Игрушка богов - Владимир Лосев

Кир смотрел на лучащегося довольством жреца и думал о пытках, которые его ожидают. Его тело уже содрогалось от боли при одной мысли об этом, Кир собрал свою волю в кулак.

– Я не знаю, – ответил он. – В то время, когда девушка открывала дверь, я был занят. Мне нужно было сдерживать кочевников.

– Хорошо, я верю тебе. – Жрец говорил спокойно и. неторопливо. – В твоих интересах говорить мне правду, у меня лучшие мастера пыток в королевстве, и они тоже ждут тебя. А что было потом?

Кир рассказал все только потому, что надеялся отвести беду от Илы.

– Мы вошли в пещеру, которую вы называете хранилищем, и тщательно ее осмотрели в ней не было ничего, кроме ларя с золотом.

Жрец задумался:

– Может быть, были какие-нибудь двери, которые вы не смогли открыть? В моих манускриптах говорится о них и о том, что на них есть странный замок, который открывается сложным способом.

Кир усмехнулся про себя:

– Я видел эти двери, но они открылись от одного легкого прикосновения.

– Странно, – пробормотал жрец. – Но может быть, ты не лжешь. В одном из манускриптов говорится, что хранилище покидали в большой спешке, может быть, они не успели их закрыть. А теперь расскажи об Агвентуре и о девчонке.

– Простите, я не понимаю, о чем вы говорите. – Кир озадаченно посмотрел на жреца.

– Я говорю о камне. У него есть имя – Агвентур. – Жрец начинал сердиться. Кир чувствовал, но он не собирался говорить ничего, что могло бы повредить Иле.

– О каком камне?

– Не переигрывай, помни о том, что пытки не улучшат вашего положения.

– Я действительно не понимаю, о чем вы говорите.

– В манускрипте сказано, что камень Агвентур встроен в маяк.

– Теперь я понял, – Кир очень старался быть убедительным. – Камень по-прежнему находится в пещере. Я все оставил так, как было…

– Багра! – воскликнул жрец. – Хорошо, тогда расскажи, где находится девчонка, мои ученики потеряли ее излучение.

– Она умерла, – сказал мрачно Кир. – Ваши воины убили ее, когда мы сражались с ними в горах.

Жрец с недоверием посмотрел на него:

– Расскажи мне об этом сражении.

– Вы осмотрели мои вещи? Там есть свиток для вас. К сожалению, я убил гонца, но свиток я оставил.

Верховный жрец хлопнул в ладоши, у двери тут же появился охранник.

– Немедленно доставьте сюда вещи этого человека. – Охранник исчез. – А гонца нужно было обязательно убивать? – спросил он с усмешкой.

Кир кивнул.

– Он и его охрана сами набросились на меня, когда я вежливо попросил у них лошадей и золото. Я только защищался…

– Сколько же моих людей ты убил? – пробормотал задумчиво жрец. – Ты по-настоящему опасный враг. Пока несут свиток, расскажи, что произошло в горах.

– Нас догнала передовая группа, в ней был один из ваших жрецов в черном балахоне. Я убил его и еще нескольких воинов из лука, с остальными пришлось драться на мечах. Девушка была рядом, защищая меня от нападения сзади. В какой-то момент боя я обнаружил, что она убита, и вынужден был бежать, чтобы остаться в живых.

– А как ты объяснишь, что пропало целое войско, которое должно было схватить вас?

– Это написано в свитке, их убили кочевники. Я сам был у них в плену, с большим трудом мне удалось бежать, – лицо Кира выражало желание помочь, оно было наивным и доверчивым. Жрец посмотрел ему в глаза и недоверчиво покачал головой. Черный воин принес его заплечный мешок. Кир достал из него свиток и передал жрецу. Тот прочитал донесение и задумался.

– Похоже, ты не солгал и в этот раз, чужеземец, но мы все равно проверим это. Мои лучшие чтецы мыслей займутся тобой, и горе тебе, если ты соврал.

Жрец ушел, а Кира на следующее утро перевезли в крытой повозке в храм.

Почти всю ночь он не спал. Кир не был уверен, что его природная защита выдержит испытание. Его смутила уверенность верховного жреца в том, что они узнают все, что хотят. Ближе к утру у него возникла идея, как обмануть жрецов. Он решил изменить свои воспоминания и свою память.

Он снова представил битву в ущелье; вот он стоит и готовит лук к стрельбе, к нему подходит Ила и говорит, что она вместе с другими волчицами будет рядом. А после битвы девушка Бора говорит, что Ила погибла. Это была самая неприятная часть, теперь он должен был принять эту смерть, иначе жрецы не поверят ему.

Он несколько раз прогнал воспоминания, с каждым разом они становились все ярче и отчетливей. У него стало тяжело на душе.

Тоска все больше разрасталась в нем. Он знал, что Ила умерла, и теперь только смерть виновника ее смерти ослабит эту душевную муку.

Кира перевезли в храм и поместили в темницу. Он почти не осознавал, что с ним происходит. Он был далеко, он стоял и смотрел, как огонь костра охватывает ее тело, и люди-волки кричат, провожая дым, уходящий в небесное логово.

Потом его под усиленной охраной жрецов в черных балахонах с мечами и луками отвели в одно из помещений храма.

Это была просторная комната, основным украшением которой была высокая, под потолок, статуя бога Багра. Напротив статуи находился бронзовый лист, вмурованный в стену, на котором Кира, предварительно раздетого донага, распяли, привязав к кольцам сыромятными ремнями.

Кир в первый раз увидел бога, который обещал здоровье и долгую жизнь за страдания и смерть других людей. Мускулистые ноги и торс, голова с тремя глазами, изготовленными из черного камня, Кир почувствовал его излучение, и рот, больше похожий на пасть зверя, поскольку из него торчали большие клыки.

Его окружили жрецы, лица их были скрыты капюшонами.

– Чужеземец, готов ли ты говорить с Багра? – спросил один из них.

Кир посмотрел на статую и криво усмехнулся.

– Нет, – ответил он. – Мне не нравится ваш бог.

– Багра это безразлично, но ему понравится твоя боль. – Жрец улыбнулся синими губами и вытащил из-под балахона свой черный камень.

Тут же Кир почувствовал запах паленой кожи и волос и жуткую боль. Это к его левой ноге поднесли раскаленный металлический прут. Кир тоскливо подумал: «Вот они, те методы, о которых рассказывал верховный жрец». А дальше для него все слилось в одну постоянную череду боли.

Он извивался на листе, стонал и рвался из пут. Жрецы в балахонах просто не обращали на него внимания. Они готовили новые инструменты и щипцы, от одного взгляда на которые его била дрожь. Ему вырвали несколько ногтей на руках и сдавили колодками правую ногу. От дикой боли Кир был близок к потере сознания. Он бессильно повис на руках, и сквозь пелену боли услышал чей-то спокойный голос:

– Я слышу твою боль, но мне ее так же мало, как мне мало твоего страха. Подними веки, посмотри мне в глаза.