Ожерелье голубки - Э Хайне

Но баня – это нечто большее. Что для нас, мужчин, базар, кофейня, улица, то для наших жен – хаммам.

Здесь сплетничают, устраивают смотрины будущим невесткам матери взрослых сыновей. Но не только честные разрешенные игры пышно расцвели здесь, но и запрещенная любовь юношей между собой, но и тайная любовь между женщинами. Не напрасно баня и кладбище – единственные места, где нельзя молиться.

Бани отличают от всех построек уже издали – по черному цвету окрашенных стен, которые мерцают, как полированный мрамор. Это потому, что они выкрашены битумом. Клейкий, как мед, он течет из теплых источников.

В бане, которую посетили Хасим и Орландо, имелись ванные с холодной и горячей водой, парилка, помещения для массажа и чайная комната.

-Жители Багдада гладки и фальшивы как змеи, – сказал арап, который их массировал. – Они считают свой город пупом земли. Иноземцев они презирают. Все живут не по средствам. Свои сделки они совершают на взятые в долг динары. Ни одного взвешивания не происходит без обмана. Ни одного договора не заключают здесь без вероломства.

- Неужели вам нечего сообщить о них хорошего? – усмехнулся Орландо.

- О, да! Грация их женщин. Нет более красивых женщин под солнцем. Учтите это! Соблазн любви так велик и таит в себе немалые опасности для таких светлых мужчин, как вы.

Во вторую половину дня они поднялись на крышу самой большой и красивой мечети города, Нисамийи. Как ожерелье между двумя грудями сверкал Тигр между Восточной и Западной частью старого города.

- Халиф аль-Мансур, говорят, собственноручно начертил планы своей новой столицы. Он назвал ее Мадинат аль-Салам, городом мира.

- Разве в Коране не так назван рай?

- Верно. Этот город должен был стать раем. Ман-сур призвал строителей, ремесленников – сотни, тысячи из Мосула, Басры, Куфы, где самые живут лучшие укладчики кирпичей. И уже через четыре года круглый город был завершен. О нем по праву можно сказать, что ни в Европе, ни на Востоке нет ничего подобного ему. Багдад расположен в центре исламского мира. Здесь устроили себе обитель талант и изысканность. Ветры дуют мягко, науки процветают.

Ужепри Харуне аль-Рашиде число жителей Багдада достигло миллионной отметки. Три понтонных и два каменных моста соединяют два берега. Помимо них много маленьких мостов, потому что город пересечен многочисленными каналами. Тысячи грузовых барж и барок перевозят грузы, скот и людей. Здесь лодки – такая же обыденность, как в других городах ослы.

Увеселительныебарки халифа построены в виде животных – позолоченных слонов, львов, драконов и дельфинов.

- Видите мужчину вон там? – перебил его Орландо.

- Бородача в коричневом бурнусе? Он постоянно преследует нас

- Зачем ему это? Не выдумывай ерунды. В такой толпе всяк преследует другого.

Ночью Хасим и его низариты ходили по освещенным улицам и базару. Все площади бурлили шумной жизнью.

- Спит здесь кто-нибудь по ночам? – спросил Орландо.

- Здесь спят добродетель и приличие, – ответил Хасим.

Три женщины шли на встречу, их лица закрывало покрывало, руки и животы были обнажены. Их смех звенел призывно, как золотые колокольчики на их лодыжкам и запястьях. Один низарит сказал:

- Вы чудесно пахнете, как…

- …как цветы, которые жаждут оплодотворения 274 пыльцой, – рассмеялся молодо^ араб, который торговал дынями.

Позже они увидели халифа. Он проплыл мимо на лодке, вышел у своего дворца на левом берегу реки и отравился на охоту. Он был одет в белые, богато расшитые одежды, на голове красовалась шапка из черного меха.

- Как он молод! – заметил Орландо.

- Ему исполнится двадцать пять, – отозвался Хасим. – Люди любят его.

Короткая густая борода скрывала лицо халифа. Он был мальчишеского телосложения, светлокожий и среднего роста.

- Ни один халиф не одаривает своих приближенных столь щедро. За это в случае их смерти их имущество возвращается к нему обратно. По этой причине, как говорят, он обычно дарит своим почтенным визирям и кадиям особенно красивых наложниц, потому что существует ли более изящный способ, убить старого мужчину, чем положить ему в постель юную, горячую женщину?

Он придерживается всеми одобряемого мнения, что каждый свободный мужчина имеет право увидеть свою невесту перед помолвкой обнаженной. Даже осла осмотрят перед покупкой основательнее, чем жену. Кому же понравится брать завернутый товар?

-Должно быть, это удовольствие – жить здесь, – сказал Орландо.

- Багдад – дивное место для богатых, но для бедных – это ад нищеты. В этих муравьиных норах бедняк потерян как Коран в доме безбожника. Хотя свободные рангом и выше рабов, масса бедных людей живет ужаснее, чем ничтожные невольники, у которых, по крайней мере, есть господин, который заботится о них. Помощники банщиков, лоточники, грузчики, нищие, воры, калеки, грязные отбросы всех рас и народов, они каждую минуту готовы совершить низкий поступок. Поток этих изгоев, живущих вне закона, постоянно увеличивается. Как магнит, их притягивает великий город. Все надеются найти здесь счастье.

- Этот, кажется, свое уже нашел, – проговорил Орландо, когда они проходили мимо тучного мужчины.

На его жирных пальцах сверкали золотые кольца. Четверо нубийских рабов бегом тащили его по улице. Их обнаженные торсы блестели от пота.

- Купец, – сказал Хасим, – Богатство купцов Багдада стало легендой. Им принадлежат самые красивые дома, самые чудесные сады и самые прекрасные наложницы. Они так зажиточны, что дают в долг халифу, и не без выгоды для себя. При этом они ссылаются на Коран. Честный купец будет сидеть в тени трона Аллаха, как сказал пророк. Абу Бакр, первый из всех халифов, был торговцем сукна, халиф Отманн торговал зерном.

- Мне не нравится их спесивый способ демонстрировать свое богатство, – сказал Орландо.

- Знаешь, что на это ответил бы тебе этот толстяк в паланкине? «Если Аллах дарует богатство, то он желает, чтобы его видели». Так написано. Развец

пророк не учил: «Бедность почти так же недостойна, как отклонение от истиной веры?»

В действительности все эти люди удалены от истинной веры гораздо дальше, чем самый ярый язычник. Их бог – деньги. Ты знаешь, как они называют в Даиламе дьявола? Господин рынков. И это совершенно верно.

Поздно ночью Орландо покинул дом, чтобы прогуляться после обильной еды. Небо было усеяно звездами, улицы пустынны. С Тигра доносилась музыка. Орландо пересек площадь и тут увидел на другой стороне знакомого бородача в коричневом бурнусе. Он стоял там, наполовину скрытый тенью стены, будто поджидал его. Орландо пошел к нему. Едва он приблизился к нему, тот прошептал ему: