Зеркало - Карл Ольсберг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Фрейя с трудом подавила ухмылку. Тот, кто бросил камень, оказал ей большую услугу. Она сфотографировала писателя с камнем и запиской в руках. Крупным планом сняла и сам текст. А потом посоветовала писателю:
— Вы должны вызвать полицию.
— Можно попробовать, — протянул задумчиво Салу. — С другой стороны, преступника, конечно, уже не сыскать, да и большого вреда он не причинил.
— В любом случае будьте осторожны. Кто знает, что еще случится.
— Вы тоже берегите себя. Если уж мой пост вызвал такую бурную реакцию, то страшно представить, что последует, когда вы опубликуете свою статью.
— Посмотрим. Но поверьте, меня нелегко запугать.
В заключение Фрейя сделала фотографии молодой пары и граффити в подъезде, еще раз поблагодарила всех за помощь и поспешила к поезду. Следующая встреча должна была состояться в Бармбеке. По дороге она обдумывала слова писателя, не в силах отмахнуться от предчувствия грядущей беды.
18Лукас бежал по улице. Его сердце колотилось так, что готово было выпрыгнуть из груди.
— Ты это видела? — кричал он снова и снова. — Видела?
— За эту акцию ты получил шестьдесят три балла, — проинформировало его Зеркало.
— Ты слышала, Катрин? — воскликнул он. — Шестьдесят три! У меня теперь есть шестьдесят три балла!
Он рассмеялся так громко, что два курильщика, стоявшие на улице перед пабом, посмотрели на него и покачали головами.
— Прекрати наконец носиться по улицам как сумасшедший! — раздался в ухе голос Катрин. — Да, я все видела. Поздравляю с зеркальными баллами и удачным броском. Действительно неплохо.
Лукас замедлил шаги.
— Неплохо? — проговорил он, отдуваясь. — Это был гениальный бросок! Бросить через улицу и попасть в окно на третьем этаже действительно непросто! Сразу, с первой попытки!
Он тренировался целый день. В школе ему очень нравилась физкультура. Собственно, по этому предмету у него была его единственная пятерка. Особенно он любил баскетбол и даже думал о спортивной карьере. Однако, несмотря на прекрасное чувство мяча, при росте метр семьдесят восемь ему не светило стать профессиональным баскетболистом.
— Ладно, признаю, это действительно было здорово, — сказала Катрин. — Только плохо, что тебя видели посторонние. Один даже телефон достал.
Лукас испугался.
— В самом деле? Ты действительно думаешь, что они меня узнали?
— Надеюсь, нет. Но если не повезло, то у этого человека может остаться твоя фотография. Ты должен был подождать, пока улица не опустеет, как мы с тобой и условились.
— Но улица была пуста!
— А вот и нет.
— Откуда ты это знаешь?
— Потому что я была с тобой все это время. Ты что, забыл?
Дело в том, что у Катрин были 3D-очки, подключенные к камере Лукаса. Таким образом она могла видеть то, что видел он, поворачиваясь во все стороны. Дома она ему это демонстрировала. Правда, картинка была не трехмерная и выглядела так, как будто ее показывали на вогнутом экране, но все равно завораживала.
— Почему же ты не предупредила меня?
— Я предупреждала, но ты не слушал.
— Ты сказала: "Внимание!" Я думал, ты хочешь, чтобы я был внимателен и попал в нужное окно.
Катрин вздохнула.
— Ладно. Что вышло, то вышло. Главное, что тупая свинья получила наше предупреждение.
— Думаешь, этого достаточно? Может, надо еще намекнуть — попонятней?
— Черт с ним! Скорее всего, он понял. Если нет, придумаем что-нибудь получше.
— Я хотел бы хорошенько поколотить сукина сына.
— Лукас, возвращайся. Мы достаточно рисковали для первого раза. Теперь нужно удостовериться, что мудак понял этот урок. Просто иди домой, а если что-то пойдет не так, то не веди себя как слабак.
В этот момент Лукасу показалось, что он слышит голос своей матери. Именно так она обращалась с ним. Еще немного — и он сказал бы Катрин, что она ведет себя как настоящая стерва.
19— Привет, Фрейя! — воскликнул Линус Мюллер. Его длинные светлые волосы, как и раньше, были собраны в конский хвост, а густая борода шекотнула ей шею, когда он крепко обнял ее. — Наконец-то вспомнила обо мне! Сколько лет не виделись?
— Привет, Линус! Прости, дел было по горло. Я первый раз за два года в Гамбурге. Как ты? Фотографируешь?
Они знали друг друга с тех времен, когда Фрейя была практиканткой в одном гамбургском газетном издательстве, где Линус, потом перебравшийся в IT-отдел, работал внештатным фотографом.
— Нет, больше этим не занимаюсь, — сказал он и повел Фрейю в свою берлогу на первом этаже многоквартирного дома, недалеко от городского парка.
В его жилище царил беспорядок: Линуса никогда не интересовало, что другие думают о нем и его привычках. В обеих комнатах повсюду валялись старые журналы, распечатки, книги, коробки с настолками, пустые банки из-под пива и бутылки с напитками. В кабинете основное место занимала большая столешница на деревянных козлах, на которой стояли три монитора и два ноутбука. Под ней деловито жужжали системные блоки.
— Вижу, у тебя до сих пор нет девушки, — подколола старого приятеля Фрейя.
Мало с кем на свете она могла разговаривать в подобном тоне, да еще и выдавать бестактные замечания. Но Линус никогда не обижался — вероятно, подобные высказывания его просто не задевали.
— Да всё как-то времени не находится на женщин, — сказал он, пожимая плечами.
— Тогда я счастлива, что для меня у тебя время нашлось.
— А ты что, женщина?
— Спасибо за комплимент!
— Не за что! Хочешь вина или чего-нибудь еще?
Фрейя ужаснулась при мысли о теплом пойле, купленном со скидкой, которое, вероятно, простояло у Линуса в шкафчике не меньше полугода в открытой бутылке.
— Нет, спасибо.
— Ладно.
Он достал из холодильника банку с пивом, открыл ее и сделал глоток.
— Чем могу помочь?
— Хочу поговорить о Зеркалах. Ты разбираешься в этом?
— Думаешь себе купить? Забудь! По сравнению с зеркальной сетью АНБ