Правитель - Элин Пир

я сомневался, что когда-нибудь увижу ее снова. Члены Совета не были глупыми. Они знали, что Магни похитил Афину и что где-то была брешь в их границе. Они позаботились бы о том, чтобы Перл была в безопасности и ее нельзя было отследить.

Я мог бы напасть на них, но Перл бы этого не одобрила, а нас было намного больше.

Зайдя внутрь комнаты, я соскользнул на пол и прислонился спиной к кровати, открывая сообщение, которое Боулдер переслал от Кристины. Лицо Перл возникло передо мной. Вид ее серьезных голубых глаз и длинных светлых волос заставил меня с трудом сглотнуть. Я хотел протянуть руку ей за шею и притянуть к себе для поцелуя. Я хотел, чтобы она была реальной, а не голограммой, проецируемой светом в воздухе.

— Хан, я знаю, что Совет выдвинул требования и что ты обсуждал их с Магни, Финном и Боулдером. Тебе следует беспокоиться не об их мнении. А моем.

Она печально улыбнулась.

— Я понимаю, что ты хочешь защитить меня и нас. Но в конечном счете решение должно быть за мной.

— Кристина отвезет меня на границу, и если ты меня вообще любишь, я прошу тебя простить ее. Ты бы сделал то же самое для одного из своих друзей, и я никогда не прощу тебя, если она будет наказана за то, что помогла мне. — Она вздохнула и опустила глаза. — Это не прощание. — Перл слегка поперхнулась, но снова подняла лицо. — И я имела в виду это, когда сказала, что люблю тебя. Я вернусь, Хан. Это мое обещание тебе.

Сообщение закончилось, и в комнате снова воцарилась тишина. Давление в груди заставляло меня чувствовать себя так, словно кто-то надувал воздушный шарик у меня внутри, и мои ребра трещали.

Мой отец был прав. Я вырос полным неудачником. Мои люди смеялись над моим братом, потому что его жена ушла от него, а я не смог ее вернуть. Теперь женщина, на которой я должен был жениться, тоже исчезла, и все это потому, что Совет Родины держал меня за яйца. Неудивительно, что мятежники шевелились в тени, когда я был всего лишь гребаным дураком, думавшим, что могу править миром. У меня потекло из носа, и я вытер его тыльной стороной ладони, подтянув ноги и опустив голову. Я даже не могу контролировать окружающих меня людей.

Есть люди, которые некрасиво плачут, и я был одним из них. Напряжение от сдерживания унизительных слез, которые мой отец так ненавидел и выбивал из меня в детстве, заставило мое лицо исказиться, как у отчаянного привратника, пытающегося сдержать толпу эмоций, которые хотели вырваться наружу.

Я боролся изо всех сил, но более пятнадцати лет подавляемые эмоции хотели вырваться наружу, и в конце концов я свернулся калачиком на полу и выплакал все глаза, как гребаный маменькин сынок.

Глава 22

Место размышлений

Перл

Моя мать молча стояла у двери, наблюдая за мной издали.

Я наклонила голову и прищурила глаза.

— Ты боишься меня? — спросила я, не скрывая своего сарказма. — Ты думаешь, Хан развратил меня и превратил в жестокого человека, который может напасть на тебя?

— Нет, — сказала она, но я ей не поверила.

— Тогда, может быть, это стыд мешает тебе подойти ближе? — передразнила я, не заботясь о том, что мое неподобающее общение не помогало моей ситуации.

— Я потрясена, видя тебя такой неуравновешенной, — с грустью сказала Изобель.

— Ты должна быть такой. Ты сама во всем виновата.

Ее брови сошлись близко друг к другу.

— Перл, будь благоразумна.

— Благоразумной? — Я почувствовала, как мои ноздри раздуваются от сдерживаемого гнева. — Я вернулась, чтобы объясниться с Советом, а ты вместо этого запираешь меня. Насколько это благоразумно?

— Это для твоего же блага. Персонал здесь очень добрый, и с медитацией и временем ты снова сможешь ясно видеть вещи.

Я встала и придвинулась к ней поближе.

— Ты подумала о том, что я тебе сказала?

Она облизнула губы.

— Мне больно видеть тебя такой эмоциональной.

— Почему? Что не так с эмоциями?

— Ничего, пока они действуют тебе во благо, — мягко сказала она. — Выражение гнева не очень конструктивно, если ты хочешь что-то сказать.

— Ты уверена в этом? — спросила я резким тоном. — Что, если моя цель состоит в том, чтобы дать тебе понять, что я сильно зла?

— Но гнев никому не приносит пользы.

— Я не согласна, — сказала я и встретилась с ней взглядом. — Гнев — не потакает мной, мама. Он мой инструмент!

— Твой инструмент?

— Самый сильный инструмент, который у меня есть для борьбы с несправедливостью. — Я развожу руками, оглядывая комнату, полную красивой и мягкой мебели без острых краев, которые могли бы причинить вред. — Я злюсь, что ты привела меня сюда. Я злюсь, что ты думаешь, что знаешь меня лучше, хотя у тебя ограниченные знания о мужчинах Севера. Я злюсь из-за того, что мне приходится оставлять мужчину, которого я люблю, и оправдываться перед тобой за свои действия. Я зла, что люди, которым я доверяла и уважала, отвернулись от меня.

Я прищурила глаза.

— И ты знаешь, как я использую свой гнев?

Рот моей матери превратился в тонкую линию, когда она наблюдала за мной.

— Я использую гнев как топливо, — медленно сказала я.

— Но, может быть, тебе лучше вместо этого сосредоточиться на чем-то позитивном?

Я сделала глубокий вдох, разжигая ярость в своей груди.

— Перл, дорогая, позитивные мысли гораздо более конструктивны, и они заставят тебя почувствовать себя лучше.

— Тогда почему у тебя не было позитивных мыслей, когда я сказала тебе, что хочу остаться с Ханом?

— В этом нет ничего позитивного, — сказала моя мать, ее слова были отрывистыми.

— Нет? — Я расправила плечи. — Тогда я помогу тебе. — Постукивая пальцем по подбородку, я начала. — Давай посмотрим, разве это не позитив, что твоя дочь счастлива? Или как насчет того факта, что мои отношения с правителем Северных земель дали бы надежду на то, что жители Родины смогут повлиять на мужчин Севера, чтобы добиться позитивных изменений. Разве это не позитивно?

Моя мать хранила молчание.

— Все в порядке, я вижу, тебе нужна помощь, чтобы думать позитивно. — Я продолжала настаивать. — Как насчет того факта, что первый инклюзивный проект уже готов к запуску: научить молодых парней в Северных землях уважать и ценить женщин как равных?

Когда моя мать все еще молчала, я набросилась на нее.

— Мне кажется, что ты та, кому нужно смотреть на положительные стороны вместо того, чтобы сосредотачиваться на отрицательных.

— Я вернусь завтра, — сказала