Василий Иванович Чапаев - Александр Чапаев

На фронте V армии 74-я и 75-я бригады 25-й дивизия к вечеру 27 апреля сменили 2-ю бригаду 26-й дивизии на участке Языково, Лазовка. Штаб дивизии остановился в Коханах. С утра 28 апреля бригады Чапаева совместно с 3-й и 1-й бригадами 26-й дивизии перешли в наступление и быстро продвинулись до Подколошной, а 30 апреля заняли Пилюгино и Куроедово, в 20–30 километрах южнее Бугуруслана. 1 мая продолжали движение на Заглядино, обходя Бугуруслан с юга, 3-я бригада 26-й дивизии наступала с запада непосредственно на Бугуруслан. Части 1-й и 2-й бригад этой дивизии действовали севернее реки Кинель и 1 мая заняли Аманакское, Моховое, Васильевку.

Но противник продолжал теснить 1-ю бригаду 27-й дивизии. В то время, когда правый фланг V армии (две бригады 25-й, 26-я стрелковая дивизия, бригада 27-й дивизии) подходили к Бугуруслану, 4-я Уфимская и часть 6-й Уральской дивизии противника охватывали левый фланг наступавших, угрожая отрезать сообщение У армии с Самарой в районе Кротовки, где находился штаб V армии. Теснимая противником, бугульминская группировка тоже отходила.

1 мая М. В. Фрунзе получил директиву командующего войсками фронта № 01706 с указанием, что Туркестанская армия (73-я бригада) слишком резко поворачивает на северо-восток, что ведет к рассредоточению сил и не способствует выполнению основной задачи — разгрома 3-го Уральского корпуса, и с требованием, чтобы с овладением Бугурусланом правофланговую группу V армии повернуть на северо-запад, в общем направлении на Шалашниково, а ударную группу — на Бугульму.

Во исполнение этой директивы М. В. Фрунзе 1 мая отдал приказ № 023, в котором говорилось, что противник, пытавшийся овладеть Оренбургом, отброшен частями оренбургской группы, понес большие потери, в том числе более полутора тысяч пленными. На левом фланге I армии части 24-й дивизии отбросили 12-ю дивизию противника в районе Богородское (Пономареве). Наступление Туркестанской и правого фланга V армии идет успешно. 73-я бригада 25-й дивизии разбила 11-ю дивизию, а ее 74-я и 75-я бригады с 3-й бригадой 26-й дивизии — 6-ю дивизию противника. В то же время бугурусланская (в районе Сергиевска) и бугульминская группы V армии под напором противника продолжают отходить. При содействии передаваемых в подчинение подкреплений надлежит уничтожить группу противника, действующую юго-восточнее Сергиевска, затем отбросить и бугульминскую на север, отрезав ей сообщение с Уфой(схема 12)[551].

Схема 12. Боевые действия в районе Бугуруслана.

Приказ, вызванный решениями командования фронта и главкома, вновь вносил нежелательные коррективы в план М. В. Фрунзе. Поворот 25-й дивизии с северо-восточного направления на северо-запад резко уменьшал глубину охвата 3-го Уральского корпуса. Единственная резервная 2-я дивизия, предназначавшаяся для развития наступления ударной группы на Белебей, была отдана в V армию против выдвинувшейся юго-западнее Сергиевска 4-й Уфимской дивизии белых. Ударная группа не выводилась в тыл бугурусланской группе белых, что позволяло противнику произвести своевременный отход.

Таким образом, вместо направления основных усилий на северо-восток, во фланг и тыл Западной армии, войска поворачивались на северо-запад, на вклинившегося противника. Это привело к разделению единой по замыслу операции на две самостоятельные — бугурусланскую и белебейскую.

Однако повернуть всю Туркестанскую армию на северо-запад М. В. Фрунзе не решился. Взял из нее двумя днями позже только 73-ю бригаду и присоединил к 25-й дивизии в V армию. В разговоре 2 мая с начальником штаба фронта М. В. Фрунзе сообщил: «…Я глубоко расхожусь с комфронтом, который от меня требовал под давлением, по моим предположениям, главкома, обращения всей Туркармии на северо-запад. Направлению на Белебей я придаю настолько серьезное значение, что убедительно настаиваю на немедленной передаче мне бригады 4-й дивизии, ибо сейчас у меня никаких резервов нет».

