Пояс жизни. Трилогия (СИ) - Александр Гребенников

— Конечно, нужно бы как следует отругать мальчишку и наказать за своеволие, — думал он про сына, — но с другой стороны, если бы не этот безрассудный поступок Гора, еще неизвестно когда, мы смогли бы обнаружить людей, так что придется наказание отменить.

Зейвс метался по поселку в ожидании прибытия флайера и в предвкушении начала главной для него работы здесь, на Пангее. Около коттеджа Диты собралось все население Эдема и, когда в небе показался флайер, Изе с большим трудом удалось уговорить всех, освободить место около дома, так как Дон передал, что совершать посадку он намерен не как обычно на стоянке, а прямо у своего дома. Как только флайер коснулся земли, Гор, никому не доверяя, взял Лею на руки, занес ее в дом и уложил на приготовленную постель. Следом буквально влетела Дита. Быстро переодевшись и тщательно вымыв руки, она приступила к осмотру. Иза, также одетая во все стерильное, помогала дочери. Гор остался стоять у стены, наблюдая, как его новой подруге оказывается медицинская помощь. Иза, посмотрев на запачканную землей и кровью, одежду девушки, предложила Дите раздеть ее. Дита утвердительно кивнула и, посмотрев на Гора, стоявшего у двери, потребовала, чтобы он вышел из комнаты. Парень нехотя покинул помещение и расположился в гостиной, где на диване уже сидели Зейвс и Дон.

Иза, осторожно приподняв Лею, освободила ее от тяжелой меховой одежды и снова уложила на постель. А Дита, тем временем, сделала ей местную анестезию и освободила сильно распухшую ногу от повязок. Пока Дита занималась раненной ногой девочки, Иза внимательно ее рассматривала.

— Совсем еще ребенок, — подумала она, — лет пятнадцать — шестнадцать, не больше.

В чертах лица девочки, Изе что — то показалось очень знакомым. Справедливости ради, она заметила, что девочка хорошо развита. Формы тела ее были округлыми и плавными, не как у ребенка, а как у уже совсем взрослой девушки, груди были высокими и упругими, с остро торчащими сосками.

— Она просто красавица, — снова подумала Иза, глядя на Лею. — Если бы не ее лохмотья, то она ничем бы не отличалась от любой девушки на Гее. Нужно подобрать ей что ни будь из одежды.

Тем временем Дита, с помощью оптической иглы, наложила швы на рваные раны и заложила специальный, способствующий быстрому заживлению, препарат. Вместо повязки она наклеила водостойкий бактерицидный пластырь.

— Ну, вот и все, — с удовлетворением произнесла Дита, — теперь ей нужно только время, покой и хорошее питание. У нее очень крепкий, закаленный организм, так что очень скоро она поправится.

Взгляд Изы упал на дочь, затем на Лею, потом снова на Диту.

Иза взяла с полки зеркало, и, поставив его рядом с девочкой, посмотрела на отражение лица Диты.

— С ума сойти, Дита! Да вы с ней похожи, как родные сестры! Посмотри сама!

Дита посмотрела в зеркало, потом на спящую Лею и заметила, что действительно между ними есть какое — то сходство.

— Что ж, мама, этот факт, возможно, только облегчит нам задачу в общении с нашей юной пациенткой. А пока, пусть она отдыхает. Я посижу с ней.

Иза вышла в гостиную, и на встревоженный взгляд сына, сказала:

— С девочкой все в порядке. Сейчас ей необходим полный покой, так что, давайте, выметайтесь все отсюда.

С этими словами, она просто выставила мужчин из дома. Затем переоделась в свое обычное платье, и направилась домой подбирать одежду для девочки. С платьем и бельем вопрос решился довольно быстро, а вот с обувью возникла проблема. У Леи была настолько миниатюрная стопа, что ничья обувь из женской половины населения Эдема ей не подходила. Иза направилась к Стану, который был мастером, что называется, на все руки. Стан выслушал просьбу Изы и пообещал, что ни будь придумать к тому времени, когда девочка сможет вставать.

