Бриллианты с царской иконы - Ольга Баскова

Александр поднял голову Петренко и кивком указал на обширную рану на голове.

– Черепно-мозговая. Похоже, его стукнули чем-то тяжелым, может быть, даже лопатой или киркой. Мне придется это изъять, – он постучал по черенкам кирки и лопаты толстым указательным пальцем.

– Женщина могла нанести такой удар? – поинтересовался майор.

Бублик хмыкнул и надул красные щеки.

– Могла, конечно. Тебе ли об этом спрашивать? Разве ты не помнишь аналогичные случаи?

– Да, помню, – отмахнулся Горбатов. – И каждый раз надеюсь услышать отрицательный ответ.

– Не хочется разочаровываться? – понимающе подмигнул эксперт. – К сожалению, в этой жизни бывает все. И ты об этом знаешь не хуже меня. – Он повернулся к санитарам: – Грузи, ребята.

Хмурые парни быстро упаковали труп в мешок и погрузили на носилки.

– Вы скоро? – спросил Бублик, дергая себя за ухо – такая привычка появлялась у него, когда он нервничал.

– Да надо бы с соседями поговорить, – ответил Сергей. – Так что ты давай, не жди нас. У нас и свой конь имеется.

– О`кей. – Казалось, Александр обрадовался возможности скорее покинуть место преступления и быстро пошел к машине.

Небо, словно внемля его настроению, брызнуло дождиком, и Буков поморщился:

– Ну вот, выехали на природу. Знаю я эти места. Тут в лесу болота. Через полчаса, если начнется ливень, попадем в непролазную грязь. Надо сматываться.

– Подождите десять минут. – Горбатов открыл калитку. – Я к соседям наведаюсь. Вроде соседский дом обитаем, вон белье висит. А вон и обитатели.

Он показал на женщину в белом платке, вышедшую на крыльцо с ведром. Видно, услышав голоса, она подняла голову, и следователь махнул ей:

– Здравствуйте, можно с вами поговорить?

– Полиция, что ли? – поинтересовалась она. – Да заходите, не заперто.

Сергей прошел на соседский участок и улыбнулся:

– Почему вы решили, что полиция?

– Много народу и машин, – отозвалась женщина.

Горбатов дал бы ей лет шестьдесят, отметив про себя, что когда-то она была хороша собой: правильные черты лица, большие серые глаза. Но время изрезало лицо морщинами и побелило волосы, непослушными космами выбивавшиеся из-под платка.

– Что-то с Заломовыми случилось? – Она выплеснула воду в огород. – Давно я замечаю неладное.

– Правда? – Следователь вытащил удостоверение, чтобы разговор получился более доверительным, но женщина замахала руками:

– Да не надо мне твоих документов. Только вот имя посмотрю. Ага, Сергей. А меня – Антонина Ивановна. Ты хочешь узнать, что я заметила неладного?

– Что вы вообще можете рассказать про своих соседей? – Дождь усиливался, и Антонина Ивановна кивнула на стул под навесом:

– Садись, в ногах правды нет. В дом не приглашаю, уборку затеяла. Со дня на день дочь должна внуков привезти. А побеседовать можно и тут. – Она провела рукой по платку, словно проверяя, не сполз ли он.

– Про Заломовых много и не расскажешь. Родители девчонок, Нинки и Юльки, пили, и они с молодости пристрастились. Потом почти одновременно и родили, Юлька – Марину, Нинка – Аллу. Юлька повозилась, повозилась немного и в детдом ребенка сдала. Уж как я ее корила… А она мне отвечала: «Тетя Тоня, вы подумайте, что я дитяти своему дать могу? Останется со мной, пить будет… А так… Может, кто удочерит и даст ей шанс на другую жизнь». Я думала, и Нинка туда свою отправит, но та решила сама ее воспитать. Она часто сестре говорила: «Ну и кто удочерил твою? Лучше бы с нами осталась. Слыхала я, что в этих детдомах делается». Сдается мне, Юлька иногда своим ребятенком интересовалась. А потом сестры распрощались с белым светом, одна за другой. Алка тоже в мать пошла. А какой она могла вырасти, если сызмальства родительнице за бутылкой бегала или самогон варить помогала? Не училась, не работала… Иногда у наших старичков землю в огороде вскопает и деньги получит. Только они у нее не задерживались – мигом за бутылкой гнала. – Антонина Ивановна шумно выдохнула и продолжала: – А недавно Маринка объявилась. Я бы ее и не узнала – фифа городская, – если бы не сходство с Алкой. Да и Алка потом ко мне прибегала, хвасталась: дескать, сестра двоюродная ее отыскала, в город забрать хочет. Через пару дней они действительно уехали. А потом Алка вернулась… Видно, не заладилась жизнь в городе. А может, и Маринка выгнала. Ну кому нужна сестра – тунеядка и пьяница? Верно?

– Верно, – кивнул майор.

Женщина наклонилась к нему, будто собираясь доверить важную тайну, и прошептала:

– Только Алла после этого стала странная какая-то. Раньше со мной за километр здоровалась. Я ведь ей тоже за мелкую работу платила. А теперь, как меня увидит, – сразу в дом. Мужик какой-то у нее на участке крутился. Чужой, незнакомый, видимо, из города привезла. Так что с ними случилось? Упились до смерти, что ли?

– Один мужик упился, – буркнул Сергей. – Аллы в доме нет. – Он вытащил визитку и протянул женщине: – Антонина Ивановна, если Алла появится, пожалуйста, позвоните по этому телефону. Мне нужно с ней поговорить.

Антонина Ивановна аккуратно взяла картонный квадратик:

– Отчего ж не позвонить? Позвоню. А у Маринки вы уже были?

Майор горестно вздохнул:

– Умерла Марина. Сердечный приступ. Алла, вероятно, тогда и обратно вернулась.

– Ой, горе-то какое, – запричитала женщина. – Конечно, я вам позвоню, как только Аллу увижу. И не сумневайтесь.

– Спасибо вам огромное, – поблагодарил ее Сергей. – Вы нам очень помогли. – Он подумал, что соседка действительно снабдила их ценными сведениями. По крайней мере, они будут знать, что Заломова здесь была и вряд ли снова появится, разве только спустя какое-то время. Но это сомнительно. Если Марина действительно торопится продать бриллианты, чтобы помочь детдомовскому талантливому мальчику, ей здесь делать нечего. С потенциальными покупателями лучше все время быть на связи, а в Зуево она плохая. Вон столбик на телефоне еле теплится, иногда и совсем пропадает.

– До свидания. – Он развернулся и зашагал к калитке.

Павел и Дмитрий ждали его в машине.

– Узнал что-нибудь ценное? – поинтересовался Громов и погладил урчавший живот. – Есть хочется.

– Сейчас и поедим в отделе, – успокоил его следователь. – А узнал я кое-что интересное. Марина действительно приезжала в Зуево, якобы для того, чтобы забрать сестру. Мне кажется, она решила ее забрать только после того, когда убедилась, что они с ней похожи. А потом Аллу отравили и положили в гроб вместо Марины. А мнимая покойница вернулась в Зуево вместе с Петренко и прожила здесь, думаю, до убийства.

– По-твоему, она его и убила, – протянул Буков. – А может, этот коллекционер, ну, как его, Бабин, отыскал их, чтобы забрать бриллианты?

– Вряд ли, – скривился Горбатов. –