Дракон по имени Малыш - Тая Ханами

Безотказный кавказец замялся, хотя мне, полу-дракону, было очевидно, что он отнюдь не стремится туда идти.

– А что вы изучаете? - Решила я подсобить своему провожатому отвертеться от "заманчивого предложения".

– Каратэ, - выдохнул Виктор. И, подумав, добавил: - До. Каратэ-до. У меня уже красный пояс!

– Ясно. Мы к вам попозже заглянем, не возражаете? - Засобирался на выход Эльдар.

– А то! Заходите, приобщитесь. Они ведь уже второй раз к нам приезжают, а ты, сосед, так и не зашел…

Мы поторопились выйти на улицу.

– Ну, как тебе? - С интересом уставился на меня кавказец.

– Без комментариев, - постаралась я свернуть тему как можно быстрее. - Я не люблю японцев.

– За что?!

– Они меня разочаровали, - вздохнула я, чувствуя, что избежать разъяснений не удастся. - Я по молодости думала, они все, как один, высоко духовные.

– И что? - С еще большим интересом уставился на меня Эльдар. - Разве это не так?

– Нет, - отрезала я. И добавила уже спокойнее: - Дедовщина у них в обществе длиною в жизнь, и уважают они старших по возрасту, а не за личные заслуги. И то потому, что так положено, а потом сами вырастают и притесняют младших. А так они - обычные люди. Но я, сначала ими очарованная, а потом разочаровавшаяся, их все равно не люблю.

А через несколько часов японцев не стало. Осели на пол, прямо на глазах у преданных учеников. И больше не поднялись.

Тем же вечером российские туристы, ушедшие кататься на нетронутых склонах, не вернулись в номер отеля "Подъемник". Поговаривали, что это была лавина. Но в разговоре частенько проскакивали два слова: "чегетский колобок".

– И вот что интересно, - говорил Эльдар, устремив потухший взор на непочатую еще бутылку портвейна. - Их было четверо, и жили они в тринадцатом номере.

Мы сидели в кафешке у ворот военной базы: в пустую комнату мне не хотелось, а кавказец с радостью, как мне показалось, составил девушке компанию. Усадил на самое лучшее место - у камина, с видом на горный пейзаж за окном. Заказал мне самого лучшего чаю, который только сыскался у военных. Сам же не решался открыть бутылку. Может, ждал, пока освободится бармен, и составит ему компанию. По крайней мере, он то и дело на него оглядывался. А, может, не ждал, но помнил о том, что в дурном настроении напиваться негоже.

Было тоскливо и как-то покинуто-заброшено. Горная гряда за окнами даже не старалась походить на Заповедник, напоминала о коварной ловушке, в которую угодили мои друзья. Иногда по улице проезжала одинокая машина - освещала темные ели по бокам дороги.

Кстати, о связи…

– Электричество восстановили?

– Нет, - покачал головой военный, и посмотрел на горящую лампочку. - Это у нас своя подстанция работает.

– А газ и воду? Впрочем, везде полным-полно снега… И дерева.

– Не скажи. Хозяева отелей уже взвыли - им капризные постояльцы всю плешь проели: где обещанная круглосуточная горячая вода? А ты знаешь, что нарушать свои обещания - это нехорошо. - Обязательный кавказец помрачнел окончательно, и потянулся к бутылке. Я поспешила перебить его действие очередным вопросом:

– У них там холодно?

– Пока еще нет. Да и дизель есть у многих. Но, сама понимаешь, эксплуатируют его в самом экономичном режиме - до плюс пятнадцати номера прогрелись, и ладно. Кстати, о номерах… Ты знаешь, все погибшие в этом месяце либо жили в тринадцатом номере, либо снимали квартиру под соответствующим номером. Вот, например, те ребята, которых сегодня завалило…

– Их откопали? - Быстро спросила я. Неприятностей мне и так хватало, слушать унылый перечень бед ой как не хотелось.

– Нет еще… - Понял меня собеседник. - Но… Ты знаешь, мне эта история с числом "тринадцать" все больше и больше не нравится.

– А если в гостинице всего десять номеров?

– Позавчера вот, погибли из первого и третьего одновременно.

– А те японцы? - Не желала верить я в дурдом под номером "тринадцать". - У них, кстати… Ой, - вспомнила я, что царапнуло мне глаз: кимоно, подарок для балкарца, было свернуто вчетверо.

(И, надо сказать, сложить одежду подобным образом было поступком, невозможным для японцев, в языке которых цифра "четыре" произносится также, как и слово "смерть").

– Что "ой"? - вопросительно уставился на меня Эльдар.

Я пояснила.

– Дурной фильм ужасов с этими цифрами. Кто-то водит нас за но… - Заснул кавказец на полуслове.

Я тоже чувствовала, как слипаются мои глаза. Но… как бы так объяснить. Спать мне хотелось ровно наполовину. Да и какой тут сон, если твоя драконья сущность ругается чуть ли не матом. На кавказца, заснувшего, когда девушке грустно и одиноко. На себя, хотящую спать. Я протерла глаза. Почему-то подошла к окну…

По горной дороге катились непонятные черные шары диаметром в половину человеческого роста.

– Что за черт?! - Инстинктивно присела я на корточки.

Потом все же заставила себя собраться с духом, и выглянуть еще раз из окна. На дороге было чисто. Померещилось? У кого бы спросить? Бармен и абсолютно трезвый Эльдар продолжали спать. Мне оставалось только одно: схватить свою куртку, и кинуться вон из кафе.

На дороге было тихо, темно и безлюдно. След не брался.

– Ау! - Не знаю, почему, позвала я. Скорее всего, от страха.

– Ау-у-у!!! - повернулась я в другую сторону. - Ау-у-у-у-у!!!

– Звал, оборотень? - Спросили меня из-за спины.

И откуда-то сверху, что ли.

Я, скрепя рванувшееся к пяткам сердце, повернулась. Передо мной стоял снежный ком - тот самый, о который я несколько минут назад ушибла нос. Взирал на меня свысока. Скалился. Может, он был и страшен для кого-то. Но я ему обрадовалась, как родному:

– Привет!

– Привет, - несколько ошарашено ответил Ком. - А ты… меня не боишься?

– А почему я тебя должна бояться? - Рассмеялась я. - Ты же…

Тут я все-таки замялась - брякну что-нибудь, а единственное не спящее на всю округу существо обидится и уйдет. Точнее, укатится.

– Я - Колобок, - представился Ком. - Чегетский Колобок.

– Гроза туристов? - Сощурилась я.

– Как придется, - потупил глазки долу Ком. - Как придется.

Как придется, говоришь? Нам уже плохо приходится - печенкой чую. Не спроста все уснули. Ой, не спроста.

– Ты меня позвала, - вклинился в поток моих мрачных прогнозов Колобок. - Зачем?

Позвала? Я не стала допытываться, всегда является ли Колобок туристу, услышав его нервное "ау!!!" - не до этого сейчас было.

– Кликни деву и мальчика, если они, конечно, не сказка. Беда у нас.

– А Черного Альпиниста тебе не свистнуть? - Насмешливо и печально одновременно осведомился Снеговик.