Фантастические тетради - Ирина Ванка

Глава 8

Вечером следующего дня Матлин, оставив полусонного Гренса, выбрался в фойе и связался с болфом узнать, кто "дома". - Как, Феликс Матлин, вы все еще живы? - услышал он приветствие Суфа на страшно ломаном русском. - Даже не надейся! Лучше запомни место и прими меня на борт. Матлин ступил на корабль тотчас, но Суфа разыскал с трудом на одной из дальних внешних отсеков. Вежливые навигаторы предпочитали отстегивать эти оболочки в ближайших технопарках, чтоб не казаться чересчур громоздким. Не то, чтоб это имело какой-либо физический смысл...Такой порядок сохранился с далеких времен, как жест вежливости пришельцев: отстегнул грузовые отсеки и порядок, каждому аборигену должно быть ясно: никаких грабительских намерений экспедиция не имеет. Очевидно, на Суфа подобные жесты не распространялись, а в его грабительских намерениях мог сомневаться только самый наивный абориген. Матлин застал Суфа как раз за сопровождением транспортера. Метровый зеркальный шар медленно плыл впереди него и о содержимом этого шара оставалось только догадываться: вероятнее всего оно было мягким и пушистым. Шар перед погрузкой в люк плотно утрамбовался в кубик вполне компактных размеров и ввалился в ячейку консервационной камеры. - Ну, как? - обратился Суф к Матлину, не поворачивая головы. - Твой приятель в порядке? - Только не делай вид, что ты не вел запись. - Я вел запись, ты знал это, и все равно говорил по-русски. В результате я ничего не понял: везем мы его обратно или нет? - Подождем. Ему надо прийти в себя. - Этот хмырь, - пожаловался Суф на Али, - обосновался в фактуре. Чувствует себя как на курорте: волочится за женщинами. Мало того, что он неприлично себя ведет, он еще и меня провоцирует... - Он собирается выводить корабль из Акруса? - Спроси сам. Мне он надоел: "не фаза", "не фаза", "надо денек-другой подождать". Этот денек-другой может тянуться бесконечно. Встретит какую-нибудь очередную рыжую особь - тут же у него "не фаза"... - Хорошо, - с облегчением вздохнул Матлин, - это можно понять. С его нынешним темпераментом без женщины долго не протянешь. Завтра же я займусь его моральным обликом. Завтра я ему устрою "фазу". Завтра все станет ясно.

