Академия для принцессы (СИ) - Ves Виктория

Я видела, как раны Ская затягиваются, а выражение боли стирается с его лица. Кровь с его одежды, кожи и волос не уходила, но теперь не пугала меня так сильно. Я видела, что Скай поправляется, а когда он взял меня за руку, то совсем успокоилась. И тогда я решилась поднять взгляд на тех, кто во всем этом виноват.

Оказывается, прорваться сквозь мою защиту пытался уже не один демон, Паладин и Иррида с Эндрю тоже присоединились и нападали теперь разом. В моем сердце поселилась ярость. Тянущаяся и опасная, она хотела вырваться и навредить им. убить их. В какой-то момент я поняла, что у меня нет сил ее сдерживать, а потому — она вырвалась и первым делом направилась к демону, разрывая его на куски, сжигая на праведном огне и заставляя его страдать. Ректор и прочие смотрели на все это с нескрываемым ужасом, а потому, когда я перевела взгляд на них — они все отступили назад. Но слишком поздно.

****

Словно щупальца, моя магия потянулась к трем людям, обхватывая их за руки, ноги и шеи, но она их не душила, нет. Три ярких белоснежных щупальца вырвались из меня и пронзили сердца тех, кто пытался причинить боль мне и Скаю. Она не убивала, не сейчас. Магия хотела сначала лишь наказать обидчиков, и я слышала хор голосов и стонов, которые разносились по подвалу. Я не хотела этого всего слышать, поэтому лишь закрыла глаза и сильнее обняла Ская, который уже мог двигаться, а потом обнял меня в ответ.

Я не знаю, как долго мы просидели в такой позе, но очнулась я лишь тогда, когда крики и стоны замолкли, и я могла видеть лишь полностью лишенных сил людей, которые похитили меня. Моя магия уничтожила их магию, и я была этому рада. Если любая магия нашего мира произошла от изначальной магии Богини, то Богиня может забрать эту магию, если пожелает. И она пожелала. Но я чувствовала буйство в груди, моя магия была все еще не удовлетворена и хотела уничтожить ректора, Эндрю и Ирриду. Я пыталась ее сдержать, но у меня не получалось, от боли начала мучиться уже я. Ская прижал меня к себе и что-то спрашивал, но я не могла ему ответить.

Вдруг комнату озарило золотое сияние и один за другим из портала начали выходить люди. Сквозь пелену выступивших слез я смогла разглядеть на них форму королевской гвардии. Вышло человек десять, а следом за ними — мой отец. От испуга и удивления, вся моя магия исчезла, даже тугой ком в груди исчез. Отец…он возвышался над нами и словно уже готов был вершить правосудие. Я видела, как медленно опускается мой защитный купол, а щупальца втягиваются в меня и больше не мучают напавших на меня. Магия Богини исчезала, на ее место приходила смертельная усталость.

Я смотрела на своего отца и все еще была в состоянии держать голову ровно только благодаря Скаю, на чье плечо и опиралась. Отец же даже не смотрел на меня вначале, как будто и не заметил. Он дал распоряжение гвардейцам увести и посадить в камеры ректора, Эндрю и Ирриду, до выяснения обстоятельств. Вмиг в комнате стало гораздо просторнее. Здесь теперь не толпилось два десятка человек. Осталась лишь я, Скай, отец и четверо гвардейцев. Я крепко сжимала в руках Ская, словно боясь отпускать его, а отец наконец-то посмотрел мне в глаза. Никогда прежде я не видела в них того, что увидела в этот раз. Там была чистая ненависть, но не ко мне, а к чему-то другому и, проследив за его взглядом, я поняла, что он смотрит на Ская. Но отпускать его я намерена не была.

Магия окончательно рассеялась, не оставив после себя даже следов, злоумышленники были схвачены и взяты под стражу, а мы со Скаем были целы и невредимы и вроде бы, все закончилось хорошо, но выражение лица моего отца говорило о нечто ином.

— Изабелла. — твердым и нетерпящем возражений голосом проговорил мой отец — Подойди ко мне.

