Черный Союз - Алексей Птица

— Утопающий тянется за соломинкой.

Штрелец скользнул быстрым взглядом по лицу Вернера, но тут же поспешно отвернулся, чтобы не выдать себя. Он великолепно понял, что хотел сказать Гроссман, и ему это не понравилось. Ничего, он запомнил эти слова и теперь знает, чего можно ожидать от Гроссмана в будущем.

Сам же Гроссман был слишком озабочен своими мыслями и видом неспокойного Северного моря, чтобы следить за выражением лица Штрелеца. А зря! Если бы он был внимательнее, то наверняка воздержался бы от некоторых своих слов, а то и мыслей.

* * *

Министр по особым обстоятельствам республики Эфиопии и Эритреи (а именно так было переименовало министерство по чрезвычайным ситуациям ровно через год после его создания) ещё не совсем привык к собственному кабинету в новеньком, совсем недавно построенном здании министерства. Беседу генерал Абале Негаш имел с министром обороны Карспасом Афроном.

Они оба находились в звании полного генерала, и оба управляли самыми могущественными на сегодняшний день ведомствами Эфиопии и Эритреи. Фактически же упомянутые мужчины руководили страной. И не только своей, но и влияли на политику Джибути и Сомали. При этом сидящий напротив Абале тридцатипятилетний мужчина племени афар, из которого, собственно, был и Негаш, приходился министру по особым обстоятельствам двоюродным племянником. И разговор шёл без обиняков, можно сказать, по-домашнему.

Разумеется, Афрон во всём следовал воле своего дяди. Он понимал, что на данный момент полностью зависит от его власти. А тот в свою очередь подчиняется совсем другому лицу, о котором имелись самые разные сведения и порой абсурдные до нелепости слухи. Афрон несколько раз видел патрона, но точно знал о нём лишь две вещи: его зовут Дед Бинго, и звание этот Дед Бинго имеет всего лишь полковника. Об остальном министр обороны только догадывался.

— Здравствуй, Кар! Давно я не получал от тебя последней информации о ходе поставки техники.

— Да просто слишком много всего навалилось, не успеваю во всём разобраться.

— Это понятно, но отчитаться всё равно придётся. Рассказывай.

— Мы получили много оружия, а ведь до этого едва распределили то, что ранее прибыло из США. Овладев новой партией, мы вообще станем самыми мощными вооружёнными силами на континенте.

— Не обольщайся. Я слышал об аресте чёрной пятёрки. Они ведь были как-то связаны с твоим ведомством?

— Да, я сам разберусь с ними. Они похитили и пытались продать в Судан и Сомали несколько десятков единиц техники.

— Разбираться с ними уже поздно: их расстреляли.

— Как? — не сдержал эмоций Афрон. — Кто?

— Мои люди. Кстати, я очень советую тебе издать и распространить среди личного состава твоего министерства предупреждение о том, что каждый, кто попытается украсть и продать на сторону боевую технику, будет приравнен к врагам народа и расстрелян после проведённого следствия. Полковник не любит предателей и расхитителей имущества государства и народа.

— Я знаю, что он не любит. Но на этом все мои сведения о нём исчерпываются.

— А зачем тебе знать больше? Мы с ним взяли власть. И теперь наша с тобой задача помочь удержать её. Ты входишь в мой клан, значит, всегда будешь делать то, что я тебе говорю. Сам же я выполняю то, что велит мне Мамба.

— Ты считаешь это верным?

— Да. Это приведёт к процветанию Эфиопии. И так решил он. Или ты хочешь поближе познакомиться с духами Африки? Они ждут каждого, кто предаст Бинго! Как ты, наверное, знаешь, особо приближённые из узкого круга лиц зовут его Мамбой. Если верить легенде, он является сыном чёрной мамбы. Якобы даже вскормлен её ядом и при желании может возвращать его тем неразумным, кто рискнёт встать на его пути. И именно благодаря ему ты сейчас являешься министром обороны нашего растущего государства.

— Я понимаю. Но техника же не принадлежит лично ему. Почему такие суровые меры?

— Почему ты так решил? Как раз на его деньги она и куплена, а отнюдь не на государственные. Когда-нибудь наступит тот момент, когда он вернёт все свои деньги сторицей. Но пока до этого очень далеко. И не спрашивай меня откуда он их берёт: я и сам об этом почти ничего не знаю. Да и вообще, если хочешь спокойно спать по ночам, то не зли кобру, она и не плюнет. Нам сопутствует удача! Значит, помогают духи Африки. А тот, кто предаст, душу потеряет. Ты же помнишь тех двух несчастных, пришедших из Джибути? Они предали, и духи их покарали.

Афрон, конечно же, слышал об этом, и от невольно всплывших неприятных воспоминаний его непроизвольно передёрнуло. Он искренне не понимал: почему этих людей просто не пристрелили? Но их никто не трогал и даже не бил. Даже еду и воду оставляли на краю дороги, возле которой те проходили. Их никто не касался, никто не разговаривал с ними, никто не пытался помочь или, наоборот, освободить их телесные оболочки от бренности существования.

Поговаривали, будто пришли они из одного из храмов Змееголового. Этого рассадника нового и ужасного африканского культа, о котором мало кто знал что-то конкретное, однако слышали о нём уже почти все жители чёрного континента. Впрочем, за что у этих несчастных отняли душу, так и оставалось тайной. Но бессмысленные глаза несчастных не выражали ничего, кроме мук и ужасающей безысходности. Бррр…

— Я понял, дядя. Ведь недаром Джибути взяли мы задаром! Афары в ярости страшны, напором и решимостью полны.

— А ты что это стихами заговорил? Лавры Пушкина покоя не дают?

— Ну, он же был правнуком эфиопа Ганнибала.

— Да, вот и Бинго пора бы назвать Ганнибалом нашего времени. А ты ещё пытаешься перечить. Именно он спас нашу страну! И спас миллионы её жителей. Теперь пришло время идти вперёд. Ладно, мы отвлеклись от нашей темы. Так что там с техникой?

— Принимаем на базы хранения, у нас ведь нет такого количества подготовленных солдат. Более или менее обученные бойцы постепенно осваивают полученное ранее. Часть техники уже пущена в ход: воюет в Сомали и стоит на вооружении новой власти в Джибути.

— Ну, с Джибути ещё предстоит разобраться: больно уж французы их там обхаживают. А что касается Сомали… В Сомали нужно отправить ещё партию пикапов и миномётов. Скоро мы дожмём Барре, и он выкинет белый флаг.

— Я уже распорядился о этом, дядя. У наших войск достаточно сил, тем более они постоянно увеличиваются. Этот Магни Багни оказался настоящим лидером! Да, он жесток, но справедлив. И на его сторону переходит всё большее количество солдат и воинов. Он станет новым главой Сомали, если, конечно, раньше не убьют.

— Ну, мы работаем в этом направлении: у него надёжная охрана. Да и сам он чует опасность, словно матёрый зверь. Магни, кстати, тоже ставленник Мамбы. Именно Бинго дал ему цель, и теперь Багни словно Черный пес ищет и загоняет добычу