Многополярный мир. Идеология и экономика. Конец доминирования Западной цивилизации. Что дальше готовит нам история? - Виктор Волконский

Создание компанией IBM предприятия по производству компьютеров в развивающейся стране для использования дешевой рабочей силы можно сопоставить с феноменом «компенсации», описанным Ю. Яременко, когда нехватка качественного ресурса (например, сложного оборудования) компенсировалась применением больших количеств массовых ресурсов (дешёвых трудовых ресурсов). Покупка развивающейся страной новейших технологий аналогична процессу «замещения» в теории Ю. Яременко – замещению массового ресурса качественным, когда расширение использования массового ресурса наталкивается на естественные ограничения (например, недостаток производства продовольствия традиционными методами).

Среди качественных и массовых ресурсов, мобильность которых, возможности перемещения из страны в страну ограничены, важнейшее значение имеют трудовые ресурсы. В первую группу попадают предприниматели, организаторы производства и финансовых структур, высококвалифицированные рабочие, работники науки, культуры, медицины, журналистики. Концентрация этого «ресурса» обычно приносит богатым странам дополнительные доходы, которые можно назвать цивилизационной рентой. Одним из «ресурсов», обеспечивающих приток цивилизационной ренты, служит высокооплачиваемый государственный аппарат, в частности, правоохранительные службы, поддерживающие безопасность, стабильность, предсказуемость, низкий уровень инвестиционных рисков.

Товары и услуги можно разделить на три группы. 1) Дорогие товары и услуги, потребляемые преимущественно в богатых странах. Большинству населения бедных стран они не по карману. Сюда относится большая часть наукоемкой продукции (новые технологии, новые модели техники, цены которых содержат интеллектуальную ренту). 2) Товары, которые потребляются и в богатых, и в бедных странах (это, прежде всего, сырье, топливо, продовольственные товары массового потребления). 3) Дешевые товары и услуги, по тем или иным причинам потребляемые только в бедных странах. Локализация качественных (дефицитных) ресурсов и производства качественной продукции в развитых странах создает определенные барьеры, благодаря которым в этих странах производится и потребляется продукция с более высокой добавленной стоимостью в цене и на единицу инвестиций (добавленная стоимость включает оплату труда, прибыль и налоги).

Значительная часть потребительских товаров, производимых в богатых странах, реализуются в бедных странах по более высоким ценам, чем их вполне качественные отечественные аналоги, из-за факторов престижности, лучшей рекламы, большего опыта маркетинговых служб и т. п. Немалую роль здесь играет и политическая поддержка богатых государств и международных организаций. Ряд товаров, импортируемых из периферийных стран, продаются в развитых странах по более высоким ценам за счет таможенных пошлин или налогов (например, сельскохозяйственная продукция, автомобильный бензин). В тех случаях, когда речь идет о жизненно необходимых товарах, (например, об энергоносителях в России), которые в бедных странах можно реализовать только по низким ценам, создается двойная система цен: внутренние цены на один и тот же товар оказываются гораздо ниже, чем мировые (при пересчете по валютному курсу). Это требует от государства достаточно эффективных механизмов защиты внутреннего рынка от утечки данного ресурса за рубеж. Такое положение создалось в России с реализацией нефти и газа. В результате структура цены в среднем по товарам, торгуемым на внутреннем рынке бедной страны, оказывается отлична от структуры цены в богатой стране. В бедной стране доля добавленной стоимости (оплата труда плюс прибыль), как правило, оказывается ниже. Особенно низка доля оплаты труда. Поэтому диспаритет цен тесно связан с диспаритетом доходов, можно говорить о ценовых и финансовых диспаритетах.

О роли межстрановых диспаритетов для экономического развития. Имеется две интерпретации различия в уровнях цен на взаимозаменяемые товары и услуги в бедных и богатых странах. Одна исходит из неоклассической рыночной теории и объясняет феномен чисто экономическими факторами. Хотя экономиста, привыкшего рассматривать любую ситуацию через «волшебное стекло» модели конкурентного равновесия, все же удивляет явная и устойчивая неравновесность нарисованной картины. Почему не выравниваются цены? Другая точка зрения придает больше значения внеэкономическим, политико-идеологическим факторам. Еще более важно ответить на вопрос: каково значение межстрановых диспаритетов для долгосрочного мирового развития? Как оценить их роль с точки зрения интересов стран Центра и Периферии?

