Жестокая Фортуна - Юрий Иванович

Его просьба-заказ была выполнена и в плане музыкальных инструментов. Полный комплект для полноценного духового оркестра был упакован и приготовлен к отправке. Теперь следовало согласовать с чётвёркой орлов Розадо, согласившихся доставить груз на Первый Щит, маршрут следования, остановку на отдых на корабле и сам момент прилёта в Радовену. Не следовало доставлять инструменты раньше, чем сам там появится. Поэтому посылку следовало доставить несколько позже, то есть после триумфального появления во дворце.

С полчаса ушло на примерку и окончательную подгонку специально сшитой по заказу подмышечной кобуры для пистолета. Отныне придётся носить данное оружие на себе постоянно. Уж слишком много оказалось у его Святости личных врагов как в Чагаре, так и в соседних с ним государствах. И это не говоря про самозваных императоров Юга и Севера, которые почему-то объявили на захваченных ими землях, что отныне после погибшего императора Гранлео первым врагом всего человечества является именно Монах Менгарец. Почему они так считали, ещё следовало разобраться подробней, но вот без оружия, скорее всего, и спать по прибытии в королевство не придётся.

Кобура с ремнями получились на славу.

Ну и следовало собрать в единую кучу громадные горы собственного багажа. И распределить собранный груз между готовыми к вылету Белыми катарги. А в той горе чего только не было: и подарки от Розадо, и подарки от Цензорского княжества, некоторое личное оружие, банки с пистолетами и патронами, иные ценные мечи и кинжалы, среди которых выделялся легендарный меч-двуручник. Значительная часть наследства отшельника, которое была собрана в доме на берегу Ока и вынута из наглухо замурованного в скалах древнего космического корабля. Некоторые личные подарки, которые настоятельно и от всего сердца вручили обитатели Ворот. А также масса личных подношений от иных правителей, соседей Цензорского княжества. Попутно они и королю Чагара кое-какие послания и мелкие подарки дали для отправления.

Естественно, что не стоило забывать и про Аши, к которому Виктор в последние дни настолько привык, что даже не замечал постоянно скользящее подле него тело. Зато всегда знал, что гарви рядышком, и, прежде чем самому взять первый кусок во время приёма пищи, опускал руку вниз с угощением, подкармливая прирученное животное. И ни разу не получилось, чтобы угощение моментально не было подхвачено зубастой пастью.

И этот друг был готов к путешествию. А так как весил двадцать шесть килограммов, то уже сам мог считаться чуть не отдельным багажным местом.

Так что когда стая взмыла в небо в конце концов, то инопланетянину даже стало немного жаль перегруженных пернатых братьев по разуму. А ведь ещё чуть позже в путь тронутся четыре орла Розадо с музыкальными инструментами.

«А что делать? – успокаивал он сам себя, махая на прощание рукой людям, скопившимся в долине. – Только и хочется надеяться, что старания катарги потом вернутся к ним сторицей в виде благ и почёта на уровне межвидовых отношений в нашей Галактике…»

Глава двадцать девятая

Реальное шоу

До посадки на корабле, а вернее вместо неё, основной стаей сделали ещё одну остановку на небольшой горе, фактически уже в пределах видимости вод пролива. Хоть гора и могла быть посещаема агрессивно настроенными воинами княжества Панов, которые ничего и знать не хотели о новом союзе, но такой стае да с таким вооружением бояться было нечего. Ведь у каждого орла имелся арбалет. А у некоторых и по два благодаря оружейным мастерским Шулпы, которые работали с максимальной эффективностью.

Тем более что необходимость для остановки и отдыха на берегу была основательная: все вместе не смогли бы одновременно разместиться на палубе морского корабля. А туда отправился только Менгарец, которого несла лично Связующая Альири, Мурчачо с его двуручником и Чтец с Аши на шее. Встреча на корабле получилась торжественной и волнительной. Весь экипаж восторженно встречал вновь воскресшего героя, и, несмотря на его высокий ранг сразу в двух государствах, отношения между моряками и его Святостью оставались более чем простецкими и панибратскими. Словно ближайшие родственники, они хлопали своего кумира по плечам, засыпали вопросами и откровенно радовались его возвращению.

