История города Рима в Средние века - Фердинанд Грегоровиус

Страшный голод господствовал во всей Италии и уже начал чувствоваться в Риме. Ввиду этого Велизарий изгнал из города всех тех, кем нельзя было воспользоваться для защиты стен. И все эти несчастные уходили из Рима, чтобы разбрестись по Кампанье, или садились на корабли в тибрской гавани и оттуда направлялись искать гостеприимства в Неаполе. Готы не трогали этих странников. За все время осады человечность готов внушала уважение к ним даже врагу, который ставит в особую заслугу готам то, что они ни разу не прикоснулись ни к базилике Петра, ни к базилике Св. Павла, хотя обе эти церкви были в их руках. Но все другие святыни в пределах города потерпели бедствия, связанные с войной. Папа Вигилий обвинял готский народ в том, что им были повреждены катакомбы и многие кладбища и разбиты мраморные надписи у Дамаза; сам же Вигилий во время осады был, по-видимому, благодетелем для народа.

Лишь один акт кровавой мести позволил себе Витигес: он послал в Равенну посла с приказанием умертвить тех сенаторов, которые находились там в качестве заложников. Наконец, чтобы теснее окружить Рим и совершенно прекратить доставку в него провианта Витигес занял Порто. Тибр изливается здесь в море двумя рукавами, образующими священный остров. Гавань Остия на левом берегу была занесена песком и обмелела еще в древности; поэтому император Клавдий устроил на правом берегу гавань, канал и устроил мол по направлению к морю. Это и было началом знаменитого PartusRoiuaiuts, или UrbisRomae. Это искусное сооружение расширил Траян, устроивший внутреннюю гавань шестиугольной формы и окруживший эту гавань великолепными зданиями. Кроме того, Траян выкопал еще новый канал, Fossa Trajana, который можно видеть еще и в настоящее время в правом рукаве Тибра, Fiumicino. Таким образом создался Порто как огромный портовый город и уже в первые века христианства в нем было учреждено епископство. В последнее время язычества и даже еще в середине V века римляне имели обыкновение толпами, с городским префектом или консулом во главе, отправляться на остров между Порто и Остией, приносить здесь жертву Кастору и Поллуксу и затем отдаваться веселью на вечно зеленой траве. Ни солнечный зной, ни суровая зима не губили цветов на этом острове; весной же на нем цвели розы и другие пахучие кусты, и римляне называли этот остров садом Венеры.

К сохранению гавани в целости прилагал заботы позднее еще Теодорих, возложивший заведывание гаванью на особого начальника. Даже во время Прокопия Порто все еще был большим городом, обнесенным стенами, тогда как древняя Остия на левом берегу реки была уже покинута и не имела стен, и хотя судоходны были тогда оба рукава реки, но корабли шли, направляясь в Порто. Из Рима, через Porta portuensis, параллельно реке, вела в гавань превосходная дорога, и по ней ходили быки, тащившие на канатах вверх по реке суда с хлебом из Сицилии и с восточными товарами.

Не встретив никакого сопротивления, Витигес занял Порто и разместил в нем 1000 воинов; таким образом, сообщение с морем было отрезано для римлян, и в их распоряжении для подвоза провианта оставался только трудный и ненадежный путь от Анциума.

Нравственное впечатление утраты сообщения с морем было, однако, ослаблено, когда двадцать дней спустя прибыло подкрепление из 1600 гунских и славонских всадников, давшее возможность тревожить неприятеля небольшими стычками, в которых сарматские стрелки превосходили своей ловкостью готских наездников, вооруженных только копьями. Эти небольшие успехи подняли дух осажденных: они потребовали общей вылазки против окопов врага, и Велизарий уступил их бурным настояниям. Большая часть войска должна была сделать вылазку из Пинчиевых и Саларских ворот; меньшая часть войска должна была выступить из Аврелиевых ворот в поле Нерона, чтоб удерживать готов со стороны Мильвийского моста; вылазка третьей части должна была совершиться через ворота Св. Панкратия. Однако готы, извещенные о вылазке перебежчиками, встретили греков в сомкнутом боевом порядке, имея в середине пехоту и на обоих флангах конницу. После битвы, длившейся много часов, мужество готов одержало полную победу: грекам не удалось ни овладеть Мильвийским мостом, что дало бы им возможность отрезать лагерь готов, лежавший по ту сторону реки, ни захватить окопы, которые были по эту сторону. Греки были отбиты отовсюду и спаслись только благодаря успешному действию метательных снарядов на башнях.

После этой неудачной вылазки римляне стали ограничиваться уже только небольшими стычками; готы же старались усилить господствовавший в городе голод, все теснее окружая город. В 50 стадиях от города, между Латинской и Аппиевой дорогами, готы заняли одно место, в котором благодаря двум перекрещивавшимся водопроводам возможно было устроить крепость. Арки водопроводов были заложены камнями и здесь поместилось укрепленным лагерем 7000 воинов, которые задерживали все, что могло быть доставлено со стороны Неаполя. После этого нужда в Риме достигла крайней степени; травы, росшей на валах, не хватало корма лошадей, и хлеб, сжатый ночью всадниками (уже наступило время летнего солнечного поворота), мог удовлетворить голод только богатых, да и то на очень короткое время. В пищу стали употребляться всякого рода животные; отвратительную колбасу, которую солдаты готовили из мяса павших мулов, сенаторы покупали на вес золота. Затем к голоду присоединилась еще лихорадка, зависевшая от времени года, и на улицах Рима, раскаленных от зноя, стали валяться и заражать воздух непогребенные трупы людей.