Лея проспала всю ночь и почти весь следующий день. Все это время, Дита не отходила от ее постели.

Девушка потянулась, и попыталась открыть глаза. Ей удалось это сделать с трудом. В голове шумело, и глаза были, как будто прикрыты пеленой, сквозь которую она увидела склонившееся над ней женское лицо, в котором она узнала родные черты.

— Мама, мамочка, — прошептала Лея и протянула руки, чтобы обнять мать, — прости меня, пожалуйста, — снова прошептала девушка.

Теплая, ласковая рука погладила ее по голове и провела по щеке. Лея, окончательно открыв глаза, поняла, что женщина, которую она пыталась обнять, вовсе не мама, но очень на нее похожа. Женщина ласково улыбнулась и сказала что — то непонятное красивым, певучим голосом.

Лея не поняла ни слова, но почувствовала, что ей сказали что — то очень хорошее. Она приподнялась на локтях и осмотрелась. Лея обнаружила себя, лежащей на ложе, застеленном, чем мягким, и приятным на ощупь. Точно таким же было покрывало, которым она была накрыта. И одежда женщины тоже была похожей. Все вокруг сверкало чистотой и белизной. В распахнутой настежь двери показался Гор, а вслед за ним вошла высокая, темноволосая, очень красивая женщина, тоже одетая во все белое.

— Гор! — позвала Лея юношу и улыбнулась ему.

Женщина, сидевшая рядом с Леей, увидев Гора, прикрыла покрывалом полуобнажившуюся грудь девушки. Гор подошел к ней и нежно взял за руку. Он показал сначала на себя, а потом на вошедшую с ним женщину и сказал: «Мама». Лея утвердительно кивнула в знак того, что поняла его. Потом, повторяя жесты Гора, сидящая с ней женщина, тоже показала сначала на себя, а потом на другую женщину и также произнесла: «Мама». Лея наморщила лоб, силясь понять, и вдруг догадалась: — Эта женщина мать и Гора и другой женщины. Значит они брат и сестра.

