Гайдзин - Джеймс Клавелл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Прекрати! Ты знаешь или не знаешь, что закон запрещает покидать Ниппон без разрешения?
— Да, господин, но я ду…
— А знаешь ли ты, что по тому же закону любому, кто преступил его, какова бы ни была причина и кем бы ни был этот мужчина или женщина, запрещено возвращаться назад под страхом смерти?
— О да, господин, да, да, я знал об этом, но я не думал, что это включает и меня, господин. Я думал, я смогу принести пользу и мне будут рады, и меня ведь унесло в море не по моей воле. Это был ураган…
— Закон есть закон. Этот закон — хороший закон. Он сохраняет страну чистой. Ты считаешь, что с тобой поступили несправедливо?
— Нет, нет, господин, — торопливо произнес Мисамото, вытирая слезы в ещё большем страхе и касаясь лбом татами. — Пожалуйста, извините меня, я умоляю вас о прощении, пожалуйста, из…
— Просто отвечай на вопросы. Насколько свободно ты говоришь по-английски?
— Я… я немного понимаю и говорю на американском английском, господин.
— Это тот же язык, на котором говорят здешние гайдзины?
— Да, господин, да, более или ме…
— Когда ты встречался с этим американцем Харрисом, ты был выбрит или нет?
— Нет, господин, я носил подстриженную бороду, как большинство матросов, господин, а волосы отпустил длинные, как у них, и заплетал их сзади в косичку, скрепляя смолой.
— Кого ты ещё видел у этого гайдзина Харриса?
— Только его самого, господин, я пробыл там всего час или около этого, и одного из его помощников, я не помню имени.
Ёси вновь взвесил всю опасность своего плана: отправиться на переговоры переодетым, не спрашивая одобрения Совета, и использовать этого человека как шпиона, который сможет тайно подслушать, о чем будет говорить враг. Возможно, Мисамото уже шпион, шпион гайдзинов, мрачно подумал он, как считают все, кто его допрашивал. Нет сомнения, что он лжет, рассказ его звучит слишком уж гладко, глаза у него слишком хитрые и он становится похож на лисицу, если застать его врасплох.
— Очень хорошо. Позже я хочу узнать все, чему ты научился, все и… ты умеешь читать и писать?
— Да, господин, но по-английски — совсем немного.
— Хорошо. Ты можешь мне пригодиться. Если ты будешь исполнять все в точности и я останусь доволен, я пересмотрю твое дело. Если же ты подведешь меня, сколь бы незначителен ни был твой промах, ты-пожалеешь-что-совершил-его.
Он объяснил ему, что от него требовалось, приставил к нему учителей, и когда его охранники вчера доставили к нему Мисамото гладко выбритым, с волосами, уложенными как у самурая, и в одежде чиновника с двумя мечами, хотя это и были всего лишь рукоятки, торчавшие в пустых ножнах, он не узнал его.
— Хорошо. Пройдись, я хочу посмотреть.
Мисамото подчинился, и Ёси был поражен тем, как быстро этот человек освоил горделивую осанку воина, которую показал ему учитель, оставив подобающую ему смиренную и услужливую походку рыбака. Слишком быстро, подумал он, убежденный теперь, что Мисамото представлял из себя нечто большее, чем хотел показать.
— Ты ясно понимаешь, что от тебя требуется?
— Да, господин, клянусь, я не подведу вас, господин.
— Я знаю. Моя стража получила приказ убить тебя, если ты хоть на шаг отдалишься от меня, станешь вдруг неуклюжим или… несдержанным.
— Мы прервёмся на десять минут, — устало произнес сэр Уильям. — Переведи им, Иоганн.
— Они спрашивают, зачем? — Иоганн Фаврод, переводчик-швейцарец, зевнул. — Прошу прощения. Похоже, они считают, что обсудили все вопросы и так далее, и так далее, и теперь могут передать ваше послание и так далее, и так далее, и встретиться снова в Канагаве, получив ответ сверху и так далее, и так далее, примерно через шестьдесят дней, как было предложено ранее, и так далее, и так далее.
— Дайте мне ваш флот на один день, — пробормотал русский, — и я живо разберусь с этими паскудниками и со всей этой проблемой.
— Да уж, — согласился сэр Уильям и добавил на беглом русском: — Извините, мой дорогой граф, но мы прибыли сюда, чтобы решить проблему средствами дипломатии, предпочтительно. — Затем на английском: — Проводите их туда, где они могут подождать, Иоганн. Итак, джентльмены? — Он поднялся, деревянно поклонился и первым прошел в гостиную. Проходя мимо Филипа Тайрера, он бросил, не останавливаясь: — Побудьте с ними, держите глаза и уши открытыми.
Все посланники первым делом направились к высокому ночному горшку, стоявшему в углу приемной.
— Фу-у-уф, господи, — благодарно выдохнул сэр Уильям. — Я уже думал, мой чертов пузырь сейчас лопнет.
Вошёл Лун, за ним следовали слуги с подносами.
— Хейа, масса. Чай-йа, сам'вича! — Он презрительно ткнул большим пальцем в направлении другой комнаты. — Такой же малтышки давать, хейа?
— Клянусь Богом, тебе стоило бы говорить потише. Вдруг кто-нибудь из них говорит на пиджине.
Лун тупо уставился на него.
— Что масса говорить?
— А, ладно.
Лун вышел, умирая про себя от хохота.
— Итак, джентльмены, как и ожидалось, прогресс равен нулю.
Сератар раскуривал трубку, беспечно наслаждаясь замешательством сэра Уильяма. Андре Понсен сидел рядом с ним.
— Что вы предлагаете делать, сэр Уильям?
— А каков будет ваш совет?
— Это британская проблема и лишь отчасти французская. Если бы мне пришлось заниматься ею целиком, я бы уже разрешил её с обычной для французов стремительностью — в тот же день, когда она возникла.
— Но сначала, mein Herr, вам, разумеется, понадобился бы такой же прекрасный флот, — довольно резко произнес фон Хаймрих.
— Разумеется. В Европе их у нас довольно, как вам известно. И если бы политика императорской Франции была такова, что мы должны быть представлены здесь крупными силами, как наши английские союзники, мы имели бы у берегов Японии один-два своих флота.
— Да, следовательно… — Сэр Уильям устал. — Мне ясно, что ваш общий совет — держаться с ними жестко.
— Жестко и непоколебимо, — сказал граф Сергеев.
— Ja.
— Безусловно, — кивнул Сератар. — Я полагал, именно к этому решению вы уже и пришли, сэр Уильям.
Британский посланник пожевал бутерброд и допил свой чай.
— Хорошо. Тогда сейчас я объявлю сегодняшнюю встречу законченной, назначу повторную на завтра, на десять часов, с ультиматумом: аудиенция у сёгуна не позже чем через неделю, выдача убийц, выплата репарации или… С вашего общего одобрения, разумеется.
— У меня есть предложение, сэр Уильям, — сказал Сератар. — Принимая во внимание, что им, очевидно, сложно устроить эту встречу с сёгуном, почему не оставить её на потом, когда прибудут подкрепления и у нас появится действительный повод для встречи с ним. В конце концов, цель настоящей экспедиции — продемонстрировать нашу способность к исправлению зла, а не осуществлять политику империи, вашей или нашей.