Вооружен и очень удачлив - Людмила Горбенко

— Идиот! Зачем ты испортил мебель?

— Вы же сами сказали — такой толщины, как ножка. Я и решил, что…

— Балда! Теперь все наверняка знают, что мы что-то затеваем! К тому же я просил пару штук, а ты сколько наломал?

— Простите меня, пан Хендрик.

— Да-а, Филя. Повезло мне с тобой, великий творец. Если в первом акте пьесы тебе в руки попадает какой-нибудь предмет, то во втором акте он будет уже раздолбан. В щепки и пыль.

— Я больше не буду…

— Конечно, не будешь! Я теперь тебя и близко не подпущу! Нет, а Фузик-то хорош, а! Косоглазый предатель! Недаром он мне сразу не понравился… Надо было разрешить Доби убить его в первый же день.

— Как же побег? — скис слуга. — Все отменяем?

— Еще чего! — возмутился Хендрик. — Лично я бегу сегодня же ночью, как собирался, и никакие фузики не могут мне помешать.

— А я?

— Вот насчет тебя не знаю. Привидений боишься, ценное имущество теряешь…

— Сэр Хендрик, я клянусь…

— Ладно, пошли строиться. Твой любимый Наставник по ВП пришел…

Этим утром Наставник выглядел серьезным и торжественным. Через его руку перевешивалось свернутое красное полотнище.

Вместо ставших привычными «равня-ась-смирно» он откашлялся и провозгласил:

— По приказу Ректора нам необходимо усилить наглядную агитацию! Кто умеет рисовать — шаг из строя!

Ученики дружно расправили плечи и сдвинулись еще плотнее.

— Та-ак, — подвел итог Наставник. — Поставлю вопрос иначе. Кто хочет вместо физической подготовки заняться рисованием?

Восемь пар ног одновременно продвинулись вперед.

— Другое дело, — потер руки Наставник. — Молодцы, ребята! А теперь еще одно уточнение. Кто из вас действительно умеет рисовать? Я имею в виду, по-настоящему умеет, красками и кисточкой?

Строй не дрогнул.

— Столько художников сразу — это же страшная сила! — восхитился Наставник. — Только мне нужен пока один. И это будет… будет…

Филипп умоляюще закатил глаза, и его немая молитва была услышана небесами.

— Курсист Филипп? — переспросил Наставник. — Ты хоть раз в жизни рисовал красками?

— До призыва я учился на художника, уважаемый пан, — скромно, но отчетливо доложил Филипп. — Мои пейзажи славились на всю округу.

— Давай, сынок! — обрадовался Наставник. — Вот тебе красная лента и текст, к завтрашнему дню напишешь вдохновляющий лозунг. Повесим в столовой. Только вот красок нет, у нас временные финансовые трудности.

— Чем же писать? — удивился Филипп.

— Раздобудь где-нибудь. Придумай. Поищи.

— Стащи, — тихо продолжили сзади.

— Попрошу без оскорблений! — возмутился Наставник по ВП. — В армии не воруют! Просто один теряет, а другой про… гм, находит! Справишься, Филипп?

— Да, сэр! — заорал сын столяра, для которого было легче написать лозунг собственной кровью, чем выдержать очередное занятие по физической подготовке.

Мало кому удавалось найти в замкнутом помещении то, чего там отродясь не было. Филиппу это удалось.

Хозяйке на заметку: если у вас нет светлой краски, оглянитесь по сторонам внимательно. Отлично красят ткань мел со стены или мука, разведенная водой. Не сгоняйте мух, которые налетят на засохшие мучные буквы. Они придадут вашему рисунку особую пикантность, покрыв его черными точками.

Получив от завидующих сокурсников положенную долю тумаков и оставшись в одиночестве, слуга достал подаренный отцом карандаш, взял вместо линейки относительно ровную щепку и приступил к работе. «МЕ…» Он не почувствовал, как над головой невидимыми облачками зависли двое чертей.

— Потрясающе! — сказал первый черт, поправляя шелковую повязку на глазу. — Он еще и буквы писать умеет! А я-то думал, что только рисовать. Улыбочку!

Короткая вспышка мертвенно-фиолетового света остановила время. Филипп застыл с поднятой вверх импровизированной линейкой, глупо тараща глаза. В мертвых зрачках отразилось неподвижное пламя свечи.

— Оп!

Руку художника охватило холодное голубое пламя.

— Все, — сказала чертовка своему спутнику. — Размораживай его. Процесс пошел, первые результаты будут в городе через несколько часов.

— Не поздно ли? — засомневался черт.

— Зато качество высокое. Пугать так пугать! Полетели?

Небольшой компактный смерч со свистом унесся в потолок. От пронизывающего сквозняка Филипп вздрогнул и опомнился: внизу бил гонг. Что это с ним? Полчаса прошло, а написано всего две буквы! Пальцы ухватили механический карандаш поудобней и заспешили. «…РЛИН ЖИЛ, МЕРЛИН ЖИВ, МЕРЛИН БУДЕТ ЖИТЬ!»…

За кадром

Большое спасибо изобретателю непромокаемого комбинезона, но я бы сейчас предпочел тривиальный зонт. Во всяком случае, под зонтом лицо остается сухим. Ливень не пощадил и Вторую — косметика безвозвратно смылась с ее щек, обнажив нежную кожу и маленький шрам на лбу, который я до сих пор не замечал — наверное, она его замазывала.

Переложив заботу о страшных мороках на плечи художника Филиппа, мы не прогадали. Никогда не думал, что художники творят непрерывно, но в случае с этим малым все обстояло именно так. Даже во время еды наш творец не покладал рук, задумчиво царапая ногтем столешницу.

К вечеру в городе поднялась настоящая паника: окончательно обнаглевшая нечисть заполонила улицы и начала заползать в жилые дома. Филипп дорисовался до того, что сумел перепугать даже кладбищенского сторожа Якова. Когда человек, привыкший спокойно трапезничать на чужих могилах, выбегает из ворот с воплями «Рука из-под земли! рука из-под земли!» — это, согласитесь, впечатляющий результат.

Горожане же с более слабыми нервами и особенно горожанки перестали посещать не только кладбище, но даже костел.

Струи дождя барабанили по комбинезонам и отскакивали от воротников прямо в наши усталые лица. Оседлав каменных гарпий, как детишки слонов на ярмарочной карусели, мы со Второй затаились и ждали. Намокший портативный локатор, по счастью, не пострадал и сейчас пикал в моем кармане все громче: жетон приближался! Зверь сам шел в ловушку! Ура!

Ладони чесались от предвкушения того, как я защелкну наконец наручники на запястьях проклятого чертенка. Если поганец жив, не ручаюсь, что не сверну ему шею! Но когда же он появится? Когда?

Оп-па — сюрприз! Прямо под нами из окна высунулись двое: Хендрик и Филипп. Так, уже интересно.

— Ты можешь не скулить хотя бы минутку? — шипел Хендрик, угрожающе поднося кулак к носу слуги. — Сейчас сюда сбегутся все Наставники!

— Я б-б-боюсь! Там приз-з-зрак!