Живу тобой одной - Стефани Блэйк

Келли надеялась, что положение изменится после путешествия Крис в Европу вместе с любовницей сенатора Уэйна Гаррисона. Однако когда Крис вернулась, проведя два месяца в Лондоне, Париже, Риме и Лиссабоне, Келли сразу поняла, что ни европейские развлечения, ни спутница не повлияли на добродетель Крис. И не излечили ее от любви к Хэму.

– Ты сказала – боишься? Чего?

– Того, что Хэм ко мне равнодушен. Нет-нет, он хорошо ко мне относится. Я знаю, что нравлюсь ему. Однажды мне даже показалось, что он действительно ко мне неравнодушен. Но я ошиблась. Он не чувствует ко мне того, что мужчина должен чувствовать к женщине.

У Келли никогда не хватало терпения придерживаться условностей, которые обычно соблюдали благовоспитанные девушки, говоря о сексе.

– Ты хочешь сказать, что он ни разу не позвал тебя в постель? Так?

Крис покраснела.

– Мне бы не хотелось это обсуждать. То, что происходит между мной и Хэмом, касается только нас двоих. Извини, я, пожалуй, пойду искупаюсь.

Она побежала к озеру. Попробовала ногой воду. Келли смотрела ей вслед. Красивая здоровая девушка с хорошим телом… На пляже мужчины на нее очень даже заглядываются.

«То, что происходит между мной и Хэмом, касается только нас двоих»…

«Только ничего между вами не происходит», – улыбнулась Келли. Хэм все еще принадлежит ей. Ей одной. Крис его любит, но не может получить. Из всех женщин на земле лишь она, Келли, знает его так близко, как только могут мужчина и женщина знать друг друга. А любовь… Что такое любовь? Они с Хэмом принадлежали друг другу. Плотские узы получили воплощение в маленьком Натаниэле.

Он подбежал к ней, размахивая ведерком и совком.

– Мама, мама! Я встретил такого хорошего человека. Он сейчас идет к тебе.

Келли стряхнула песок с его плеч и пухлого животика.

– Надень-ка рубашку, Нат, иначе перегреешься. Так что это за человек?

– Твой и папин друг. Вот он идет. – Мальчик указал пальцем.

Келли прикрыла глаза рукой от солнца, взглянула в том направлении, куда указывал сын. Высокий загорелый человек прокладывал себе путь по песку среди ярких зонтиков, шезлонгов и подстилок. В купальном костюме он выглядел не менее внушительно, чем в смокинге и галстуке. Келли с удовольствием рассматривала его широкие плечи и мускулистые руки.

– Сенатор Гаррисон! – Она протянула руку. – Какой приятный сюрприз!

Он взял ее ладонь обеими руками, сжал, задержал дольше, чем требовали приличия.

– А вот я не могу сказать, что для меня это неожиданность. Месяц назад я встретил Брюса в Олбани, и он сказал, что в августе вы с семьей будете в «Сагаморе». На следующий же день я заказал номер для себя и жены.

– Я уверена, вам здесь понравится. Здесь так… так…

– Так скучно. – Он озорно сверкнул глазами. – Ужасно скучно. Вы это хотели сказать?

Они дружно рассмеялись, обретя общую маленькую тайну, направленную против богатых самодовольных серых личностей, подставляющих свои тучные тела жаркому солнцу.

Он взглянул на шезлонг, оставленный Крис.

– Можно присесть?

– Да, пожалуйста.

Он сел, посадил маленького Натаниэля к себе на колени.

– А ты растешь, сынок. Становишься симпатичным молодым человеком. Мы с тобой хорошо поговорили, правда?

– Да, сэр. – Мальчик с возбужденным видом обернулся к матери. – Сенатор Гаррисон собирается завтра взять меня с собой на прогулку на своем скоростном катере.

– Я уверена, тебе это понравится, дорогой. А теперь пойди найди мисс Хатауэй, скажи ей, что тебе пора принимать ванну и одеваться к ужину.

– Хорошо, мама.

Гаррисон спустил мальчика с колен, шутливо шлепнул.

– Не забудь, сынок: у нас с тобой на завтра назначено свидание.

Они смотрели ему вслед. Мальчик бежал по пляжу. Песок летел из-под его ног на лежавших под солнцем людей.

– Сделаем вид, что мы его не знаем, – пошутила Келли.

– Красивый мальчик. И способный. Надеюсь, мой сын будет не хуже.

Келли искоса бросила на него взгляд.

– Я не знала, что у вас есть сын.

– Пока нет, но это должно измениться через три месяца. Моя жена беременна.

Год назад Гаррисон женился на Джулии Клемент, дочери сенатора Соединенных Штатов Хьюберта Клемента. Мейджорсы были приглашены на свадьбу и на прием в Вашингтоне, однако им пришлось отказаться. Карл, в его тогдашнем состоянии не мог совершить столь долгое путешествие на поезде. Келли и Брюс побоялись оставить его и маленького Натаниэля одних в доме со слугами. Гаррисон заглянул ей в глаза.

– Давно мы с вами не виделись. С самого бала у губернатора, с того вечера, когда вы объявили о помолвке с Брюсом. Я был огорчен тем, что вы не пригласили меня на свадьбу.

– Мы не устраивали пышную свадьбу. Все было тихо, посемейному.

Он коснулся ее руки.

– Вы помните, о чем мы говорили в тот вечер?

– Очень хорошо помню. – Ресницы ее затрепетали. – «Сейчас не время для нас с вами… Не сейчас…»

– Я думаю, сейчас наступило это время. Как вы считаете?

Келли отняла руку.

При мысли о любовной связи с Уэйном Гаррисоном кровь в ней закипела. Так она не возбуждалась со времен буйных оргий с Хэмом за спиной у его отца. Но пусть сенатор немного побудет в неизвестности.

– Мне надо подумать.

– Хорошо, я буду ждать… до завтра.

Келли испытывала полное удовлетворение тем, как развивались события. Вернувшись в отель, она кивнула высокомерным дамам в холле и небрежно качнула аппетитными бедрами перед мужчинами в баре.

Вечером во время ужина сенатор Гаррисон с женой остановились у столика Мейджорсов. Джулия Гаррисон оказалась тучной блондинкой с громким гнусавым голосом. Шесть месяцев беременности нисколько ее не красили.

Гаррисон повторил, что приглашает маленького Ната покататься на катере. Обратился с тем же предложением к Крис и Келли. Крис отказалась.

– Меня укачивает.

– Меня теперь тоже, – сказала Джулия.

– А я поеду, – заявила Келли. – Послежу за своим маленьким сорванцом, чтобы вы могли следить за катером.

На время своего отдыха сенатор Гаррисон арендовал изящный быстроходный катер удлиненной формы, весь сверкавший полированным деревом и медью.

Нат сидел за рулем между матерью и сенатором. В белых брючках, голубом блейзере и шкиперской шапочке он выглядел настоящим яхтсменом.

Келли надела льняное платье и широкополую шляпу, чтобы защитить лицо от палящего солнца.

Сенатор взял курс на Пайлот-Ноб. Катер прыгал на волнах, от сильных порывов ветра в лицо летели брызги – так, что дух захватывало. Нат визжал от восторга. Келли с трудом переводила дыхание.

– Больше похоже на океан, чем на озеро.