Эйнштейн гуляет по Луне - Джошуа Фоер

Высокая брюнетка в летнем платье поднялась на сцену и представилась. «Привет, я Диана Мари Андерсон. Я родилась 22 декабря 1967 года в городе Итака штата Нью-Йорк. Индекс: 14 850. Мой рабочий номер, но, пожалуйста, не звоните мне туда, 929–244-6735, добавочный 14. У меня есть собака, золотистый лабрадор по имени Карма. Мои хобби — кино, езда на велосипеде, вязание. Из машин мне нравится Ford Model Т1927 года выпуска. Из еды я люблю пиццу, жевательные конфетки и мятное эскимо на палочке».

Пока она рассказывала, мы с Рэмом, Честером и Морисом сидели с закрытыми глазами, с бешеной скоростью рисуя образы для наших дворцов памяти. День рождения Дианы 12/22/67 превратилось в однотонную гирю (12), падающую на монахиню (22), пока та пила фруктовый коктейль (67), сидя в отдельно стоящей на клешневидных ножках ванной, которую я поставил в туалетную комнату моего викторианского дворца. В бельевом шкафу я поместил место рождения и индекс в виде огромной покрышки для грузовика (14), скатывающейся в одно из знаменитых ущелий Итаки и приземляющейся на головы паре парней (850), Потом еще четверо гостей вышли на сцену и рассказали свои, не менее подробные, биографии.

Этот вид программы назывался «Три промаха — выйди прочь», что значило, что те двое, кто первыми забудет три детали о госте, останутся за бортом. Дав нам пару минут ка то, чтобы кривая забывчивости продемонстрировала свою магическую силу, пятеро гостей вернулись на сцену и начали расспрашивать нас о себе. Сначала они спросили имя четвертой гостьи, молодой блондинки в бейсбольной кепке. Честер, сидевший с краю, знал ответ: «Сьюзен Лана Джонс». Мориса спросили ее дату рождения, которую он не знал, и я подумал, не блефовал ли он, когда утверждал, что отлично выспался. Один промах у Мориса. К счастью, я помнил ее день рождения. Я вытащил его из скромной мраморной раковины в моем модернистском дворце. 10 декабря 1975 года, Рэм знал ее адрес: Норт-Майами-Бич, штат Флорида, 33 180, но Честер не вспомнил номер телефона. Один промах у Честера. И Морис тоже не помнил ее номер. Второй промах у Мориса. Камера остановилась на мне, ожидая, что я назову все десять цифр плюс добавочный.

«Я даже не пытался запоминать ее номер телефона», — сказал я, глядя прямо в камеру. Моей стратегией было сосредоточиться на других вещах и надеяться, что длинные номера достанутся не мне. Один промах у Джоша.

Игра продолжилась в том же духе, но потом снова пришла очередь Мориса, и он не сумел вспомнить хотя бы одно из трех увлечений девушки. С тем же успехом он мог бы подремать, пока гости рассказывали о себе, У него было три промаха. Он выбывал.

Оставшись втроем на сцене, мы парировали еще несколько биографических вопросов, пока Честеру не пришлось называть рабочий номер телефона одного из гостей, включая код города и добавочный из трех цифр. Честер поморщился и опустил взгляд.

— Ну почему мне всегда достаются телефонные номера? Вы издеваетесь?

— Таковы правила, — сказал Тони Доттино, стоявший, как хозяин чемпионата, за трибуной в левой части сцены.

— Да ладно, никто не знает этих номеров!

— Вы же мастер в числах, Честер.

Если бы на месте Честера сидел я, то тоже ничего не сказал бы. Мне просто повезло, что я не оказался на месте Честера, повезло, что он заработал третий промах прежде меня, и повезло, что я мог продолжить соревнования и участвовать в финале чемпионата США по запоминанию.

Перед финальным видом программы «Сорви двойной банк или проваливай» объявили десятиминутный перерыв. В последнем состязании мы с Рэмом должны были за пять минут запомнить две одинаковые колоды карт. Когда я спускался со сцены, меня перехватил Морис. «Ты победишь, — глотая буквы, сказал он. — Рэм не запомнит две колоды. Это как пить дать».

Я коротко его поблагодарил и попытался пробиться сквозь толпу, чтобы выйти из комнаты. Стоявший внизу возле лестницы Бен поздравил меня, вытянув раскрытую ладонь для хлопка.

— Карты даются Рэму хуже всего, — возбужденно произнес он. — Победа у тебя в кармане!

— Эй, не спугни удачу!

— Тебе всего-то нужно сделать половину того, что ты уже сделал утром, — Не говори так! Еще сглазишь!

Он извинился и отправился искать Рэма, чтобы пожелать ему удачи.

Кенни Райс продолжал репортаж с места событий. «Мы приближаемся к решающему моменту чемпионата Соединенных Штатов по запоминанию. Рэм Колли победил тут в прошлом году. Может ли двадцатипятилетний юноша из Вирджинии победить снова или же им станет новичок Джошуа Фоер, интернет-журналист, освещавший прошлогодний чемпионат? Вот он тут, борется до последнего. Наша последняя дисциплина „Сорви двойной банк или проваливай“ — это битва мыслителей».

