Десант «попаданцев». Второй шанс для человечества - Александр Конторович

Кто у нас остался? Сам Кямиль, Айболит наш на все случаи жизни, вот с кем забот у меня практически никаких, дело свое знает, сразу строгие порядки насчет гигиены навел и спуску не дает. Заодно и кухней заведует, прорезался талант у человека, он даже сам удивлялся по первости. Клим забрал двух человек и возится на своей, ну ладно, нашей, шхуне, завтра еще одного просил, собираются пушки поднимать, которые за борт пришлось скинуть, когда суденышко наше со скалы стаскивали. Найдем мы тебе человека, должен один освободиться у лошадников наших, там индейцы как раз должны к вечеру прийти, которых мы выторговали в обмен на пару мушкетов у этого сквалыжного вождя. Вот у кого бы нашим завхозам да завскладами из будущего поучиться, как торговаться за свое, кровное! Ручонки у него еще те, шаловливые да загребущие, да глазки завидущие, пусть и навел на него в первый раз Сергеич впечатления своими рассказами да показами разных воинских премудростей, но этот тип в перьях своего точно не желает упускать. Да и ладно, нам эти железяки все равно без особой пользы, химики уже не первый день химичат что-то по поводу снаряжения капсюлей, глядишь, решат проблему с боезапасом к современному оружию. Пусть и не совсем уж современному, но любой гладкоствол наш тутошним аркебузам сто очков вперед даст.

Ладно, идем дальше, с охраной периметра можно не заморачиваться, шесть человек сами собой определились, смены установили, подмогу себе из уже пришедших индейцев подобрали, несут службу. И остается у нас на все про все чуть больше десятка, считая вашего покорного слугу.

Как ни крути, а поисковые рейды отменять нельзя, слишком мало мы знаем, что тут и как, да и за наглами надо приглядывать, уж очень соседство неудобно получилось. Одних индейских дозоров для наблюдения за ними мало, приходится Дяде Саше или самому туда наведываться, или Кота с Андреем отправлять. Лес валить – там меньше чем вчетвером не обойтись, пара на трелевке лошадьми командует, двое столярничают понемногу, химики в заботах по самую маковку, кто у нас еще не озадачен? Опаньки, а вот это называется свезло, так свезло! Нечего Зубрилке что ни день, так в кузню пристраиваться, невелика хитрость молотом размахивать. Вот завтра-то он у меня и займется канцелярской каторгой, а я своей властью назначу себе день физической нагрузки, мне тоже полезно у горна постоять, меха покачать да заодно детальку одну выковать для самогонного аппарата надо давно уже…

Так-с, а это у нас кто? Всеслав, интересно, который? Тот, что Полоцкий? Ан нет, только Забайкальский, впрочем, хорошо, что не Задунайский. И куда его? Ладно, пока на лесозаготовки, потом пускай строит. Куда же девушек направить, чтобы и в лагере, и делом занимались? Вот же попались «дщери полка». Стоп. Всеслава Кямилю, там все же и сила нужна, нечего дохтуру руки портить, а девчонок на изготовление флага! Что у нас из красителей? Кора дуба, кстати, и цвет получится, как на незабвенном сайте.

Рука привычно потянулась за сигаретой, но нащупала только пустую пачку. Вот же, самка нелюбимого мною животного! И эта пустая. Совсем привычно хотел смять картон, но потом привитое хомячество остановило. Отложу, может быть, куда-нибудь пристроим, здесь ведь даже и фольга есть. Достав новую пачку, задумчиво покрутил в руках, потом все-таки вскрыл и, достав сигарету, щелкнул зажигалкой. Продолжим материализацию духов и раздачу слонов.

Итак, что у нас в трюмах? Ой, мама миа, сколько бумаги исписали! Ну кто так размашисто пишет! Разберусь и отправлю бумагу делать или добывать! На пергаменте я писать не буду! Так, это все Сергею. Пускай разбирается и докладывает. Теперь дела морские, нам бы каркадила нашего любимого сюда. Организовал бы крокодилью диверсионно-разведывательную группу. И не надо мне говорить, что здесь их нет. Этот бы нашел. «А, чоа…» Ладно, будем обходиться теми, кто есть. Вроде все? На сегодня все. Пойду-ка я топориком помашу, заодно и об индейках, или индианках (а впрочем, и те, и другие хороши. Главное – не перепутать, которые на стол, а какие в спальню!), меньше буду думать. «Как хорошо быть генералом. Как хорошо быть генералом! Лучше работы я вам, синьоры, не нахожу…»

Сегодня утром я наконец решился. Добыл из-под своего «уазика» сверток, написал заявление. Наконец, когда прогрессивная общественность уже собиралась на утреннее построение, перехватил Дядю Сашу:

– Товарищ майор! Разрешите сделать официальное заявление.

Лицо командира выразило плохо скрываемое сомнение в уместности таких заявлений, но разрешение он дал. Я положил сверток, уже освобожденный от грязной тряпки, к ногам и торжественным голосом начал читать:

– Военному коменданту поселения Николаев-Калифорнийский майору Конторовичу от гражданина имярек. Настоящим сообщаю, что добровольно сдаю органам охраны порядка инструменты и оснастку согласно списку.

Последовал выразительный пинок по свертку. Дядя Саша, весьма натурально изобразив благожелательное любопытство, спросил:

– И что же это за инструмент такой, что его надо сдавать по списку?

– Развертки и ружейные сверла на двенадцатый, шестнадцатый и двадцатый калибры гладкоствола и семь-шестьдесят два нарезного. И дорн для нарезания стволов.

Получив ЦУ от Старого Империалиста, мы пошли к Быстроногой Антилопе упрашивать посодействовать в деле о приобретении красителей для покраски флага. Та, узнав, зачем вообще нужны краски, посмеялась и согласилась. Сказала, что краски она выторгует у индейцев сама.

Получив красители, побежали скорее к Климу, выпрашивать парусину, а затем к кузнецу, у которого временно хранились те химреактивы, которые не были взрывоопасны – для протравки уже прокрашенной парусины по рецепту требовались квасцы…

Затем потребовалось снова бежать – на этот раз за большим котлом и тазами, чтобы было в чем разводить красители и варить (именно варить!) ткань в полученной краске. Больших кусков ткани было всего два – их после прокраски, просушки следовало разрезать на несколько кусков так, чтобы можно было пошить основу для флага. А маленький кусок собирались оставить один, вырезав из него фигуру герба и прокрасить ее уже не растительными красителями, а красками на химической основе, если их удастся получить достаточно быстро.

Наконец все необходимое было получено и под руководством Быстроногой Антилопы работа закипела. В котел с кипящей водой и красителем положили ткань и стали заталкивать ее палками поглубже, чтобы проваривалась и прокрашивалась вся. Варить предстояло около 3–5 часов, поэтому мы, чтобы не было так уж скучно, вместе с Антилопой напевали песенку из фильма «Пока бьют часы», слегка ее переделав…