Секрет Эллы и Миши - Джессика Соренсен

Мы благодарно киваем и направляемся к лифту. Миша обнимает меня, притягивая ближе. Когда мы достигаем этажа, я скольжу рукой в задний карман его джинсов, желая его комфорта. Когда мы заходим в комнату, мои внутренности скручиваются, пока я не замечаю Грейди, сидящего на кровати. Он ест какое-то зеленое желе. Под светом флуоресцентных ламп он выглядит бледным, его руки очень костлявые. Его глаза еще более впалые, чем в последний раз, когда я его видела. К нему подключен аппарат, который пищит в углу. Кое-какие фотографии, взятые из его дома, висят на стенах, делая их не такими голыми.

Так или иначе, ему удается по-настоящему улыбнуться. — Как раз то, что мне нужно. Увидеть двух самых дорогих для меня людей.

Я ослабла. Мы с Мишей взяли стулья и поставили их по разные стороны от его кровати. Грейди оттолкнул свой поднос и положил руки на колени.

— Так вы хотите рассказать мне, что случилось? — спрашивает он, и мы с Мишей обмениваемся смущенными взглядами. — Вы так мило вошли.

— Миша заставил меня это сделать, — шучу я, скользя взглядом по Мише. — Он вел себя, словно ребенок. Сказал, что хочет на ручки.

Миша подмигивает. — Ага, и ты влюбилась в это.

Грейди качает головой, и слабый смех слетает с его губ. — Ах, как же я рад снова видеть вас вместе. — Он растягивает тишину, переводя свое внимание на меня. — Ты выглядишь счастливее, чем когда я видел тебя в последний раз.

— Так оно и есть, — говорю я, кладя руку на его кровать.

— Хотя ты все еще не здесь, — сказал он заботливо.

— Знаю, — говорю я, — но я буду продолжать работать над этим.

Он кажется довольным моим ответом. — У меня есть кое-что для тебя. Вот там, в углу.

Миша и я переводим взгляд на маленькую коробку, расположенную в углу комнаты. Я подхожу к ней и заглядываю внутрь. Моя улыбка расширяется, когда я достаю сломанную вазу, которую сама же разбила, когда была еще ребенком. Она черная с красным узором сверху, но дно расколото, поэтому в нее никогда больше нельзя будет ставить цветы.

Я поворачиваюсь к нему, держа вазу в руках. — Ты сохранил ее?

Он пожимает плечами. — Просто потому, что она сломана, не значит, что она потеряла свою значимость. Я решил, что отдам ее тебе, когда ты поймешь, что совершать ошибки – это нормально.

Слезы скопились в уголках моих глаз. — Спасибо, Грейди. Правда, спасибо тебе за все. За то, что давал мне немного комфорта, когда я была маленькой. За то, что помог мне понять, что не все в этом мире должно быть трудным.

— Пожалуйста, — просто отвечает он.

Я подхожу к кровати и обнимаю его, стараясь не плакать, но несколько слез стекают, и я быстро вытираю их, прежде чем отстраниться.

Мы еще немного поговорили на разные темы, а потом появилась медсестра и выпроводила нас, заявив, что должна сменить простыни. Мы с Мишей ушли, зная, что, вероятно, это был последний раз, когда мы видели его. Я плакала всю дорогу домой, прижимая разбитую вазу. Но Миша со мной, и я знаю, все будет хорошо.

Миша

— Ты уверен, что все упаковал? — спрашивает мама в миллиардный раз.

Я не говорил ей, как все прошло с моим отцом. Не хотел, чтобы она переживала еще больше, но я этот момент запомню всегда.

Подняв чехол от гитары с пола, я перекинул сумку через плечо. — Да, я все упаковал, мам. Теперь ты спокойна? Ты начинаешь сводить меня с ума.

— Прости меня, — извиняется она. — Ох, подожди. У тебя достаточно денег?

Я киваю. Эта женщина своим беспокойством доведет себя до смерти. — Конечно.

Слезы скапливаются в уголках ее глаз, и она обнимает меня, что почти выжав из меня весь воздух. — Миша Скотт, ты лучший сын, которого только может желать мать.

Я сжал губы, пытаясь не рассмеяться над ее драматизированной реакцией. — Я уезжаю в тур на несколько месяцев, мам. Я не умираю.

Она отстраняется, вытирая тушь под глазами. — Это не значит, что я буду меньше скучать.

— Да, посмотрим, что ты скажешь, когда я вернусь на неделю, и ты снова найдешь лифчик в моей кровати.

Она шлепает меня по руке и указывает на дверь. — Хорошо, теперь ты можешь идти.

Смеясь, я выхожу за дверь. Наоми еще не приехала, поэтому я сажусь на ступеньки, уставившись на дом Эллы, думая о том, придет ли она. Вообще, она ей никогда не удавались прощания, поэтому, когда окно ее спальни открылось, я удивился.

Но еще сильнее я изумился тогда, когда она вылезла из окна и спустилась вниз по дереву. На ней было сексуальное платье без бретелек, и ее каштановые волосы прикрывали голые плечи. Ее дыхание теплом ощущалось рядом с моим ухом, и она спряталась лицом в мою шею. Я роняю чехол от гитары и сумку на землю, приподнимаю ее и обнимаю всем, что есть во мне.

— Я буду скучать по тебе, — тихо шепчет она.

Я провожу руками вверх и вниз по ее спине, закрывая глаза и вдыхая ее аромат. — Все будет хорошо. Я вернусь и надоем тебе прежде, чем ты успеешь соскучиться.

Она смотрит на меня своими большими зелеными глазами и накрывает мои губы своими, бесконечно целуя меня. Мои руки запоминаю каждый изгиб её тела, гладкость ее кожи. Я прижимаю нас в тень, к стволу дерева, и начинаю скользить руками под ее платье, чтобы почувствовать там ее.

— Ладно, Ромео, пора ехать. — Наоми сигналит из внедорожника.

Тяжело вздохнув, я опускаю Эллу, и она встает ногами на землю. — Я буду звонить тебе каждый день.

Я целую ее в последний раз, а затем забираюсь в машину. Она смотрит на меня, скрестив руки и борясь за то, чтобы оставаться спокойной. Когда мы выехали на дорогу, она подошла к концу подъездной дорожки и не отрывала глаз от меня так долго, как только это было возможно. Но, в конце концов, мы ускользаем друг от друга.

ГЛАВА 24

Элла

— Ты уверена, что хочешь сделать это? — спрашиваю я Лилу в сотый раз.

Она загружает последнюю коробку в свой багажник и сдвигает очки на глаза.

— Х-м-м-м... дай-ка подумать. Вернуться домой, где я не что иное, как обуза? Или вернуться с тобой в кампус и повеселиться?

Я вычищаю грязь из-под ногтей.

— Я лишь хочу убедиться в том, что ты действительно этого хочешь.

Она берет мои руки в свои.

— Хорошо, я очень хочу поехать с тобой, поэтому пойди и скажи «пока» своему папе, чтобы мы могли отправиться в путь.

— Хорошо, сейчас вернусь, — я направляюсь через лужайку к двери, когда грузовик Итана останавливается на моей подъездной дорожке.

Я подхожу к его окну и уперев на него руки.