Неприятнейшая неожиданность - Борис Владимирович Попов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да неудобно как-то…
– Неудобно спать на потолке! Одеяло всю ночь падает! Ты о деле думай, а не о мелких и жадных князьках, только благодаря тебе выживших в страшной передряге с медведем! Он за тебя всю свою жизнь молиться должен! А он? И-эх, позорище княжеское… Я бы тебе советовал больше к нему вовсе не ходить – обойдется как-нибудь этот вшивый охотничек, поболеет немножко подольше, не издохнет и без лечения. Кони уже получены, больше из него ничего не выдоишь. Сиди лучше дома, да неведомого пеммикана в дорогу наваривай!
Я немножко обдумал здравые речи Богуслава, потом ответил. – Ты кругом прав и решение твое – решение умнейшего человека. К сожалению, не для меня. Сколько считаю нужным лечить – столько и буду возле нашего охотника плясать. Думаю, как он сам до столовой дойдет, тут я и закончу лечение.
Боярин меня аж обнял.
– Первый раз за всю свою долгую жизнь такого человека вижу! Одна погань вокруг! На Руси, наверное, такие люди, как ты, только через тысячу лет и появятся.
– Со мной еще трое таких же пойдут, из этого времени. Никто им за этот поход полцарства или боярскую шапку не даст, золотом не осыплет. А идут. И я в них верю!
– Ну дай вам бог удачи в этом деле! – смахнул непрошенную слезу боярин.
Надо его как-то отвлечь от этой сомнительной темы, – подумалось мне. А то этак на пару с ним тут оба и зарыдаем! Решил вернуться к теме животных.
– А сейчас эта порода коней от киргизов идет. Очень уж далеко от Новгорода этот народ живет. В мое время они объявили этих коней и собак-алабаев национальным достоянием, и из своей страны вывозить запретили.
– Во как, – удивился Богуслав. – Ахалтекинцев-то я знаю хорошо, а псов таких ни разу не видал! Нету их у нас в городе.
– Есть, – заверил я, – если захочешь, тут же и увидишь. Вон она, алабаиха, в будке спрятана, Марфой звать.
– Откуда же ты ее привез? Издалека?
– Не доедешь! Аж с рынка Софийской стороны!
Немножко посмеялись над моею очередной глуповатой шуточкой, и отправились глядеть на редкую породу собак.
Марфа с большим облегчением покинула свой домик. Тут такие события на дворе творятся, а она вынуждена в будке с блохами торчать. Никакой общественной жизни нет! Взял строгий, но горячо любимый хозяин и отсек от лошадиного коллектива.
Ну подушила бы она между делом парочку чужих людей, и что? Их, ненужных, за забором хоть пруд пруди! Душить не передушить! А тут такое лошадиное стадо хозяин на двор пригнал, пасти пора. А вместо дела и веселого голоса крови, нате вам будочную подстилку в лапы!
Собака зарычала на Богуслава, но я ее за ошейник держал крепко.
– Олег, поди сюда!
Конюх огорченно бросил беседовать со своими новыми друзьями, которым он в настоящее время таскал воду из колодца. На грозную караульщицу он внимания не обратил, своих, неотложных, лошадиных дел было выше крыши! Только рассказывай о них работодателю, не теряй времени. И полилось!
– Ячменя у животных мало. Надо срочно покупать лошадкам отдельные кадушки, неудобно всем табуном из одной бадьи пить. Лопату для чистки навоза уже погнул кто-то, надо править.
Хотелось грозно вопрошать: кто посмел погнуть инвентарь конюшни? Сейчас буду казнить без разбору! И выслушивать жалкие оправдания кирпичников: мастер, эту лопату никто, кроме тебя, в руки и не брал…
Псина увлеченно рычала уже на двоих чужаков. Скорей, скорей подавай главную команду всей моей жизни, хозяин – фас, фас! Главное, – не упустить их за забор! Враз ведь исчезнут!
– Грозный зверь, – аж попятился назад Богуслав, – и не лает совсем!
– Подросток еще, – пояснил я. – Фу, Марфа, фу! Это друзья. Их трогать нельзя!
Разочарованная собачка понюхала обоих. Нельзя, так нельзя…, хозяину виднее… После ознакомления была отпущена на волю. Тут же понеслась к конскому стаду – эх, попасу!
– Не тронет?
– Нет конечно. Сам учил. И уж не ее первую из алабаев обучаю. Порода умнейшая, у них срывов не бывает.
Тут забеспокоился Олег, но отнюдь не за себя.
– А эта зверина лошадей не перекусает?
Кто о чем, а голый о бане, подумалось мне.
– Она с лошадями играет целый день, – пояснил я, – а гулять идем, весь табун караулит от волков, ибо из породы волкодавов. У нас их еще зовут среднеазиатскими овчарками.
– Сама-то не убежит от страха? – скептически спросил конюх. – У них отбирают собак на племя очень тщательно. Струсил, убьют суровые пастухи тут же. И так уже несколько тысяч лет. Поэтому трусов среди алабаев и не водится.
– А осилит она волка-то? Этот зверь любит собак зимой прямо от двора утаскивать, а в такую пору, как сейчас, в лесу сожрать.
– Один на один среднеазиат волка враз удушит, а вот если стаей кинутся, насмерть будет биться. Пока он героическую смерть принимает, лошади уже ускакать успеют. Поэтому хорошо бы, чтобы возле табуна вооруженный хозяин или конюх был. Ну и незачем шляться по лесу лишнего.
Теперь по конюшне: ты, Олег, беги, составь список всего необходимого. Наина тебе писало и бересту выдаст. Сядешь там, где она с Забавой церковными делами занималась. А мы с боярином попозже подойдем, посмотрим. Для тебя это пока дело новое, а мы, может чего и подскажем.
– А вот кадушки…, – было начал Акимович.
– Беги, беги. Скоро все решим.
Мы еще полюбовались животными и зашли в сарай кирпичников. Объяснил боярину, как идет обжиг кирпичей. Прихватив с собой Ивана, вернулись в приятный холодок двора. Небо было ясное, значительно потеплело. Видимо, наступило бабье лето.
– Вань, а у нас телега есть?
– Да вон на задах избы стоит.
– Завтра вместе с новым конюхом Олегом съездите на рынок, купите там все, что он скажет. Запрягайте лучше Зорьку, ей телеги таскать привычнее.
– А конюх-то точно завтра будет?
– Ты не об том думаешь, – деловито просветил я паренька, – мыслить надо, как его на ночь из конюшни выставить! Подумалось: это будет нелегкое дело, вроде того, как тебя от Наины отогнать. Вдобавок сегодня тоже на ночь…
– Мы с Забавой пока у князя в тереме ночуем. Тоже всеми ночами лечим!
Озадаченный Иван пошел руководить кирпичниками дальше, а мы с Богуславом присели на лавочку под окнами и продолжили разговоры о животных.
– Это ты правильно решил, на телеги ахалтекинцев