Хотя при этом и о деле не забывали. Боцманская команда выбрала якорь, а вантовые матросы быстро поставили большую часть парусов. Наиболее манёвренная и быстроходная боевая единица эскадры адмирала Ньюцигена спешила хоть чуть-чуть подбросить своих пассажиров ближе к берегу. А уж когда на следующий день тут пролетят Розадо с музыкальными инструментами для духового оркестра, вернутся в родной порт приписки, на побережье Чагара.

По словам капитана, пернатый посланник Менгарца пролетал уже давно, сделал короткую остановку на баке и поспешил с депешей, не обременённый никаким лишним грузом, в столицу без лишней задержки и с максимальной скоростью. Значит, скорее всего именно сейчас, в предобеденное время, королева Линкола и её внучка принцесса Роза уже начали организовывать задуманное представление. Или, иначе говоря, грандиозное, чётко управляемое шоу-манифестацию с заранее просчитанными результатами.

Теперь все остальные действия следовало синхронизировать, а потом и провернуть после подтверждения визуальным сигналом. Именно поэтому Чтец отправился вперёд без груза. В его задачу входило высмотреть окончательную диспозицию всего действа и дать нужный сигнал к конкретным поступкам своим подлетающим собратьям. Чтец улетел, а Мурчачо остался при Менгарце. После чего воспитанник и самый верный товарищ стал не только оруженосцем своего кормильца, но и крылатым транспортирующим средством гарви.

Столица Чагара в последние дни только украшалась и прихорашивалась. Несмотря на временное, весьма шаткое перемирие в масштабной войне одновременно с Югом и Севером, в Радовене полным ходом шло приготовление к намеченной через несколько дней свадьбе Грома Восьмого и Мааниты Очаровательной. Именно таким вторым именем официально наградил монарх свою будущую супругу, в которой души не чаял и от которой ожидал наследника мужского пола.

В народе, да и в придворцовых кулуарах говорили разное, но в последние дни женщину осмотрело бесчисленное количество знаменитых врачей, и все как один подтвердили наличие плода у бывшей императорской наложницы. То есть всякие инсинуации во лжи или ошибке были отвергнуты окончательно. Мало того, половина врачей утверждали, что имеющий всего лишь три недели зародыш – мужского пола. В свете того, что прежняя королева дала престолу пятерых дочерей, имеющих прямое право наследования по старшинству, будущее рождение мальчика сразу вызвало бурное обсуждение и разные кривотолки.

Сам король до этого неоднократно заявлял, что закон незыблем и следующей владычицей Чагара станет его старший ребёнок. Но вот когда узнал о будущем рождении сына, как-то странно затих, резко обрывая любые разговоры при себе на эту тему. Но тут даже слепой и глухой мог догадаться, кто еженощно и ежечасно ведёт целенаправленную работу с монархом и наверняка ожесточённо склоняет его в сторону изменения закона о престолонаследовании. Да оно и понятно: при безграничной власти единоличного властителя в государстве, пусть и несколько ограниченной в теории властью Палаты Лордов и королевского Совета, всегда возможны новые изменения, замены или трактовки любого незыблемого, казалось бы, закона. В Палате Лордов, где заседали не только дворяне, но и избранные народом представители, короля побаивались. Ну а в свой, так сказать карманный, Совет он сам выбирал людей из числа наиболее преданных и проверенных сторонников.

Так что мог соблюсти любое внешнее приличие, столкнув принятие непопулярного закона на плечи иных людей, а на самом деле делая так, как ему заблагорассудится.

Вот и нынешнее заседание Совета проходило по заранее спланированной и одобренной Громом схеме. Хотя и сидел он на месте почётного Наблюдателя мрачнее грозовой тучи. Как ни окрутила его новая любовь, остатками сопротивляющегося сознания он уразумевал, что поступает неправильно. А поэтому злился ещё больше. К данному моменту бывшая наложница императора не сумела до конца сломить волю монарха, но и те уступки, на которые он пошёл, угнетали его совесть, давили морально и заставляли порой презирать самого себя.

Хотя внешние приличия во время своих убеждений Маанита соблюдала очень и очень строго. Её послушать, то ничего зазорного в её словах не было. Скорей наоборот, она только и стремилась, что сделать лучше, облегчить долю близких людей, дать им возможность жить счастливо, легко и ни о чём печальном не задумываясь. Тем самым продлевая как их собственную жизнь, так и в конечном счёте жизнь самого монарха.

К примеру, что могло быть плохого в таком монологе, высказанном с тревогой во всём облике и с непередаваемым сочувствием в голосе: