В Эфире. Дилогия (СИ) - Гарцевич Евгений Александрович

Мы сократили время ночлега, оставив две минимальные смены на отдых, и запретили Фрисби отвлекаться на каждый проходящий мимо опыт, а Жгуче — кидаться на любую неизвестную травку. Режим экономии времени принес свои результаты. Менее чем через два дня мы преодолели большой участок горного серпантина и оказались перед пропастью, размышляя, как через нее перебраться. Тропинка на той стороне продолжалась, и было похоже, что пропасть возникла не сама по себе, а из-за магического землетрясения, например.

— Магнус со своим дурацким заклинанием мог бы побольше подумать о последствиях.

Джагг ворчал, не находя, за что зацепить веревку с крюком. А Фрисби, пытаясь соорудить из охапки лиан что-то похожее на веревку, сказал мне:

— Тут, как я понимаю, твой способ, примененный с минотаврами, не прокатит. Здесь все по-эфировски просто — была тропинка, нет тропинки.

До противоположного края пропасти было метров десять, а до ее дна — километра три. Но если мурлоки приуныли чуть ли не сразу, как только мы стали подниматься в гору, то туземец внутри меня явно питался эндорфинами, чувствуя себя в родной стихии. Каждый шаг вверх, каждый вдох разреженного воздуха давался все легче, будто невидимая сила приподнимала и подталкивала меня вперед. Но наслаждаться было некогда, погода портилась. Сезон дождей в горах ощущался слабее, зато ветер свирепствовал вовсю.

Я прикинул в уме расстояние до дальнего края обрыва и максимальную дальность своего прыжка. Отошел как можно дальше, разбежался и прыгнул.

Едва оттолкнувшись от края, я начал кастовать ловушки из арсенала охотников. Первым пошел перевернутый капкан, чтобы челюсти сомкнулись на выступе над провалом. И сразу ему вдогонку полетел силок с длинной веревкой, почти лассо. Капкан зацепился, и я провалился ниже уровня тропинки на пару метров. Раскачался, как на тарзанке, и на последней секунде действия силка ухватился за выступ. Мурлоки одобрительно закричали.

Сладик вбил несколько кольев на своей стороне, привязал к ним конец веревки, волшебным образом извлеченной из инвентаря, и попытался перебросить мне весь моток. Недолет! Веревка разматывалась, но не долетела и свесилась вниз. Под ругань Фрисби ее вытянули обратно и привязали к копью. Здоровяк прицелился и метнул копье с такой силой и скоростью, что я еле увернулся, но веревку поймал. Найдя узкую трещину в скале, я вбил туда копье. Получилось что-то вроде натянутого каната, и через минуту Джагг уже стоял рядом, с грустью глядя на погнутый наконечник копья.

— Иди вперед, — сказал он мне, — я здесь подстрахую, и догоним.

Дальше тропа вела вдоль края обрыва, и я аккуратно пошел по ней. Стало казаться, что эпицентр землетрясения, вызванного заклинанием Магнуса, находился где-то неподалеку. И пусть таких масштабных обвалов больше не было, но камни то и дело загромождали тропу. Приходилось буквально липнуть к мокрой скале, передвигаясь маленькими шажками. Я попробовал перескакивать через камни, но уже на втором прыжке ноги соскользнули с узкого влажного карниза, и я повис на руках над пропастью. Прежде чем смог выбраться обратно, успел изучить как открывавшиеся виды, так и мокриц на каменной стене перед носом. Показалось, что я разглядел Уасиока в момент, когда тучи расступились.

Чем дальше я продвигался по тропе, тем холоднее становилось, но обвалы стали встречаться реже. Миновав еще несколько опасных участков, я выбрался на широкую каменную лестницу, уходившую к небу, и почти бегом взобрался наверх. У вершины затормозил, активировал невидимость и медленно вышел на площадку с обелиском.

Ничего необычного я не нашел, только гнездо грифона и несколько кричащих птенцов. Их родители куда-то отлучились. Под центром гнезда, сплетенного из толстых веток, на боку лежал и тускло светился обелиск. Птенцы толкались, каждый пытался подобраться ближе к нему — он их, похоже, грел.

