Имперские войны - Сергей Мусаниф

– Мы намерены возродить «Трезубец», – сказал Юлий. – На данный момент у нас есть уже пятьдесят две модели модифицированного «игрек-крыла». К тому же нам удалось увеличить радиус действия гравимеча вдвое.

– До целой единицы? Это здорово, – сказал Клозе. – Нам на Сахаре катастрофически не хватало этого усовершенствования.

– Я хотел посоветоваться с тобой относительно кандидатуры командира эскадрильи.

– Трудно что-либо тебе посоветовать, – сказал Клозе. – Почти все нормальные пилоты, которых я знал лично, уже отлетали свое. Или ты хочешь, чтобы я снова подписался на эту работенку?

– Не хочу.

– Спасибо, – искренне сказал Клозе.

– Вы собираетесь все время обсуждать дела? – поинтересовалась Пенелопа. – Как насчет того, чтобы просто поесть? Разговоры о работе мешают пищеварению.

– Удивительно свежая мысль, – сказал Клозе. Он накинулся на еду, как человек, месяц просидевший на всех диетах сразу. Клозе никогда не страдал отсутствием аппетита.

Зато Юлий почти ничего не ел. Проглотив два кусочка бифштекса и едва ковырнув вилкой салат, он налил себе кофе из стоявшего на столе кофейника, отодвинулся от едоков подальше и закурил.

– Кофеино-никотиновая диета? – поинтересовался Клозе. – Действенная штука, если хочешь побыстрее загнать себя в гроб.

– Я не могу думать на полный желудок.

– Очень хорошо, – сказал Клозе. – Я бы порекомендовал тебе хотя бы некоторое время не думать. Как твой советник.

– Этот вопрос вне твоей юрисдикции.

– Ошибаешься, – сказал Клозе. – Здоровье императора является одним из главных вопросов безопасности для всей Империи. И я намерен взять его под свой личный контроль. Если ты будешь сопротивляться, я силой отведу тебя к врачу.

– К психиатру, – подсказала Пенелопа.

– Я в порядке, – сказал Юлий. – Отстаньте от меня.

– Ты в порядке, – сказал Клозе. – Если зеленый цвет лица и красный цвет глаз теперь считаются симптомами порядка.

– У меня просто много работы.

– У всех много работы, – сказал Клозе. – Или у тебя есть план подохнуть раньше, чем до тебя доберутся тарги?

– Ты не понимаешь.

– Я много чего понимаю, – сказал Клозе. – Ты – император и все такое. Но это не значит, что ты один должен тащить на себе весь груз ответственности. Ты совсем не плохой правитель. Просто сейчас плохие времена.

– Я выиграл одну битву, – сказал Юлий.

– Вот именно. Не все могут похвастаться и этим.

– Но я проигрываю войну.

– Бывает, – философски сказал Клозе.

– Бывает? – взвился Юлий, вскакивая со стула. – Бывает? Ты знаешь, сколько мы потеряли в конкретных числах? Два миллиарда пятьсот семьдесят миллионов триста тысяч человек! Три планеты! Одну пятую часть всего нашего флота! А ты мне говоришь, бывает!

– Истерикой ты делу не поможешь, – заметил Клозе.

– Да этому делу уже ничем не поможешь! – орал Юлий, размахивая сигаретой. – Мы просрали три планеты! Эти чертовы тарги имеют нас во все дырки! Обыгрывают на каждом ходу! Я представляю, как их главные тараканы разговаривают между собой! «А давайте взорвем Сноубол, они же все равно ни черта не смогут сделать! Отличная идея! Давайте взорвем! А давайте захватим Сахару и посмотрим, как они будут выкручиваться без тетрадона! Замечательная мысль! Так и сделаем! А теперь давайте сожжем к чертовой матери Великий Китай! Классно! Именно так мы и поступим!» Они кормят нас этим дерьмом, а мы жрем его, потому что другого выхода у нас нет!

Клозе дожевал кусок мяса, аккуратно положил вилку на край своей тарелки, подошел к императору и без предупреждения, зато со всей силы, двинул его кулаком в живот.

Клозе хорошо знал, как поступать с впавшими в истерию мужчинами. Когда в твоих легких не остается воздуха, особо не повопишь.

Физическая боль отрезвляет.

Юлий выронил сигарету и сел на пол.

– Все сказал? – ласково спросил Клозе.

Женщины было бросились подбирать императора с пола, но Юлий жестом остановил их и уселся по-турецки.

Он был бледен и втягивал воздух с хрипом, но продолжения истерики явно не ожидалось.

– Помогло, – сказал Юлий Клозе. – Спасибо. Что-то меня занесло.

– Немного, – сказал Клозе.

– Самую малость.

– Ага. Если бы тебя занесло чуть-чуть сильнее, пришлось бы стрелять тебе в голову и звать на твое место герцога Рокуэлла.

– Он баран, – сказал Юлий.

