Остановки в пути. Вокруг света с Николаем Непомнящим. Книга вторая - Николай Николаевич Непомнящий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Братья Грумм-Гржимайло добыли четыре шкуры. Эти экспонаты вместе со скелетами обогатили русские музеи и позволили ученым заняться детальным изучением диких лошадей.
История отлова их тесно связана с именем купца Н. И. Ассанова. Весной 1898 года ему удалось поймать двенадцать пржевальцев, среди которых оказалось восемь жеребят. Но, увы, не нашлось кормящей кобылы, им пришлось давать овечье молоко, и малыши не выжили. Но Ассанов не сдался. Годом позже он организовал новую охоту, на этот раз результат был лучше: попались самец и шесть самок. Одну пару вынуждены были оставить в городишке Кобдо в западной Монголии, а пять кобыл после длиннейшего перехода попали в Бийск. Одна из них в тот же год пала, а остальные весной 1900 года благополучно добрались до южноукраинской акклиматизационной станции Аскания-Нова, которая в то время принадлежала барону Ф. Фальц-Фейну. Так живые лошади Пржевальского добрались до Европы.
Чуть позже предприимчивый Ассанов отправил в Асканию-Нова еще два транспорта, тогда же три жеребца появились и в Московском зоопарке. Секрета из новых питомцев владелец зверинца Ф. Фальц-Фейн не делал. Наоборот, он всячески рекламировал их на страницах печати. Одним из первых откликнулся крупный торговец дикими животными из Гамбурга Карл Гагенбек. В 1901 году он отправил своих агентов в Бийск, и те доставили в Германию 28 жеребят. Через год Гагенбеку привезли еще одиннадцать лошадей – пять жеребцов и шесть кобыл. На этом поставки лошадей в Европу закончились. Подсчитано: всего на рубеже XIX и XX веков сюда попало 54 экземпляра.
Почему же прекратился привоз? Во-первых, мировой рынок в какой-то мере насытился ими. А во-вторых, немногие желающие располагали такими крупными средствами, чтобы покрыть огромные расходы, связанные с отловом и перевозкой диких лошадей. А может, внезапно сократилась их численность в природе! Так думали лишь поначалу. Но потом выяснилось, что ареал этих лошадей был очень широким. Даже в сороковые годы нашего века они водились к северу и югу от хребтов Байтаг-Богдо-Нуру и Тахин-Шара-Нуру, на границе Китая и Монголии. Монгольские зоологи писали, что в 1944 году на юго-западе МНР встречались стада до сотни голов.
Последние лошади Пржевальского попали в монгольские зверинцы в 1942–1947 годах. В пятидесятые годы их численность в природе сократилась настолько, что некоторые специалисты вынуждены были заявить даже об их полном исчезновении.
Но вывод был несколько преждевременным. Экспедиция Зоологического института Монгольской академии наук обнаружила летом 1988 года следы дикой лошади, а чуть позже монгольские ученые заметили и самого жеребца в окрестностях главного хребта Тахин-Шара-Нуру. По внешним признакам он соответствовал лошади Пржевальского. Правда, поведением напоминал домашнюю лошадь, сбежавшую из стада в степь. Это была единственная лошадь, которую встретили участники экспедиции.
Пастухи-араты видели в северных предгорьях Тахин-Шара-Нуру небольшие стада диких лошадей: зимой 1959 года – шесть голов, зимой 1960 года – четырнадцать. Но ни монгольские зоологи, ни археологи из ГДР, которые следующим летом побывали в тех же краях, не обнаружили даже ни одного следа.
Следующее сообщение датировано весной 1965 года, когда ученые Зоологического музея в Улан-Баторе получили сообщение, что на северных склонах хребта Тахин-Шара-Нуру араты заметили стадо приблизительно из десяти лошадей. У музея не было возможности проверить это сообщение.
Экспедиция, организованная Институтом биологии Академии наук МНР, заметила в июне 1967 года стадо из пяти диких лошадей в районе источника Тахин-ус на северных склонах горы Эдренгин-Нуру. Через год тот же институт организовал еще одну экспедицию. 28 мая 1968 года ее участники увидели кобылу с годовалым жеребенком и в тот же день – взрослого жеребца, а 29 мая еще двух жеребят.
Таким образом, надежда все же жила, хотя не было гарантии, что наблюдатели не путали лошадь с куланом. Надежда жила, но отловить лошадей Пржевальского для того, чтобы «освежить» европейское стадо в неволе, не представилось возможным.
Сегодня нам, похоже, придется смириться с тем, что сейчас этот вид можно сохранить, лишь заботясь о нем в неволе. Хотя здесь есть свои трудности, и немалые. В неестественных условиях жизни у животных меняются некоторые физиологические признаки. По наблюдению чешского зоолога Иржи Вольфа, у первых поколений диких лошадей, которых держали в неволе в Пражском зоопарке, стал, например, более слабым жевательный аппарат, ведь домашняя пища более нежная по сравнению с жесткой степной травой. Неблагоприятно сказываются и близкородственные скрещивания. Вспомните, в неволю попали лишь 54 дикие лошади. Большинство из них плохо приспособились к новым непривычным условиям и вскоре погибли или же выжили, но не давали потомства. Таким образом, все лошади Пржевальского, живущие сегодня в неволе, происходят от пары, которую привезли ф. Фальц-Фейну в 1899 году, кобылы 1902 года, двух пар из транспорта Гагенбека 1902 года и, наконец, лошади, которую поймали в 1947 году.
В связи с этим в последние годы ученые столкнулись с такой проблемой. Сейчас общая популяция лошади Пржевальского в неволе составляет около 265 голов. Между тем, по подсчетам зоологов, их могло бы быть более тысячи. К сожалению, большая часть этой популяции начинает проявлять признаки так называемой инбредной депрессии, то есть пониженную жизнеспособность. Поиски решения этой проблемы уже ведутся.
Самое крупное в мире стадо лошадей Пржевальского живет сегодня в Пражском зоопарке. Отсюда они попадают и в Берлин, и в Лондон, и в Гавану, и в Москву. Все новые зоопарки обязательно хотят получить этих питомцев. В просторной вольере на горе Троя, где раскинулся зоопарк, бегают около двух десятков лошадей. Все они, за исключением жеребца Барса, родились здесь, в Праге. Дикие они лишь по названию: людям лошади эти доверяют почти полностью. Кобылы позволяют даже гладить своих жеребят, которых при других условиях тщательно оберегали бы. Но тем не менее даже в неволе они сохраняют привычки далеких предков. Жеребец-вожак обычно держится поодаль от стада – метрах в десяти-двадцати. Когда служитель гоняет лошадей, чтобы те не теряли форму, вожак держится сзади и подталкивает особо ленивых кобыл. Если стадо разбрелось по загону, он собирает его и потом обходит собравшихся лошадей.
Примечателен способ защиты лошадей от всевозможных летающих паразитов (его неоднократно наблюдали в Пражском зоопарке). Животные встают в круг мордами к центру и начинают размахивать хвостами, создавая своеобразную «воздушную завесу». Особенно холодными зимами в центре такого круга помещают маленьких жеребят: температура воздуха здесь выше, чем за пределами круга, благодаря теплу от тела и дыхания взрослых лошадей.
У каждой из этих лошадей есть собственное имя. Оно занесено в личную карточку и зафиксировано во всемирной картотеке. В карточке содержатся и