На замечание начальника штаба фронта о вялых действиях Туркестанской армии Фрунзе ответил: «Вялое действие флангов V армии, включая сюда и части Туркармии, нервируют и возмущают и меня самого; для придания им большей активности я решился на следующие меры: командирую в 25-ю дивизию и во 2-ю дивизию своих специальных представителей для толкания их вперед. Надо вам сказать, что 25-я дивизия есть продукт в значительной своей части прежнего быта IV армии с целым рядом свойственных этой армии недочетов, и в силу этого, при управлении такими частями, приходится считаться больше, чем следовало бы, с моментами персонального свойства. Сейчас вызываю к аппарату командарма-V, которому еще раз хочу подтвердить необходимость стремительного захождения в направлении на Бугульму и ст. Дымка… Я постараюсь толкнуть правый фланг V армии самым ускоренным темпом вперед, и, возможно, нам удастся отрезать противника от Уфы где-нибудь в районе Бугульмы, что вызовет отход его к северу. Этот отход должна бы не допустить своими решительными действиями наша бугульминская группа, но, признаться, такой прыти я от нее не ожидаю»[552].

Решение командования фронта не только вносило изменения в план и намерения М. В. Фрунзе, но сказывалось, в свою очередь, на войсках, как непосредственных исполнителях. Они и без того не всегда успевали за устремлениями военачальников. Претензии М. В. Фрунзе к войскам в данном случае объяснялись и тем, что с изменением решения они оказывались не там, где бы хотелось их иметь. Всего сутками раньше приказом отмечались их успешные действия на главном направлении. Но за это время 25-я дивизия, наступавшая на Заглядино, взяла направление северо-восточнее, на Белебей, а теперь требовалось повернуть на северо-запад. К тому же не следует забывать и о сопротивлении противника, и об условиях наступления в весеннюю распутицу, в пору разлива рек и речушек. Так, например, для переправы через реку Кинель Чапаевым было приказано мобилизовать у населения все бочки для наведения саперами «понтонных» переправ. В ночь переправы были наведены, и большая часть пехоты переправлена неожиданно для противника. Трудное положение 25-й дивизии еще более усугублялось тем, что командир вновь сформированной в Самаре 74-й бригады перешел к белым, раскрыл группировку советских войск и решение командования, изложенное в последнем боевом приказе.

В первые дни мая I армия оставалась почти в прежнем положении. В ударной группе 73-я бригада, форсировав р. Кинель, 4 мая находилась на рубеже Н. Аширово (Бакирово), Тарханово, Мукменево, Любавино. Отдельная кавбригада 4 мая вышла в район Сарай-Гир. Из частей 31-й дивизии Туркестанской армии только 92-я бригада 2 мая подошла к р. Кинель, где была остановлена огнем противника. С утра 3 мая ей удалось переправиться и выйти несколько севернее Алексеевки. Другие части дивизии двигались медленно. Некоторые из них находились не далее 25 километров от Бузулука. К 5 мая 92-я бригада продвинулась в район Григорьевка, Покровское, Полибино северо-западнее Сарай-Гира. Другой бригаде этой дивизии в тот же день было приказано выступить из района Рамзана, Карловна (в 30 километрах северо-восточнее Бузулука) в район Сарай-Гир, ст. Якупова, то есть пройти 100 километров. Из частей 3-й кавдивизии только 12-й кавполк 5 мая находился в пути на ст. Алексеевка[553].

На фронте V армии в течение 2 и 3 мая 75-я бригада продвинулась с боями более 30 километров и заняла Верхнее и Нижнее Заглядино, в полосе 26-й дивизии шли бои на подступах к Бугуруслану. В ночь на 4 мая части 6-й и 7-й дивизий 3-го Уральского корпуса белых отошли на 15 километров севернее Бугуруслана. С утра 4 мая 3-я бригада 26-й дивизии заняла Бугуруслан, части 1-й бригады 27-й дивизии и Сергиевский сводный полк— Сергиевск. Бригады 2-й дивизии только еще развертывались на пути наступления противника, который не только не шел дальше, но и отступал.

Развертывание дивизии и ее движение, принятое по настоянию командований фронта и V армии, были теперь бесцельны. Противник, оказывая местами упорное сопротивление на фронте правой группы V армии, планомерно отступал, как отходил и на бугульминском направлении: поняв угрозу в районе Бугуруслана, чему прежде особого значения не придавал, и располагая данными об организации наступления и группировке советских войск, он своевременно принял меры к приостановлению своего наступления и перегруппировке сил. Одновременно шли перевозки в район Белебея не закончившего формирования резервного корпуса Каппеля. На 2 мая все части 3-го Уральского корпуса были подчинены командиру 2-го Уфимского корпуса генералу Войцеховскому, который возглавил командование всеми войсками в районе Бугуруслана, Сергиевска и Волго-Бугульминской железной дороги. В 4 часа 2 мая им был отдан приказ о приостановлении наступления и переходе к обороне. Однако разгром 6-го Уральского корпуса и выдвижение 25-й дивизии в обход Бугуруслана с востока вынудили Войцеховского в тот же день отдать приказ об отходе.