– Знаю, уже успел пообщаться.

– Вокруг полно баранов. Чувствую себя овцеводом.

– А я – твой сторожевой пес.

– Хорошо, что не цепной, – сказал Юлий. – Однажды меня назвали именно так.

– Надеюсь, ты убил мерзавца, который позволил себе подобное оскорбление в твой адрес?

– Убил, но не своими руками, – заверил Юлий.

– Есть разные способы убивать, – согласился Клозе. – Ты поднимешься на ноги или просидишь на полу весь остаток ужина?

– Сложный выбор.

– Тогда позволь мне сделать его за тебя. – Клозе протянул руку и поставил императора вертикально. – Если хочешь, можешь прессануть меня в ответ. Я ж знаю твои принципы.

– Потом как-нибудь. Когда ты не будешь этого ожидать.

– Договорились, – сказал Клозе, и они заняли свои места за столом.

Юлий снова потянулся за сигаретами.

– Если ты при мне не съешь чего-нибудь существенного, мы втроем тебя скрутим и сделаем тебе питательную клизму, – пообещал Клозе. – Мое слово не так популярно, как твое, но я его все же даю. При свидетелях.

– Тебе никто не поможет.

– Еще как поможет. Верно, девчонки?

– С удовольствием, – сказала Пенелопа.

– Чего только не сделаешь для блага Империи, – сказала Изабелла.

– Я позову охрану, – сказал Юлий.

– Не успеешь, – сказал Клозе. – В крайнем случае я встречу ее в дверях.

– Заговорщики, – сказал Юлий.

– Ты в ловушке, – улыбнулся Клозе. – Ешь. Я скажу, когда тебе следует остановиться.

– Пожалуй, я передумал. Прессану тебя прямо сейчас. Подставляйся.

– Ты сейчас и с сестрой своей не справишься, – сказал Клозе. – Так что или начинай есть, или я буду нарезать бифштекс на маленькие кусочки и смешаю его с пюре.

– Скотина, – сказал Юлий, берясь за вилку. – Бревно.

– Бревно, – согласился Клозе. – А что делать? На такое бревно, как я, еще ни один дровосек не родился.

– Он на самом деле плохо выглядит, – сказала Изабелла, когда они с Клозе по дворцовому коридору шли к гостевым апартаментам, любезно предоставленным им Юлием.

– Плохо – это не то слово, – сказал Клозе. – По шкале от нуля до десяти он выглядит на минус три. А чувствует себя, похоже, на минус двадцать.

– Может, на самом деле заставить его обратиться к врачу?

– А что толку? Я знаю, что скажет любой врач. Это нервы. Это все от нервов. Боюсь, Юлий сейчас не в том положении, чтобы как следует расслабиться.

– Когда у него случился этот нервный срыв, мне даже стало страшно.

– Мне тоже.

– Ты здорово его приложил. Наверняка завтра там будет хороший синяк.

– Пусть синяк напоминает ему о сегодняшнем срыве и не даст этому срыву повториться.

– А если все-таки…

– Тогда я поставлю ему еще один.

– Может быть, тебе просто нравится бить императора в живот?

– Есть в этом что-то позитивное, – признался Клозе. – Кто еще может похвастаться, что саданул действующего императора кулаком? Никто.

– Ты на самом деле раптор. Весь из себя хищный и доисторический.

– Может, мне действительно возглавить новый «Трезубец»?

– Ты не устал от подвигов?

– Есть немного.

– Тебе все равно никто не позволит. Скажи, дела на самом деле так плохи, как он говорит?

– Боюсь, что да.

– И ничего нельзя сделать?

– Всегда можно что-нибудь сделать, – сказал Клозе. – Империя не собирается сдаваться без боя.

Клозе оглянулся по сторонам и убедился, что в пределах слышимости никого нет. А если разговор запишут сотрудники УИБ, то вряд ли в нем они найдут для себя что-нибудь новое.

– Я открою тебе военную тайну, – сказал Клозе. – Это секретная информация, ересь и кощунство, и ее нельзя произносить вслух, даже оставаясь в одиночестве. Если ты это сделаешь, мне придется тебя убить.

– Может быть, тогда не стоит?

– Стоит, – сказал Клозе. – С одной стороны, все действительно хреновее некуда. Но, с другой, есть и позитивные моменты. Тарги в каждом сражении теряют кораблей больше, чем мы. Первую волну мы разнесли вдребезги и пополам, оставив от нее только пятьсот кораблей. На Сахаре они оставили больше сотни судов с Нуль-Т. Один только «Зевс» на Великом Китае уничтожил, страшно сказать, триста двадцать шесть больших кораблей, что документально зафиксировано и уже вошло в историю. В общей сложности мы выбили там около пятисот с лишним боевых единиц противника, не считая истребителей. Еще десяток таких сражений, и у таргов не останется флота, обладающего Нуль-Т. А с остальными кораблями мы можем разобраться за счет скорости и маневренности.