Шедоудейл - Ричард Авлинсон

«И теперь остались лишь воспоминания», — сказал Бэйн, поднимаясь и раскрывая свои когти с привычной грацией. «Я отослал его в Царство Миркула, где он заплатит за свои преступления вечной пыткой!»

Затем вновь посыпались тосты и хвалебные речи. Черный Повелитель был рад, что его ложь прошла с такой легкостью. Но все же он мучался весь вечер, переживая за упущенную победу.

Спустя несколько часов, Бэйн в одиночестве сидел в своей комнате и размышлял.

«Эльминстер», — произнес он вслух. «Никто, кроме тебя не смел нарушать мои планы». Кубок Бэйна согнулся в стальной хватке. «Вскоре ты сам займешь место Турбала, и твои муки станут легендой в моем королевстве! За это я не только лишу тебя жизни, но после того, как я захвачу Небесную Лестницу, я сравняю твой драгоценный Шедоудейл с землей. Я клянусь тебе в этом!»

Черный Повелитель почувствовал, что вино вылившееся из смятого кубка, стекает по его ноге. Он посмотрел на кубок, и бросив его в угол комнаты, крикнул Блэкторну, чтобы тот принес ему другой.

«Милорд», — сказал Блэкторн, склонив голову.

«Наемные убийцы?»

«Они отправились в путь, Повелитель Бэйн. Мы ждем известий об их успехе».

Бэйн кивнул и молча уставился в одну точку. Блэкторн не шевелился, так как его еще не отпустили. Бэйн и его агент стояли так около тридцати минут, прежде чем у Блэкторна затекла нога и он невольно перенес свой вес на другую. Бэйн медленно перевел на него взгляд.

«Блэкторн», — сказал Бэйн, словно забыл о его присутствии. «Ронглат Кнайтбридж».

«Да, милорд?»

«Я хочу чтобы Кнайтбридж возглавил один из отрядов из Цитадели Ворона во время атаки на Шедоудейл. Ему есть что искупить, и быть может он без раздумий сделает то, на что другие бы даже не решились», — сказал Бэйн.

«Войска могут быть недовольны, Повелитель Бэйн. Он потерял целый город…»

«Но он не подвел меня!» — сказал Бэйн. «Во всяком случае, пока. Выполняй приказ и не задавай вопросов».

Блэкторн опустил глаза.

«Сообщи ему об этом лично», — сказал Бэйн. «Пока ты будешь там, оцени готовность наших войск и позаботься о наемниках».

«Как я должен путешествовать, Повелитель Бэйн?»

«Используй заклинание агента, идиот. Я тебя научил ему именно за этим».

Блэкторн ждал.

«Ты можешь идти», — сказал Бэйн.

Нахмурившись, Блэкторн развел руки и прочитал заклинание. Маг знал, что из-за неустойчивости магии в Королевствах, был всего лишь вопрос времени, прежде чем заклинание подведет его. Он мог быть навсегда обращен в ворона или еще что похуже. Оно могло даже убить его. Но когда маг закончил заклинание, то превратился в огромного ворона, который вспорхнул на стену и исчез. На этот раз заклинание сработало как надо.

Оставшись в комнате наедине с собой, Бэйн понял, что ему о многом нужно было подумать.

Ронглат Кнайтбридж поставил свой меч перед собой и опустился перед ним на одно колено. Затем он склонил голову и обхватил рукоять меча двумя руками. Несмотря на нехатку места для жилья, в Цитадели Ворона ему выделили личные покои. Когда он ел свой ужин, то за столом сидел только он. Когда он практиковался со своим мечом ии булавой, то компанию ему составлял лишь тренер. Большую же часть времени он проводил в одиночестве.

Кнайтбриджу едва стукнуло сорок зим. Он был обладателем коротко подстриженных, седых волос, голубых глаз, усов и изъеденной оспой, загорелой кожи. Его рост был около шести футов в высоту, под стать его впечатляющей, крепко сбитой, фигуре.

Всю свою жизнь он служил в Зентил Кипе, но сейчас он был в опале, и с удовольствием отдал бы свою собственную жизнь, если бы не вмешательство Темпуса Блэкторна. Блэкторн из-за своего чувства дружбы и верности, проклял Кнайтбриджа на еще большее наказание, чем сулила смерть. Кнайтбридж отбросил эти мысли.

Он должен был направить свой гнев в другое русло. Например был маг Семеммон, который называл Кнайтбриджа «избранным» и насмехался над ним при всяком удобном случае, да еще в присутствии остальных. Кнайтбридж знал, что маг делал это якобы из-за связи воина с Бэйном через Блэкторна. Если бы маг только знал, как сильно Кнайтбридж жаждал освободиться от этой связи, то наверное он бы умер от смеха из-за подобной иронии.

Еще был человек, который поистине был в ответе за все неприятности Кнайтбриджа: Келемвор Лайонсбэйн.

Если бы не его вмешательство, то Кнайтбриджа бы не разоблачили, и он бы никогда не был подвергнут гонениям. Если бы не Келемвор, то его план по дискредитированию Арабеля мог бы завершиться успехом.

Кнайтбридж еще сильнее сжал рукоять меча, пока не побелели костяшки. Внезапно он мотнул головой и издал крик ярости, который эхом отдался в коридорах крепости. Этот крик был первым звуком, который Кнайтбридж издал со времени своего появления в цитадели.

Никто не постучался в дверь, чтобы поинтересоваться, что случилось. Никто не прибежал, как это должно быть при крике офицера.

Эхо вопля растворилось в воздухе и Кнайтбридж услышал позади себя шум.

«Ронглат», — сказал Темпус Блэкторн. «У меня есть для тебя послание от Повелителя Бэйна».

Кнайтбридж встал и поднял меч с пола. Он молча выслушал послание от Черного Повелителя.

«Пойдем со мной и мы сообщим эту новость вместе!» — сказал Блэкторн, не обращая внимания на ненависть, пылающую во взгляде его друга детства. «Ты отправишься из цитадели в руины Тешвава, где ждут наемники, готовые присоединиться к нашим рядам. Армии объединятся у Вунлара, где будут ожидать сигнала к атаке на долину. Конечно будут и другие отряды, но ты не должен беспокоиться о них».

Кнайтбридж почувствовал как дрожат руки. Меч все еще не был опущен в ножны.

«Келемвор», — сказал Кнайтбридж, пробуя свой голос, засунув меч в ножны и следуя за агентом, выходящим из комнаты.

Блэкторн обернулся. «Что ты сказал?»

Кнайтбридж прокашлялся. «Я должен исполнить долг», — сказал он. «Я молюсь, чтобы мне предоставился шанс».

Блэкторн кивнул, и повел шпиона в зал собраний, где уже начала скапливаться толпа. Кнайтбридж пробежался взглядом по морю лиц и в его сердце вновь начала просыпаться надежда.

Я могу искупить себя в битве, — подумал Кнайтбридж. И затем я получу свою месть.

Тилвертон

Келемвор потратил большую часть ночи, чтобы закончить телегу для перевозки Сайрика. И хотя его мучала острая боль, он игнорировал ее. Раны были не настолько серьезны, чтобы помешать ему, и он хотел отправиться в путь к Тилвертону с первыми лучами солнца. Когда он убедился, что собранная им телега вполне способна справиться со своей задачей, он лег рядом с ней и погрузился в глубокий сон.