Он тебя не отпустит - Юлия Бонд

Не ответил. Просто молча кивнул и пошёл прочь, в противоположную от полковника сторону.

Размашисто шагал, стараясь фокусировать взгляд на дороге. Но перед глазами был не мокрый после дождя асфальт, а заплаканные глаза любимой девочки. Я - грёбаный ублюдок, разрушивший её жизнь. Знал же, что нельзя трогать, нельзя приближаться! Что моя суровая, мать её, реальность, опасна для Кати и сына.

Не сдержавшись, пнул ногой колесо тачки, но только легче не стало. Внутри всё перевернулось в очередной раз.

Распахнул дверцу, порыскал в бардачке и достал пачку сигарет. Подкурил. На мгновение прикрыл веки и стал всё тщательно обдумывать. Раньше у меня была хоть маломальская надежда, что Катя меня простит, когда обо всём узнает. Чтобы завязать с криминальным прошлым, мне пришлось пойти на сделку с правоохранительными органами. Всё делал по строго оговоренному плану. Свадьба. Взрыв. Похороны. Суд. Тюрьма. Еще вчера думал, что ради Кати и сына смогу всё это выдержать, но теперь… Я гребануться, как обо всём жалел!

Он имел наглость прийти ко мне в роддом. Сперва я не хотела выходить на улицу, решив, что Шахин не достоин даже того, чтобы с ним разговаривать. Но он стоял под окнами моей палаты, всё время поглядывал на часы на своём запястье и уходить не собирался совсем.

Я всё-таки спустилась к нему. И не потому, что мне вдруг стало жалко предателя. Просто надоело прятаться за стенами роддома. Это он обидел меня. Это он сделал больно! Избегать всю жизнь не смогу, лучше сразу обозначу границы, чтобы больше никогда не подходил к нам с сыном даже на расстояние пушечного выстрела.

Оделась потеплее, даже шапку натянула. Не то, чтобы я собиралась долго торчать на улице и мерзнуть из-за этого мудака, просто с момента беременности я привыкла относиться к своему здоровью гораздо внимательнее, чем раньше. Отныне я — мама и болеть категорически нельзя!

— Ну и долго ты собираешься торчать под моими окнами? — выплюнула вместо приветствия.

— Привет, — он кривовато улыбнулся и, мазнув по мне оценивающим взглядом сверху вниз, попыталась сунуть в руки букет цветов.

Цветочки красивые и ни в чём не виноваты, но я не сдержалась. Схватила букет и со всего размаху проехалась им по физиономии бывшего.

— Полегчало? — спросил он, прикладывая ладонь к окровавленной щеке.

Хорошие розы. Колючие!

— Нет.

— Можешь повторить, если очень хочется.

— Единственное, чего мне очень хочется — это то, чтобы ты ушёл. Поскорее и навсегда.

— Кать, — грустно вздохнул, заглядывая в мои глаза таким опечаленным взглядом, что внутри всё перевернулось. — Я знаю, что очень сильно виноват перед тобой, но если ты дашь шанс, то попытаюсь всё объяснить.

— А зачем, Муратик? Ты же нас с сыном очень сильно любишь и всё, что делаешь — ради нас, — произнесла с горечью и болью, будто в этот момент у меня во рту были осколки стекла. — Стой на месте. Не смей ко мне прикасаться, — предупреждающе выставила руку вперёд, когда Шахин имел наглость приблизиться ко мне.

— Ты права и да… Чёрт, — отвёл в сторону взгляд, затем посмотрел на моё озлобленное лицо, — когда-то я говорил тебе, что мне нельзя семью и детей.

— Поэтому ты предложил стать твоей содержанкой и купил мне таунхаус в столице, — нагло перебила. — Помню, Шахин. Я вспомнила абсолютно всё! И как звонил ты этой Элле, дочке босса, как обещал, что найдёшь того, кто угрожал мне. Что? До сих пор ищешь? А уже не надо, как бы. Впрочем, думаю у тебя есть другие заботы. Нужно же утешить молодую жену, ведь у неё умер папа! Вот как удачно сложилось-то. Женился на богатой невесте, которая по «счастливой» случайности, — обрисовала в воздухе кавычки, — осталась сиротой. Кто же теперь займёт место её отца? Дайте подумать…

— Перестань, — он дёрнул меня за руку и рванул на себя, заключая в объятиях.

Я вырывалась, царапалась, кусалась, а он еще сильнее сжимал кольцо рук и хаотично целовал меня по всему лицу, шее, голове.

— Катя, Катька, ну послушай меня, родная, ну пожалуйста… — шептал его хриплый голос, но я упрямо качала головой. — Меня скоро посадят и если ты сейчас со мной не поговоришь, то очень долго будешь винить себя за упущенную возможность.

Я умудрилась вырваться из стальных тисков. Отошла на несколько шагов назад и, схватившись руками за грудь, принялась жадно хватать воздух открытым ртом.

В голове стучало набатом, в грудях безжалостно давило, сжимало… Мне отчаянно хотелось кричать, орать, даже выть, лишь бы внутри стихла боль, лишь бы сердце хоть на минуту перестало кровоточить.

— Пусть тебя посадят. Ты это заслужил, Мурат, — отдышавшись, наконец, смогла сказать.

— Ты даже выслушать меня не хочешь. Катя! Я очень жалею обо всём и, если бы мог вернуть время назад, то поступил бы иначе. Ты и сын — моё всё, и я должен был увезти вас отсюда как можно дальше, а я…

— Да мне уже всё равно, Шахин. Я тебе говорю один раз и больше не повторяю. Спасибо за сына, но дальше я сама! Ты мне такой не нужен, да и сыну тоже. Забудь о нас.

— Какой такой? — переспросил он, гневно сверкнув чёрными глазами.

— Предатель такой.

— А если у меня не было другого выбора?

— Выбор есть всегда и не надо мне сейчас рассказывать, в твои сказки я больше не верю, — круто развернулась и пошла прочь, обернулась на ступеньках больницы — Шахин стоял на прежнем месте и даже не собирался уходить.

Нас с малышом наконец-то выписали из больницы. К этому времени сын заметно подрос и теперь не казался таким крошечным, как пару недель назад, когда родился.

— Поздравляю, доченька, — увидев меня, мама расплакалась, а папа просто остолбенел, концентрируя взгляд на голубом свёртке в руках медсестры.

Я приняла от родителей шикарный букет роз, заставляя себя улыбнуться в ответ. Всё хорошо, просто замечательно. Рядом со мной самые близкие люди и это огромное счастье, а слезинка скатилась по щеке — так от