенный, с их точки зрения, вопрос, куда они отправляются. У охотников было поверье: хочешь успеха – не называй места охоты. Бытовала такая поговорка: «Не кудыкай, счастья не будет».

В общем, если следовать этой гипотезе, получается, что на «кудыкину гору» – это почти то же самое, что «к черту на кулички».

Кумир и химера

«Не сотвори себе кумира». Выражение, которое мы часто и бездумно используем, которое слышим с трибун или в какой-нибудь рекламе, на самом деле корнями уходит в глубь веков. Это одна из десяти библейских заповедей, означающая «не поклоняйся кому-нибудь слепо» – так, по крайней мере, мы понимаем это сейчас. Но откуда в русском языке взялось слово «кумир»? Не родственно ли оно другому слову – «химера»?

Кумир, как определяют современные словари русского языка, – это «изваяние, скульптурное изображение божества в языческом храме». Это – буквальное значение слова. Мы же чаще задействуем переносное значение – «предмет слепого обожания, преклонения». Слово «кумир» очень старое: оно было и в древнерусском, и в старославянском языках. А вот что касается происхождения…

Есть разные версии. Одна из них, которую считают самой правдоподобной, такова. Слово «кумир» похоже на осетинское gymiry, gumeri, gemeri – великан, идол, а также дубина. Языковеды не исключают, что через грузинское слово gmiri (герой, богатырь) оно восходит к племенному названию народа киммерийцев (аккадское слово gimirri – скиф).

Теперь – «химера». Так мы называем сегодня несбыточную, несуразную мечту, нелепую фантазию. Есть ли хоть какая-то вероятность того, что пути «кумира» и «химеры» пересекались? Нет, такой вероятности нет. Слово «химера» пришло к нам из западноевропейских языков. И, в отличие от «кумира», в русском появилось только в XVIII веке. Еще раньше оно оказалось во французском, немецком, английском, итальянском. Первоисточником же является греческий язык. Химера – огнедышащее чудовище с головой льва, туловищем козы и хвостом дракона.

Кумира, как видите, эта самая химера мало напоминает.

Кур: во́ щи или в о́щип?

«Как кур во щи» – так мы говорим, когда попадаем в беду, внезапно оказываемся в тяжелом, практически безвыходном