Площадь Магнолий - Маргарет Пембертон

Кейт порывисто обняла сына и крепко прижала его к груди. Она знала, что рано или поздно это должно было произойти, но не думала, что груз заботы о Луке с ней так скоро разделит Мэтью, ему было рановато вставать на защиту брата.

Мэтью убежал вперед, и Кристина тихо спросила:

— И часто такое случается?

— Нередко, — ответила Кейт. — Леон предупреждал меня, что это неизбежно, но я никак не могу к этому привыкнуть.

Золотистые краски угасающего дня внезапно померкли. Кейт с опаской взглянула на скользкую дорожку, ведущую к воротам парка со стороны Нельсон-Род, и остолбенела: им навстречу шел Леон!

— Это папа! — восторженно завопил Мэтью. — Ура! Наш папа идет!

Мальчуган сорвался с места и наперегонки с Гектором побежал навстречу Леону. Лука отчаянно закричал:

— Выпусти меня! Я тоже хочу встретить папочку!

Он попытался самостоятельно выбраться из коляски. Кейт наклонилась и помогла ему спуститься на землю. Все вокруг вновь засверкало яркими красками. Сегодня Мэтью впервые назвал Леона «папой», а не «папой Леоном», как прежде.

— Смотри не упади, малыш! — крикнула она вдогонку Луке, со слезами радости наблюдая, как Леон подхватил Мэтью на руки и кружит его в воздухе. Кристина тоже улыбнулась, радуясь за свою подругу и ее дружную семью. Тишину парка нарушили звонкий детский смех и громкий лай Гектора. С реки им вторили пароходные гудки и свистки буксиров.

Глава 17

В котелке, перчатках и пальто, Джосс Харви величественно поднимался по начищенной до блеска воском лестнице адвокатской конторы в Сити. Пусть Кейт Эммерсон, урожденная Фойт, тешится мыслью, что она ловко поступила, позволив ему встречаться с Мэтью. Она, несомненно, уверена, что он удовлетворится таким общением с правнуком и не станет хлопотать об опекунстве. Джосс насмешливо хмыкнул, не обращая внимания на секретаршу, с подобострастной улыбкой спешащую ему навстречу из шикарного кабинета Сирила Хэбгуда. Какая же наивная дура эта Кейт! Регулярные встречи с мальчиком лишь утвердили его в намерении отобрать ребенка у матери. И отвратительные условия, в которых жил Мэтью, наверняка сыграют ему на руку.

Когда-то за обманчиво скромным обликом своей работницы он сразу разглядел ее распутную сущность. Тогда она сообщила ему, что беременна от его внука. Но разве приличные девушки беременеют вне брака? Останься Тоби в живых, он, разумеется, женился бы на этой распутнице, но все равно порок у нее был в крови. Иначе разве вышла бы она за темнокожего матроса?

— Доброе утро, Джосс! — расплывшись в улыбке, приветствовал его стряпчий и, встав из-за массивного письменного стола красного дерева, пошел навстречу гостю. — Какая замечательная погода для октября. Впрочем, возможно, на меня благотворно действует известие о сокращении ставки подоходного налога. Что ни говори, а понижение с десяти шиллингов до девяти с одного фунта — это не шутка!

— Я здесь не для того, чтобы обсуждать проблемы бюджета! — резко заявил Харви, пожимая Сирилу руку, и, тяжело опускаясь в кожаное кресло, добавил: — Нам нужно решить, как помешать черномазому матросу усыновить моего правнука:

Леон положил весла в лодку и достал припрятанную за ухом самокрутку. Он был весьма доволен, что вновь работает на милой его сердцу старушке Темзе. В отличие от многих других демобилизованных парней Леон чувствовал себя счастливчиком. Ему не только удалось устроиться матросом на лихтер, то есть вернуться к старому, довоенному занятию, но и договориться, чтобы его определили на тот же баркас, что и раньше, — на «Дикую рябину». За шесть лет, минувшие с тех пор, как Леон оставил это судно, оно несколько поизносилось, но оставалось вполне надежным.

Пока баркас покачивался на волнах, Леон решил перекурить, глядя на вереницу судов, идущих вперед по реке в лондонские порты и верфи. Медленно ползли танкеры с нефтепродуктами, сухогрузы с углем, чаем и лесом. Леон смотрел на них, не испытывая ни зависти, ни тоски по дальним странствиям. Он был вполне доволен родной Темзой.

Затянувшись в последний раз самокруткой, Леон бросил ее в воду и тяжело вздохнул: путь ему предстоял немалый, до Гринледского дока, мимо Вулиджского арсенала, где берега отличались особой красотой. Леон подумал, что нужно уговорить Кейт позволить ему взять с собой на реку в следующую субботу Мэтью. Лука, естественно, тоже захочет составить папе компанию, но на воде одному усмотреть за двумя мальчишками невозможно.

Леон снова взялся за весла, держа курс на Галлеонский мыс. Не обращая внимания на пронизывающий ветер, он думал о том, что и Мэтью когда-нибудь станет моряком. Впереди показались доки короля Георга и принца Альберта. Какая счастливая ждет Мэтью жизнь! Как прекрасно работать на реке, неподалеку от своего уютного дома, и каждый вечер возвращаться в семью, к родным и милым людям.

«Дикая рябина» обогнула мыс и стала приближаться к Вулиджскому плесу. Оставляя белый пенистый след, реку пересекал паром. Юные бездельники обожали кататься, повиснув на его поручнях, с берега на берег и глазеть на проходящие по Темзе суда. Билли, к примеру, мог торчать здесь целыми днями. Леон поплыл дальше, мимо пристани Святой Девы Марии и причала Святой Троицы, за которыми высились корпуса фабрики «Сименс». Дай Бог, чтобы Мэтью и Лука не прогуливали занятия, как Билли Ломакс, а учились прилежно, как Дейзи. Девочка не пропускала ни одного урока и с удовольствием рассказывала Леону, что изучает в школе.

Впереди показался мыс Блэкуолл. Что ни говори, а ему чертовски повезло. У него отличная работа, дети, за которых он готов умереть, и любимая жена. Стоило ему вспомнить о Кейт, как у него перехватывало дух. Эта женщина постоянно излучала тепло и спокойствие, люди тянулись к ней, как мотыльки на огонек. Но свою страсть она дарила лишь ему одному. Леон вспомнил еще кое-что, и к горлу подкатил ком: этим утром Кейт сказала, что у нее задержка месячных.

Леон мысленно вознес молитву Всевышнему, чтобы он даровал им на этот раз дочку. Тогда их семья станет полной. Баркас миновал сахарный завод, с берега пахнуло патокой, и Леон улыбнулся. Но жить здесь он бы не хотел. Ему нравится южный Лондон, с его богатой историей и прекрасными живописными берегами. И еще он поблагодарил Господа за то, что остался в живых.

— Боюсь, что ничего определенного я вам пока не скажу, — промолвил доктор Робертс, закончив осмотр, — срок слишком мал, но если у вас появится тошнота по утрам, участятся позывы к мочеиспусканию и набухнут груди, это будет верным признаком беременности.

Он уже в третий раз осматривал ее по этому поводу, но лишь сегодня Кейт пришла на прием, будучи замужней женщиной. Доктор Робертс тяжело вздохнул: хотя теперь на ее безымянном пальце сверкало обручальное кольцо, он не испытывал удовлетворения, поскольку не одобрял смешанные браки. На его взгляд, черные должны были жениться на черных, а белые — на белых. Ничего хорошего в обратном случае получиться не могло, особенно тяжело страдали дети, на которых все смотрели, как на белых воронят.