Как уже отмечалось, благодаря низкому уровню цен в бедной стране и более высокой покупательной способности ее валюты по сравнению с ее обменным курсом, сокращается разрыв между уровнями реального потребления в богатых и бедных странах по сравнению с различиями их номинальных доходов (пересчитанных в доллары по обменному курсу). Снижение курса национальной валюты (и повышение курса доллара) соответствует интересам экспортеров, делает привлекательным для иностранных инвесторов развитие экспортных производств в стране и защищает отечественных производителей от конкурирующего импорта. Господствующая в настоящее время доктрина глобализационной идеологии утверждает, что именно иностранные инвестиции и развитие экспортных производств являются для развивающейся страны главной движущей силой ее быстрого развития. Это вроде бы подтверждается успешными результатами политики руководителей китайского чуда. Только в последние годы, в связи с мировым финансово-экономическим кризисом, китайское руководство стало ставить задачу переориентации экономики на внутренний спрос. Эти факторы высвечивают положительную сторону сложившейся системы диспаритетов.

Но это односторонний взгляд на проблему, поскольку низкий уровень цен ставит в невыгодное положение производителей, работающих на внутренний рынок, где они получают низкие доходы. Более взвешенную и адекватную оценку можно получить, исходя из непосредственного смысла ценовых диспаритетов: всё, что происходит на внутренних рынках бедной страны, – гораздо менее важно, чем ее международные связи, оплачиваемые в долларах по мировым ценам.

Чтобы оценить долгосрочное историческое значение сложившейся структуры мировой экономики, и получить основу для выбора стратегических установок экономической политики, необходимо рассмотреть также воздействие межстрановых диспаритетов на внутреннюю структуру экономики периферийной страны.

«Голландская болезнь». Как было описано выше, экономика периферийной страны распадается на два сектора: привилегированный, экспортный и традиционный, ориентированный на внутренний рынок. Это важнейшее следствие межстранового диспаритета цен. Этот разрыв становится тяжелой проблемой для развивающейся страны. Низкий курс национальной валюты ставит в привилегированное положение тех производителей и посредников, которые производят продукцию на экспорт, он снижает их затраты по сравнению с выручкой. Поскольку цены товаров, реализуемых на внутреннем рынке, ограничены низкими доходами их потребителей, растут цены только на продукцию экспортирующих отраслей и обслуживающих их секторов. Возникает диспаритет внутренних цен между двумя секторами – со всеми его негативными последствиями.

Экспортный сектор становится гораздо более привлекательным для инвесторов – как иностранных, так и отечественных. Капиталы устремляются в этот сектор или обслуживающие его отрасли. Понижение курса национальной валюты необходимо в тот период, когда главная цель государства – максимально развить экспорт, включиться, встроиться в мировое экономическое сообщество. В то же время для комплексного развития производств, обеспечивающих внутренние потребности страны, высокий доллар может оказаться препятствием, поскольку финансовые и качественные материальные и трудовые ресурсы будет отсасывать экспортный сектор. Возникает давление (экономическое, лоббистское, через СМИ) за повышение и внутренних цен на экспортную продукцию под лозунгом «приближения цен к мировым». Это явление получило название «голландская болезнь».

Наиболее остро она проявляется, когда основной частью экспорта служат топливно-сырьевые ресурсы. Доходы экспортного сектора становятся особенно высокими за счет получаемой им природной ренты. В такую ситуацию попала Россия в результате реформ и ослабления государства в 90-е годы. Таблица 1 показывает, что доля экспортно-сырьевых отраслей (нефтегазового и металлургического комплексов) в общем объеме производственных капиталовложений за период с 1990 г. по 2001 г. увеличилась с 13,4 до 23,4 %, а машиностроения и сельского хозяйства снизилась соответственно с 8,3 % до 2,1 % и с 15,9 % до 3,9 %. За последние годы эти пропорции начали медленно исправляться, правда, не в части инвестиций в машиностроение.