Я знал, что, несмотря на все плохие предзнаменования, Бен и Морис правы. За пять минут Рэм с трудом запоминал одну колоду, куда уж тут две. Я знал: единственное, что от меня требуется, — не переволноваться в жарком свете софитов и под прицелом телекамер, и серебряная рука с золотыми ногтями будет моей.

Сев за стол и заткнув уши, я сразу же отложил вторую колоду в сторону. Поскольку мне нужно было запомнить лишь на одну карту больше, чем Рэму, я решил запомнить последовательность карт в одной колоде так хорошо, как только возможно. Я провел пять минут, рассматривая каждую из этих 52 карт снова и снова, и лишь однажды взглянул на Рэма, сидящего за столом рядом со мной. Он держал в руках одну-единственную карту, изучая ее как какое-то диковинное насекомое. «Боже, у него просто нет шансов», — подумал я.

Пять минут спустя подбросили монетку, чтобы определить, кто начнет. Рэм выбрал решку. Выпал орел.

Мне предстояло выбрать, кто начнет — я или Рэм. «Это очень важно», — шепнул я достаточно громко, чтобы эти слова уловил мой нагрудный микрофон. Я закрыл глаза и прошелся по колоде, проверяя, нет ли, как случилось ранее этим утром, пустот во дворце памяти, мест, где по каким-то причинам не сразу прижились мои образы. Если такие места есть, я бы хотел, чтобы соответствующие карты достались Рэму, а не мне. Наконец после долгой паузы я снова открыл глаза. «Я начну».

Я подумал еще немного. «Нет, нет, нет. Подождите. Пусть Рэм начинает». Это могло выглядеть как не вполне благовидный психологический прием, но на самом деле я просто сообразил, что не помню 43-ю карту в колоде. Нужно было убедиться, что она попадет к Рэму.

Доттино: «Отлично. Рэм, первая карта твоя».

В течение секунды Рэм бессмысленно шевелил пальцами. «Двойка бубен».

Потом я: «Королева червей».

— Девятка треф.

— Король червей.

Рэм поднял взгляд к потолку и откинулся на спинку кресла.

Я видел, как он качает головой. «Быть этого не может!» — подумал я. Он снова опустил взгляд.

— Король бубен?

Теперь уже я качал головой. Я знал, что он вылетает. На пятой карте!

В шоке я смотрел на Рэма. Он продул. Перенервничал. Морис, сидевший в первом ряду, хлопнул себя по лбу.

— У нас есть новый чемпион Соединенных Штатов!

Я не стал вставать. Я не уверен, что хотя бы улыбнулся. Минутой ранее мне очень хотелось победить. Но выиграв, я ощутил не радость, не облегчение и не гордость. К своему удивлению, я испытывал крайнюю усталость. Я почувствовал, что начинает сказываться недосыпание, и на секунду обхватил голову руками. Люди, наблюдающие за мной по телевизору, наверняка подумали, что меня переполняли эмоции. Но на самом деле я застрял в своем дворце памяти, блуждая в мире невероятных образов, которые в течение короткого мгновения казались мне куда реальнее сцены, на которой я сидел. Я поднял взгляд и увидел аляповатый двухэтажный приз, сверкающий на краю сцены. Рэм повернулся ко мне, чтобы пожать руку, и шепнул:

— Пятая карта. Какая?

Я опустил руки, обернулся к нему и прошептал в ответ:

— Пятерка треф.

Дом Делуиз. С хулахупом. Само собой.

Эпилог

Поздравляем Джошуа Фоера! У него будет отличная история для статьи, — провозгласил комментатор Кенни Райс. — Он ведь пришел сюда просто узнать, каково это, а уезжает чемпионом.

— Неплохо для новичка, Джош, — сказал Рон Крак, репортер HDNet, поднявшийся на сцену с микрофоном в руке, чтобы взять у меня интервью. — Вы посетили не одно такое мероприятие как журналист. Насколько этот опыт способствовал сегодняшнему успеху и победе в чемпионате США по запоминанию?

— Думаю, это помогло. Однако усиленные тренировки помогли еще больше, — сказал я, — Да, затраты явно окупились. Теперь вы на пути к чемпионату мира.

Как ни странно, эта абсурдная мысль даже не приходила мне в голову.

— Как журналист, вы ведь бывали и на мировом чемпионате. Это облегчит выступление там?

Я рассмеялся.

— Честно сказать, на чемпионате мира у меня нет ни малейшего шанса. Те люди могут запомнить колоду карт за 30 секунд. Они как инопланетяне…

— Я уверен, что вы не посрамите Соединенные Штаты. Мы на вас рассчитываем, Знаете, когда выигрывают Суперкубок, говорят: «Я поеду в Диснейленд». Вы выиграли чемпионат мира, и вы говорите…