Честно говоря, я не знаю, почему не могла отпустить Ская, но в этот момент мне казалось, что отпустить его — это словно броситься с безопасного острова прямо к акулам. Не сразу я поняла, что все еще сижу на земле, а мой отец взирает на меня с высоты своего роста. Словно не веря, что я ослушалась его, он хмурится. Вместо действий, обращенных ко мне, он подзывает гвардейца и что-то говорит ему, но я не слышу слов. Зато через пару мгновений понимаю все и без них. Четверо оставшихся гвардейцев подходят к нам с двух сторон и, взяв под руки, отрывают от земли и друг от друга.

— Скай, — невольно вскрикиваю я.

Но слова бесполезны, гвардейцы уже тащат меня к моему отцу, потому что сама я еле переставляю ноги, они все еще не оправились после оков, а из-за выплеска такого огромного количества силы, я и сама по себе была полумертва. Отец смотрит и словно чего-то ждет, наверное, когда я смогу взять себя в руки и подняться, когда я перестану оглядываться на Ская, который пытается вырваться из цепких лап гвардейцев, но я не делаю, ни того, ни другого. Так и осталась в полу висячем положении, опираясь на двух гвардейцев.

— Ты не выполнила своего обещания, принцесса. — сказал мой отец, видимо, поняв, что брать себя в руки я не намерена.

— Вы о чем, Ваше Величество?

Я начинала злиться. И об этом мне говорит мой отец, что обещал принять меры, чтобы его дочь осталась жива? Он обещал защитить меня, а в итоге подошел лишь в самый последний момент! Или в этом и был его план? Использовать меня как приманку, чтобы спровоцировать ректора? Об этом он мог бы и мне сказать! Предупредить хотя бы! И как он мог знать, что ректор научился вызывать демонов? О том, что у меня хватит сил защититься? Вывод может быть только один — отец не знал. Он просто меня использовал.

— Я предупреждал тебя, — таким же сухим тоном продолжал он, — чтобы ты держалась подальше от наследного принца империи Аррая Ская ван дер Краута.

— Предупреждали. — согласилась я.

— И почему же Вы, принцесса, не держите слова? Разве этому Вас учили?

— Меня учили всегда сдерживать обещание, данное однажды. — сказала я, освобождаясь от хватки гвардейцев, в одном отец прав, меня всегда учили достойно держаться, даже перед королем, вернее, тем более перед ним, — Дело лишь в том, отец, — на последнее слово я сделала особое ударение — Что я не обещала Вам, держаться от Ская подальше.

Отец нахмурился, казалось, он не ожидал такого отпора от собственной дочери. Ну конечно, я ведь всегда была такой послушной, а он этим только воспользовался. Чем же он тогда лучше принца, который тоже хотел мною воспользоваться? Наверное, при таком раскладе, он ничем не лучше, или даже хуже принца. Ведь он — мой отец, а принц — посторонний человек. По крайней мере, он им был.

— Вот значит как, — твердо произнес он, переводя взгляд куда-то мне за спину, — Вы не оставляете мне выбора, принцесса.

Я не понимала, о чем он говорит до тех пор, пока отец не дал знак гвардейцам и те схватили меня за руки, но на этот раз не для поддержки, а чтобы никуда не сбежала. Отец же отдалился от меня и взмахнул рукой, магия плелась и извивалась, пока не создала портал, в котором я смогла разглядеть очертания дворца. Он что, решил вернуть меня домой силой? Я оглянулась, чтобы увидеть Ская, который смотрел на моего отца с нескрываемой злостью, лишь бы он ничего не выдал.

— Вы возвращаетесь домой, принцесса. — объявил отец, — Обо всем поговорим позже.

— У меня еще есть незаконченные дела здесь.

— Уже нет.

— Что это значит, отец? — удивилась я, не говорит же он это всерьез.

— Обо всем поговорим позже. — твердо заявил он.

Я стояла и не верила в то, что слышу. Он приказывает мне, как будто я один из его гвардейцев. Но я — принцесса, и не могу позволить ему так с собой обращаться. Все это какое-то безумие! Я попыталась отцепить от себя гвардейцев, но те крепко меня держали.

— Немедленно отпустите меня! — крикнула я на них, но те не пошевелились — Как это понимать?

— Ты сейчас же отправишься домой, — только и повторил отец, — И еще кое-что. — он повернулся и теперь смотрел прямо в глаза Ская, тот, к моей гордости, стоял ровно, хоть его и держали стражи — Держись как можно дальше от моей дочери.