В погоне за счастьем, или Мэри-Энн - Дафна дю Морье
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бессвязная болтовня, пьяный бред. События прошлого виделись ему сквозь пелену его мечтаний.
– Если ты пришел для того, чтобы сказать мне все это, ты зря теряешь время. – Ее сердцем владело единственное чувство: гнев. Перед ней была пустая, лишенная жизни оболочка. Она даже не испытывала к нему жалости. Он был мертв.
– Я хочу, чтобы ты вернулась. Я хочу Мэри и Эллен. Я хочу своего сына.
– То есть ты хочешь денег. Прекрасно, сколько тебе надо? В доме есть всего двадцать фунтов. Могу дать их тебе. Тебе хватит примерно на неделю, пока не опустошишь все бутылки.
Он шагнул к ней. Она отступила к двери.
– Дом полон слуг. Стоит мне приказать, и они вышвырнут тебя на улицу, так что не дотрагивайся до меня.
– Он здесь?
– Кто?
– Его милость… – Он попытался прикрыть рукой глупую ухмылку, потом заговорил тише, кивнув в сторону двери: – Я его хорошо напугал. Я встречался с его поверенным. Не доводите дело до суда – вот что они говорят.
– Ты хочешь сказать, что виделся с Эдамом?
Он опять ухмыльнулся и подмигнул. С пьяным торжеством помахал пальцем.
– Виделся с каким-то типом. – Он тщательно подбирал слова. – Сказал, что он казначей, не помню, как его звали. Я рассказал ему свою историю. О, я постарался описать ему все подробности: как мы целовались и обнимались в переулке и как ты облапошила того печатника, не сказав, что твой отчим заболел. Я рассказал ему, как ты довела моего брата до самоубийства, растратив все его состояние и мои деньги, а потом, прихватив последние гроши, ускакала, когда я лежал при смерти. У меня создалось впечатление, что этот тип был очень благодарен за рассказ. Он выразил свое искреннее сочувствие и сказал, что предупредит его милость.
Она позвала Пирсона:
– Проводите этого человека до двери.
– Не спеши, – проговорил он, – я еще не все сказал.
– С меня достаточно.
– Я знаю даже о мелочах. Как ты свою собственную сестру превратила в кухарку. Дочку Боба Фаркуара: нарядила ее в передник. Я рассказывал ему, что твоя мать содержала меблированные комнаты, которые служили маскировкой для кое-чего другого. О да! Он был так рад, все записал в маленькую книжечку. «Спасибо, господин Кларк, ваши сведения оказались очень кстати».
В передней стояли Пирсон и лакей, они все слышали. Они смотрели на нее округлившимися глазами, ожидая дальнейших приказаний.
– Выгоните его.
Никакой ссоры, никакого шума. Совсем не так, как выгоняли жену угольщика. Он прошаркал через холл, кланяясь, искоса поглядывая на нее, теребя в руках шляпу.
– Я жду тебя и детей в субботу. В скором времени будет годовщина нашей свадьбы. Мы, как всегда, отпразднуем по-семейному. Ты помнишь, какие праздники устраивались на Голден-лейн?
Его подтолкнули, чтобы он быстрее убирался на улицу. Дверь закрылась. Избегая ее взгляда, Пирсон повел лакеев в помещение для слуг. Повернувшись, она увидела, что на верхней площадке стоит герцог.
– Я избавилась от него.
– Я вижу.
– Он не только пьяница, он еще и сумасшедший.
– Однако рассуждал он довольно здраво.
– Это может показаться тем, кто любит подслушивать… Куда ты собираешься?
– Я велел подать экипаж. Я не буду здесь сегодня ночевать.
– Но почему?
– Мне завтра рано вставать. Я должен быть в Виндзоре в половине одиннадцатого.
– Ты об этом не говорил.
– Я забыл.
Между ними ничего не было, кроме пустой, формальной вежливости. Перед уходом он скользнул губами по ее руке и пробормотал что-то насчет обеда в пятницу. Услышав, что экипаж отъехал, она стала подниматься наверх, внезапно ощутив свинцовую тяжесть на сердце. Посмотрела на себя в зеркало. Глаза тревожные, тусклые. Две складки пролегли от носа к губам. Через неделю ее день рождения, ей исполнится тридцать. Она села перед зеркалом и принялась разглаживать складки. Не с кем поговорить, даже Марты нет.
Утром одиннадцатого числа ей принесли записку. Она узнала почерк герцога: «Эдам заедет к вам в шесть». И больше ничего. Никакого намека. Весь день она просидела дома. Ждала. Ближе к вечеру она прошлась по комнатам. Сначала в детские, чистые и прибранные из-за отсутствия детей. Вот комната Мэри (ей почти тринадцать), мрачная, похожая на келью, с Библиями и изображениями святых, – но скоро этот возрастной этап закончится. Комната Эллен (ей десять), больше похожая на детскую: скакалка, два томика стихов (романтических), а над кроватью огромный, выполненный в цвете портрет герцога, вырванный из какой-то газеты. Комната Джорджа. Коробки с красками, с шариками для игры. Солдатики с отломанными ногами и руками. Портрет герцога верхом на боевом коне; портрет самого Джорджа в форме кадета; картина, изображающая военную школу в Челси.
Зазвонил колокольчик у входной двери. Она поспешила вниз. Но пришел не Эдам, а Вилл Огилви. Они болтали о том о сем. Она ни единым словом не намекнула ему на то, что произошло. Ей показалось, что он пристально наблюдает за ней, что он ждет от нее чего-то, но она продолжала вести себя как ни в чем не бывало. За последние несколько недель их совместная деятельность почти сошла на нет. Он что-то спросил про назначения. Она пожала плечами – в последнее время ничего не было. Он не стал давить на нее. Собираясь уходить, он поцеловал ей руку и как бы между прочим заметил:
– Я слышал, что эта танцовщица, госпожа Кари, живет в Фулеме.
– Серьезно? Я мало что о ней знаю. Она в королевском театре, правильно? Я ни разу ее не видела.
– Удивительно. Все просто с ума сходят от нее. Его королевское высочество знаком с нею, он устраивал прием в ее честь в Фулем-Лодже. – Хорошие слова на прощание.
Эдам прибыл ровно в шесть. Одевшись к обеду, в бриллиантах, которые подарил ей герцог, она ждала его в кабинете.
– Боюсь, – начал он, – что мне поручена не очень приятная миссия. Однако я здесь не по собственному желанию.
– Продолжайте.
– Его королевское высочество герцог Йоркский поручил мне сообщить вам, что с сегодняшнего дня вашу связь с ним следует считать оконченной. У него нет желания видеть вас или разговаривать с вами. Его решение окончательно.
Она почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Она не шевельнулась, только сильнее сжала руки за спиной.
– Его королевское высочество объяснил причину такого решения?
– Нет, мадам. Он только сказал, что вскрывшиеся факты свидетельствуют, что все это время вы лгали ему – о