Не имея сил переносить такие муки, народ стал требовать у Велизария, чтобы он дал последнее отчаянное сражение. Полководец, однако, смирил крикунов своим невозмутимым спокойствием и уверениями, что осада будет скоро снята и что суда с провиантом уже плывут к Риму. Велизарий послал в Неаполь Прокопия и Антонину и поручил им, нагрузив там хлебом возможно больше кораблей, отправить их в Рим. Наконец в Нижней Италии высадились и византийские войска. Ев-талий, везший деньги для уплаты жалованья, прибыл в Террачину и затем под охраной ста всадников счастливо пробрался в город, Тогда, чтобы обеспечить доставку хлеба, Велизарий занял Альбанум и Тибурскую крепость, на которые осаждавшие непонятным образом не обратили никакого внимания. Кроме того, чтоб тревожить неприятеля в его окопах на Аппиевой дороге, Велизарий выдвинул вперед гуннских всадников и приказал им расположиться лагерем у базилики Св. Павла. К этой базилике вел от остийских ворот вдоль Тибра портик, уже представлявший крепкую опору. И вот отсюда, из Тибура и из Альбанума, лагерь готов у Аппиевой дороги был постоянно тревожим набегами, а легкие всадники Велизария затрудняли готам фуражировку в Кампанье. Так как, однако, в низких местах свирепствовала лихорадка, то ни готы, ни греки не могли оставаться в лагерях. Гунны покинули свои окопы, а готы – свои сооружения у водопроводов.

5. Бедствия готов. – Посольство их к Велизарию. – Вступление войск и прибытие провианта в Рим. – Перемирие. – Нарушение его. – Отчаяние готов. – Отступление их от Рима в марте 538 г.

Господствующая в пустынной Кампанье малярия летом принимает смертельную форму, и готы, размещавшиеся в Кампанье, стали гибнуть от лихорадки. Не менее того редели толпы готов и от голода в этой спаленной солнечным зноем пустыне, казавшейся бесконечной могилой. Приближение византийских войск лишило готов бодрости и внушило им мысль о полной безнадежности их положения. 3000 исаврян под начальством Павла и Конона были уже в Неаполе; 1800 фракийских всадников с их жестоким генералом Иоанном высадились в Гидрунтуме, а третий отряд всадников под начальством Зенона приближался по латинской дороге. Молва шла, что вместе с Иоанном едет вдоль моря огромный транспорт провианта, влекомый калабрийскими быками, и что этот транспорт уже подходит к Остии, а флот с исаврянами стоит в виду устья Тибра. Теперь готы потеряли надежду на успех этой убийственной осады и стали думать о том, как бы снять ее. Один римлянин и два военачальника были посланы Витигесом к Велизарию просить его о заключении мира. Эти замечательные переговоры подробно описаны Прокопием, который отмечает, что они велись с соблюдением парламентских форм. Согласно рассказу Прокопия, речь готов, в которой они доказывали свое исторически сложившееся право владеть Италией, была такова: «Вы, римляне, поступили с нами несправедливо: вы подняли оружие против своих друзей и союзников, а этого не должно бы быть. Мы будем говорить вам только о том, истину чего каждый из вас должен признать. Готы не отымали Италии у римлян силой; государством овладел некогда Одоакр; он отверг власть императора и стал тираном. Зенон, бывший тогда императором хотел отомстить тирану за своего соправителя и освободить страну; но, не чувствуя в себе силы победить Одоакра, Зенон вступил в переговоры с Теодорихом нашим королем, который готовился идти войной на Византию. И Зенон уговорил Теодориха оставить свою вражду к Византии, помнить о принятых им почетных званиях римского патриция и консула, идти воздать наказание Одоакру за несправедливость, совершенную им над Августулом, и затем вместе с готами вступить в законное обладание страной. Когда мы таким образом взяли под свою власть империю Италии, мы не меньше, чем все прежние властители, соблюдали законы и форму правления, и ни Теодорих, ни кто-либо из его преемников за время владычества готов не издавали своего закона, ни писаного, ни неписаного. Что же касается до служения Богу и исповедания веры, то мы настолько обеспечили свободу их римлянам, что ни один итальянец не переменил своей религии ни волей, ни неволей, и ни один гот никогда не подвергался наказанию, когда случалось, что он менял свою веру. К святыням римлян мы также относились е величайшим благоговением, и к тому, кто прибегал под их защиту, никогда никто не прикасался. Первые высшие должности всегда были в руках римлян и никогда не занимались готами. Пусть встанет и изобличит нас тот, кто думает, что мы сказали неправду. Но, кроме всего, готы еще согласились, чтоб почетное звание консула ежегодно давалось самим восточным императором. Над вашей Италией Одоакр злодействовал не короткое время, а целых десять лет, и вы все-таки не могли освободить ее. А теперь вы несправедливо враждуете с ее законными властителями. Итак, оставьте наши владения и возьмите себе с миром то, что стало вашим достоянием или добычей». Велизарий ответил так, как можно было предвидеть: император Зенон поручил Теодориху вести войну с Одоакром, а не уступал империи Италии. Отнятая собственность принадлежит древнему властителю, и готы должны были бы вернуть ее.