Я обошел гнездо по максимально широкой дуге, чтобы птенцы не среагировали на меня, и нашел уютную трещину, в которой можно было спрятаться от дождя и спокойно ждать момента. Или ждать мурлоков, потому что идей пока не было. Ни прикидываться птенцом, ни жечь аквилонским огнем, свиток которого я с огромным трудом выпросил у Джагга, я не собирался.

Мурлоки прибыли неожиданно и необычным способом. Первой, истошно визжа в когтях двухсотуровневой мамы-грифоницы, прилетела Жгуча. Здоровенная полуптица, как вертолет, зависла над гнездом и, не церемонясь, уронила толстенькую и аппетитную тушку в кучу птенцов. Отлетела на несколько метров, удовлетворенно крикнула и уже собралась за остальными переменами блюд, как я бросил в нее отравленный нож. Бросок снизу удался, и хоть я не рассчитывал на серьезные повреждения, нож вошел точно под крыло, нанеся критический урон и вызвав парализующий эффект. Грифоница взвизгнула, крылья сложились, как подломленные, и она рухнула вниз, задев головой край скалы. Сила тяжести — великая вещь, даже если ты на сотню уровней выше и по скриптам не относишься к группе суицидального риска. Вместе с криками малышей пришло сообщение об опыте охотника и новом уровне.

Мне хотелось остановить Жгучу, вымещавшую ярость на почти беззащитных птенцах, но я не решился. Как там говорил Эйп? Ничего личного, просто бизнес, а цель оправдывает средства. На вершине лестницы появились запыхавшиеся мурлоки с оружием наперевес, но, разобравшись в ситуации, молча двинулись разорять гнездо. Фрисби проявился на секунду, посмотрел с обрыва, куда упала грифоница, и опять исчез, бурча себе под нос: «Надо птичку облутать».

Дальше все было как в кино про героев в пещере побежденного дракона. С неожиданным для себя азартом я присоединился к разбору гнезда и дележке добычи. Повсюду среди костей, часто человеческих, были разбросаны вещи их прошлых обладателей: оружие, свитки, драгоценности и бутылочки с зельем, нашелся даже полный доспех на двухметрового орка. Обитатели гнезда питались неплохо.

Потом еще Фрисби принес мою долю за грифона в виде золотых монет и перьев. Наверняка все самое лучшее забрал себе, но спорить я не стал, хотелось уже побыстрее оживить обелиск, получить опыт и третью статуэтку.

«В Эфире! Вы восстановили обелиск «Воля ягуара». Восстановлено обелисков: 3 из 4. Теперь дух деревни может ненадолго принимать физическую оболочку. Восстановите все камни силы, чтобы дух-защитник смог полностью вернуться в родную деревню».

«В Эфире! Получен новый уровень! Текущий уровень: 109»

«В Эфире! Получен новый уровень! Текущий уровень: 110»

«В Эфире! Получено 3 500 бонусных баллов по контракту отыгрыша НПС. Текущее значение: 5 200 баллов».

***

До вывода игры из альфа-теста разработчики решили добавить промежуточный патч. Может, Легион тормозил бету, а может, Хранители какую-то гадость пропихнули. Не знаю, как это выглядело для живых игроков, но с точки зрения оцифрованного все было очень эффектно.

Сперва закончился дождь, разбежались тучи, открывая вид на ярко-розовое небо с частыми сполохами молний. В левом верхнем углу обзора побежали строчки кода. Несколько раз ощутимо громыхнуло вдалеке, появилась двойная радуга, а следом за ней выскочили системные сообщения. Джагг скомандовал привал для ознакомления.

Я, почти не глядя, пропустил вводную часть. Хватило строчки про стабильность и работу игры без критических ошибок. Из важного первым бросалось в глаза увеличение риска окончательной смерти и заверение, что бета-тест откладывать не будут, патч скорее косметический.

— Как элегантно они объявили войну высокоуровневым персонажам, — заметила Жгуча. — Не, ну в чем-то это правильно, а то какой смысл новым игрокам идти в Эфир, зная, что все равно не догнать топов?

— Да ну, будет все ровно наоборот, — возразил Сладик. — Топы станут еще сильнее, а молодняк будет помирать чаще. Так что это укрепление высокоуровневых игроков, а не война.

— При грамотном подходе и с трудолюбием китайцев у нас очень скоро будут новые топы, помяни мое слово.