Лея радостно закивала головой. Белокурая женщина, показав на себя, сказала: «Дита», а указав на вторую женщину, сказала «Иза». Лея поняла, что так зовут этих женщин. Она повторила вслух их имена. В ответ женщины приветливо улыбнулись. Потом Иза что — то сказала Дите, указывая на одежду Леи, лежащую рядом. Дита ответила, утвердительно кивнув ей в ответ. Иза взяла Гора за руку и вывела его из помещения, плотно прикрыв за собой дверь, а Дита помогла Лее сесть и одеться. Лея с презрением осмотрела свое платье, которое раньше ей так нравилось. Дита жестом показала, что Лея может встать на ноги. Девушка посмотрела на свою раненную ногу, но послушалась и встала. Нога еще болела, но не так, как раньше. Она попробовала сделать шаг, потом другой. Так, поддерживаемая Дитой, она, прихрамывая, вышла в другую комнату, где был накрыт стол с едой, от которой исходил приятный аромат. Дита усадила девушку на стул и придвинула к ней несколько блюд. На одном из них лежали ломтики хлеба, какими ее угощал Гор. Лея взяла один и с удовольствием откусила кусочек, потом она, уже не стесняясь, брала по очереди с разных блюд, кусочки мяса, фрукты, ягоды. Когда Лея почувствовала, что насытилась, наблюдающая за ней Дита, жестом позвала ее следовать за собой. Лея встала и, также опираясь на Диту, вышла из дому. Здесь к ним присоединилась еще одна, поджидающая их, женщина. Она дружески протянула Лее руку и сказала: «Темис». Лея поняла, что это ее имя. Они втроем пошли по гладкой каменной тропинке мимо таких же домов, как тот, из какого только что вышли. Около домов стояли люди — мужчины и женщины с интересом рассматривающие девушку. Так они дошли до строения из камня. Темис распахнула дверь и все три девушки вошли вовнутрь. Лея с удивлением увидела, что внутри маленькое озеро с чистой, прозрачной водой. Обе, сопровождающие Лею женщины, сбросили с себя одежду и предложили Лее последовать за ними. Девушка стояла в нерешительности, но, подумав немного, сняла свое платье. Все три стояли совершенно нагие. Женщины взяли Лею за руки, и повели в воду. Девушка с испугом отшатнулась назад. Тогда Дита зашла по пояс в воду и поманила Лею рукой. Лея подошла к воде, коснулась ее пальцем ноги и почувствовала, что вода теплая. Темис взяла Лею под руку и не спеша завела в воду. Теплая вода приятно ласкала тело. Дита проплыла до противоположенного края озера, Лея, осмелев, последовала за ней. Здесь вода пузырилась, приятно щекоча все тело. Лее это очень понравилось, и она стала подставлять под пузырьки то одну, то другую часть своего тела. Темис нырнула и проплыв все озерцо под водой, вынырнула рядом с Дитой и Леей. Лея встала ногами на дно. Оно было каменным и очень гладким, как и все вокруг. Дита вышла из воды, но вскоре вернулась, принеся с собой прозрачный сосуд с пахучей густой жидкостью и еще что-то мягкое, чему Лея не могла придумать ни названия, ни назначения. Дита вылила в ладонь немного жидкости из сосуда, и стала усиленно втирать ее в свои мокрые волосы, отчего на них образовалась белая пена, тоже самое сделала Темис, и протянула сосуд Лее. Девушка старалась в точности повторять все, что делают женщины и, вскоре и ее волосы покрылись белой пеной, от которой пахло ни то ягодами, ни то цветами. Дита вылезла из воды и налила эту же жидкость на принесенный мягкий предмет, а потом стала им тереть все свое тело, покрывая его такой же пеной. Рядом с ней уселась Темис, и, похлопав по гладкому камню рядом с собой, пригласила Лею сесть рядом. Девушки усердно натерлись пахучей пеной сами, а потом и Лею, после чего, со смехом, нырнули в воду, смывая ее с себя. Удалив все остатки пены и с волос и с тел, они принялись весело плескаться в воде. Лее очень понравилось место, где плавали, щекочущие пузырьки. Она прилегла на камень, едва прикрытый водой, и предалась блаженству. Ее тело распарилось в теплой воде, и глаза стали сами собой закрываться. Дита и Темис, видя, что Лея засыпает, подплыли к ней и, полусонную вывели из воды. Темис взяла с каменной скамьи мягкое покрывало, напоминающее мех животных и начала тщательно вытирать им тело и волосы Леи. Другим таким же покрывалом, она вытерлась сама. Эту же процедуру проделала Дита. Женщины повязали свои покрывала над грудью и сели на скамью перед блестящей стеной, в которой, как в воде были видны их отражения. Лея в точности повторила все, что сделали ее спутницы, и присела рядом с ними. Дита достала какую — то штуку с длинным, тонким хвостом, которая жужжала, как целый рой пчел и направила ее себе на волосы. Лея испуганно отшатнулась, но когда почувствовала, что из этой штуки дует горячий воздух, ласкающий кожу, успокоилась. Дита высушила волосы и себе и Лее и, усадив ее напротив блестящей стены, стала их расчесывать гребнем. Лея вспомнила, как вот также, мама расчесывала ее своим гребнем, который ей сделал отец из оленьего рога, и опять загрустила. Дита заметила перемену настроения у Лей и, посмотрев ей в глаза, будто задала вопрос. Девушка прикоснулась к гребню, погладила руку Диты и, так же, как и тогда, когда проснулась, прошептала: «Мама». Дита, сочувственно, обняла Лею.