Но ни завтра, ни послезавтра, ни через два дня ничего ясно не стало. Лоин Гренс, запершись в своих покоях, не принимал ни посетителей, ни сообщений. Терпение Матлина лопнуло, когда вдоволь нагулявшийся Али категорически заявил: либо стартуем завтра, либо придется здесь проторчать еще с полгода, либо катитесь вы все к черту... Через пару минут они втроем стояли в фойе у фонтана. Их неосторожное появление вызвало шок у хромого полотера и он, бросив свой полотерный агрегат, быстро поковылял прочь. Матлин поднялся в коридор и осторожно постучал в почтовый ящик Гренса. Ответа не последовало. - Андрюха, открой! За дверью по-прежнему было тихо. - Долго ты намерен соблюдать этикет? - вмешался Али. - Эта дверь вскрывается проще сигаретной пачки. Но Матлин выставил его в фойе, велел не путаться под ногами и опять принялся барабанить в дверь. Во всем гостиничном коридоре было подозрительно тихо. Никто из соседей даже не попытался поинтересоваться шумными визитерами. Хотя по всем правилам их давно бы полагалось выдворить прочь. - Андрей! Открой попрощаться! У меня нет времени ждать. После этой фразы внутри комнаты что-то зашевелилось, и осторожные шаги направились к дверям. - Что значит попрощаться, Феликс? Ты меня покидаешь? Так скоро? - Сколько мне еще стоять за дверью? Имей совесть! В проеме двери показалась физиономия Гренса с опухшими от бессонницы глазами. - Лучше сразу отруби мне голову. Я никуда тебя не отпущу! - Не смеши, - Матлин с силой толкнул дверь, и она распахнулась вместе с Гренсом, прилипшим к ней с другой стороны. Вид у него был впечатляющий: растрепанные волосы, мятая пижама; постель выглядела так, будто на ней неделю занимались любовью, ни разу не поправив простынь, а вокруг живописным хороводом располагались объедки, немытая посуда вперемешку с книгами и черновиками. Гренс зажег свечу и обошел вокруг Матлина, разглядывая его снизу доверху. - Ух, ты! Вот это шмотка! Вот это да... Это и есть навигаторский прикид, о котором ты говорил? - Обычная полетная защита. Дрожащая рука Гренса потянулась к поясной панели, спрятанной под черной плазматической оболочкой, но Матлин увернулся. - Никогда не трогай руками существо в такой форме, особенно за манжеты. Никогда, понял! - Обалдеть! - удивился Гренс. - От кого же эта защита? Уж, не от меня ли? - Я так и не понял, ты собираешься возвращаться домой? - Феликс, ты мне должен пообещать одну вещь... Ты не мог бы мне оставить на память свой костюмчик? - Это индивидуальная штука, она включается в нервную систему и, без меня, работать не будет. - Может быть, можно сделать и для меня такую защиту? - На что тебе? - Матлин начал выходить из себя. - Под диваном прятаться достаточно пижамы! - Ты должен пообещать мне, что напишешь мемуары обо всем, что с тобой произошло, и пришлешь их мне так скоро, как только сможешь. Начни сегодня же. Костюмчик можешь не описывать, я его сфотографирую. - Не старайся. На снимке ничего не останется. - Ты не понял, Феликс, я никуда не еду... Феликс это понял уже давно, но до сих пор не придумал ничего умнее, чем просто промолчать, - спорить с Гренсом было бесполезно. Гренс всегда был прав. Даже в тех редких случаях, когда ошибался - исключения лишь подтверждали правило. А правило таково: рыба ищет, где глубже; человек где лучше, а Гренс ищет себе проблемы. - Сядь, выслушай и не перебивай, - он собрался было толкнуть Матлина в кресло, но вовремя отдернул руку, - я никуда не еду. Это бессмысленно, во-первых; во-вторых, меня никто не отпустит; в-третьих, это невозможно. - Что ты мелешь! Может, думаешь, что я тебе визу оформлять буду? Через две минуты мы на корабле, через два часа - за пограничной сферой. - Нет! Нет! Нет! Дело совсем не в этом. Я вернусь. Это раньше я думал, что на Земле мне делать нечего, теперь я отлично понимаю, что это глупость. Я обязательно вернусь, только не сейчас. Осталось два года работы, и я свободен... - Я не смогу за тобой вернуться через два года. Или теперь или никогда! - Нет, Феликс! Ты не бросишь меня. Я же тебя знаю. Пообещай, что вернешься через два года, иначе... Иначе я не знаю, зачем мне жить! - Спроси у Биорга. Они выдержали сердитую паузу, даже разошлись по разным углам гостиной. Но когда вновь встретились у оставленной на столе свечи, ярость Гренса уже переросла в очередную депрессию, граничащую с состоянием истерики. - Ты знаешь, что меня в тебе всегда поражало, Феликс? Твоя пуленепробиваемая душа. Похоже, ты напялил на нее особую защиту. Или она у тебя от рождения? Ведь ты ничего обо мне не знаешь и самое противное, что не хочешь знать. Ты не хочешь понять: то, ради чего я здесь остаюсь, для нас с тобой стоит миллион поездок туда и обратно, если не больше... - Это связано с твоей работой, чертов архивариус? - Ты не представляешь, что это за работа. Потому что дальше лучей на манжете твои мозги не работают. - И что это за работа? - Двадцать миллионов лет назад. Здесь, - Гренс указал пальцем вверх, - на этой самой планете; на этом самом месте и даже там, где ты сейчас стоишь, существовала цивилизации, которая до точнейших деталей повторяет историю цивилизации Земли. - Ну и... - Сейчас я занимаюсь этапом позднего средневековья: до сих пор совпадает все... Промежутки между войнами, формы государства, политика, даже личностные прототипы - разница лишь в названиях. Будто у них и у нас заложена одна и та же историческая программа. Даже методы инквизиции один к одному, не говоря уже о религиозных канонах... Нынешняя цивилизация возникла гораздо позже и развивалась иначе. От тех, первых, остался только биотип. - И после этого ты хочешь сказать, что ничего не слышал о бонтуанцах? - Погоди. Я действительно не знаю ни бонтуанцев, ни посредников. Может, здесь это называется иначе, надо смотреть по существу. Пока речь не об этом. Цивилизация, которой занимаюсь я, была уничтожена в один день... под корень, под ноль, до единого существа и долгое время о ней не было известно ничего, пока не стали находить архивы, сохранившиеся в подземных тайниках. Только через два года, возможно, я смогу понять, что произошло. А сейчас каждый день здесь для меня дополнительный год существования там... Я не знаю, когда это случилось с ними, и не тороплюсь. Те, кто имел дело с архивом до меня, предполагают самоубийство цивилизации, но они не могут объяснить многих нюансов - это можем только мы, только благодаря тому, что мы похожи. Ты представляешь себе, что это значит? Через два года я буду знать все, и мы не должны терять связи, - очень маловероятно, что они вернут меня на Землю. Мне не на кого рассчитывать, кроме тебя. Матлин по сюжету развития мысли и по своему внутренне намеченному плану через все "за" и "против" предполагал рассказать Гренсу о том, что такое ежегодное турне по зоне Акруса. О том, что оно в принципе исключено, и подкрепить этот довод описанием астрофизических процессов зоны. Но вместо этого лишь глубоко вздохнул и кивнул головой. - Постараюсь. Но ты уж, пожалуйста, постарайся закончить дела к этому сроку. - Да, и мемуары, Феликс, обязательно мемуары. - Я постараюсь... Лоин Гренс. Где ты подцепил себе такое дурацкое имя? - Это не имя, - Гренс слегка покраснел, - псевдоним. К нему уже привыкли. И потом, это все же лучше, чем было: Короед - что за короед? Зачем он ест эту кору? Я всегда мечтал иметь непонятную фамилию и, слава Богу, моей настоящей здесь никто не знает. Впрочем, если ты меня, конечно, не заложил. - Господи, какая тебе разница? - Останься еще на денек. Я объясню, какая... - Нет, пора! Времени не осталось. Накинь свой халат, я хочу кое с кем тебя познакомить. - Как можно, в халате! - Можно, если быстро. Очень, очень быстро.