Венсеремос! - Николай Соболев

не понимаю, почему нам нужно стоять в стороне и смотреть, как страна становится коммунистической из-за безответственности ее собственного народа. Этот вопрос слишком важен для Чили, чтобы оставлять его решать местным.

Ай, молодец Генри! Слава богу, что со сменой администрации в Белом доме появились соображающие люди! И слава богу, что Фрэнк вовремя сделал ставку на yiddishe kopf Киссенджера.

h. После длительного обмена мнениями было решено:

(1) одобрить Часть 1 предложения Корри о вливании еще 300 000 долларов на деятельность против Таруда/Народного Единства;

(2) отложить принятие любого решения о покупке голосов в Конгрессе в случае, если после первого тура окончательного решения не будет;

(3) Подготовить план расширенных усилий в рамках механизмов, уже одобренных «Комитетом 40», а также включающих другие существующие возможности действий, доступных резидентуре ЦРУ;

(4) Зарезервировать для расширенных усилий фонд в размере 500 000 долларов.

Риски, связанные с вступлением на этот курс, очевидны, и потому никакие действия не должны предприниматься без дальнейшего обсуждения «Комитетом 40».

Чили, Чили, Чили. Только Чили, будто ситуация в Аргентине никого не волнует. А ведь найти крайнего за падение Онганиа легче легкого… Фрэнк раздраженно отбросил распечатки и попытался еще раз суммировать все, что он знает о положении в Буэнос-Айресе. По всему выходило, что наверху либо не видят проблемы (в чем он сильно сомневался), либо располагают какой-то недоступной ему информацией… Перон! Сейчас это наиболее очевидная ставка и если он сумеет вернуть и укрепить свою власть, позиции будут восстановлены. Да, наверняка есть закулисные договоренности с генералом! Ну что же, значит, надо продолжать действовать в том же духе. Операцию «Пума» никто не отменял, кадры для нее после потерь в Аргентине надо пополнять. Где там справка на этого паренька из Кордобы, что уцелел при погроме «Синей руки»? У него еще смешная фамилия — Kiss pee, «поцелуй мочу»…

Глава 22 — Выстрел грянет

Второй раз на подиуме у бровки поля заполненного до краев ипподрома Вася чувствовал себя поуверенней, тем более, что он торчал там для массовости, а выступали другие. Фронтлайнером работал, в основном, Че — не иначе, нахватался у Фиделя с его способностью без бумажки толкать речи часа на три-четыре.

— В Латинской Америке одно за другим происходят события, которые раньше были либо невозможными, либо редчайшими и исключительными, — каждый из четырех микрофонов разносил голос Гевары по всему полю и дальше, на ближайшие улицы. — И каждое из них бьет и по интересам, и по репутации Вашингтона. Сперва Боливия, затем Перу, сейчас Аргентина! То, что сейчас в Белый дом пришли республиканцы, принципиально ничего не меняет. И республиканцы, и демократы следовали доктрине Монро, хозяйничали в Латинской Америке, как на своем заднем дворе. Хватит!

Ипподром взорвался аплодисментами, криками и свистом. Все четыре недели до выборов Хунта революционной координации работала, как проклятая — это вам не четырехмиллионная Боливия, не тринадцатимилионное Перу, в Аргентине живет двадцать четыре с хвостиком миллиона человек! Не говоря уж о промышленности и возможностях. Да и население тут особенное, самое европейское во всех латиноамериканских странах — «итальянцы, говорящие по-испански». Все просто — диктует пампа, аргентинская степь, чисто географический детерминизм. Плантации в степи не разобьешь, а значит, и негров завозить не нужно, а индейцев повыбили как раз в ходе «завоевания пампы», а кто остался — ассимилировали. А для заселения привлекали именно европейцев, ехали по преимуществу итальянцы. Вот и получилась такая любопытная страна, с гаучо и фернетом.

На выборы работали перонисты и вооруженная оппозиция, пахали члены штаба и профсоюзные лидеры, рабочие и студенты. Столичная хунта в последнем усилии удержать власть объявила о запрете избираться Перону, на что генерал ответил призывом голосовать за своего сторонника из числа левых Эктора Кампору.

— Наш континет, — продолжал вещать Че, — практически однороден, мы говорим на одном языке, даже с бразильцами мы легко объяснимся. Классовая ситуация в Латинской Америке настолько одинакова, степень самоидентификации классов с теми же классами в соседних странах так велика, что мы можем говорить о «латиноамериканском интернационале». Нас объединяют язык, обычаи, общие хозяева. Практически однотипны степень и форма эксплуатации, а также ее последствия — как для эксплуататоров, так и для эксплуатируемых. Везде абсолютное превосходство удерживает североамериканский монополистический капитал. Марионеточные или слабые и трусливые местные правительства не в силах ослушаться приказов своих хозяев. США достигли почти максимума господства на континенте — и потому любое изменение ситуации грозит им потерей преимуществ.

Кампору — вот он стоит на подиуме в первом ряду, лыбится во все тридцать два зуба — выбрали с первого же захода, как ни упирались военные. Пятьдесят пять процентов голосов! Кампора тут же предложил социальный пакт — отказ от насилия. И практически сразу подал в отставку, назначив досрочные выборы, на которых (та-дамм!) уже можно баллотироваться Перону.

Армию загнали в казармы, генералы Онганиа, Пистарини и некоторые другие тоже предпочли свалить в отставку и вообще из страны — вон, Уругвай или Парагвай за речкой, перешел по мосту и ищи их, свищи. А студенты и рабочие, почуяв свою силу, по всем городам и весям принялись формировать отряды «милисианос». Ну, это они их так называли, до настоящих пока было как до Луны, но Вася со товарищи приложил немало сил, чтобы наладить хоть начальное обучение, структурировать и малость вооружить людей.

Вот на поле их сейчас, наверное, четверть. Молодые, патлатые по нынешней моде, все за битлами тянутся, глаза горят… Не профукать бы такой ресурс.

— Наша местная олигархия окончательно утратила способность сопротивляться империализму и превратилась в его покорного приспешника. Выбора нет: либо революция на континенте будет антиамериканской, либо это будет не революция, а карикатура! — отмахнул сжатым кулаком Эрнесто и немного отступил назад, передохнуть и прокашляться.

Астма не донимала его уже без малого три года, и он мог говорить долго. Что он и делал во всех городах по маршруту — в провинции митинги собирались куда как многочисленные, поскольку сыграл еще и вечный мотив противостояния со столицей. И делал это точно как Фидель — качаясь от микрофона и к микрофону, нависая над трибуной, жестикулируя, делая драматические паузы. В конце концов Кастро-старший оратор не из последних, вот и выучился Че произносить речи у одного из лучших.

— Пока что мы видели лишь череду военных переворотов, когда группа офицеров свергает другую или же гражданских правителей, чья деятельность перестала отвечать интересам местных каст или империалистических держав. Сегодня основная линия действий США на континенте — это использование грубой силы