Людоеды в Петербурге. Новые красные против новых русских - Вилли Конн

Влад насторожился — в коридоре снова послышались шаги. Неторопливые, шаркающие. Они могли принадлежать только одному человеку. Каскадер не ошибся.

В библиотеку вошел Иван. Ничто в его лице нс выдало удивления. Появление Трюкача он воспринял так же спокойно, как визит соседа по камере.

— Приветствую тебя, Трюкач. — С достоинством римского сенатора Иван протянул руку каскадеру.

«Пожалуй, здесь он больше, чем сенатор». Влад с простецкой улыбкой уличного торговца подал свою.

Иван подошел к стеллажу с книгами, вытащил оттуда газету.

— Это твоя статья. Спасибо. Ты сдержал слово. Мы перед тобой в долгу.

— Это весьма кстати. Мне нужна ваша помощь, Иван. Завтра мы захватим Боба прямо в его резиденции.

— Кто мы?

— Я и мой друг Стас.

— Почему бы вам не схватить его на улице?

— Мне нужны документы, компрометирующие Боба. Я уверен, что там мы их и найдем.

— Логично. Какая помощь тебе нужна? — Иван закинул ногу на ногу с видом дядюшки, готового раскошелиться. — Люди, оружие, деньги?

— Ни то, ни другое, ни третье. Мне нужны воры. Могут ли ваши люди выкрасть оружие у охранников? Или на такое был способен лишь Багдадский вор?

— Недооценивать своих соотечественников — не лучшая черта характера, Трюкач. Мои люди могут все.

Обсудив с «вором в законе» план предстоящей операции, Влад первым протянул ему руку.

— Мне было приятно встретиться с вами.

Надеюсь, на этот раз ты не скажешь мне «до свидания», Трюкач.

— Тогда прощайте. Да, нельзя ли попросить у вас одну книженцию, Иван.

— Бери хоть все, если унесешь.

— Спасибо, — Влад засунул в карман «Мента поневоле».

Опустившись в подпол, он теми же потаенными лабиринтами вернулся в город.

Придя в себя после пережитого потрясения, Вика вышла во двор резиденции и направилась к воротам. Ей было все равно куда идти, лишь бы подальше от этого паскудного места.

У самых ворот ей преградил дорогу охранник в таком же противном камуфляжном костюме, какой был на Трансформере. Вика ощущала себя аристократкой, разжалованной в скотницы. «Если бы только разжалованной». Оскорбленно сморщив хорошенькое личико, она пошла вдоль забора, ограждавшего резиденцию, мимо охранявших ее свирепых овчарок.

Обычно, завидев ее, псы бросались выпрашивать печенье. Девушка поманила овчарку, но та не обратила на нее внимания, даже не среагировала на предложенное лакомство. Вика подошла ближе. Ей, инструктору клуба служебного собаководства, достаточно было одного беглого взгляда, чтобы понять: собаки получили какой-то препарат, притупивший их органы чувств, сделавший их похожими на обыкновенных кроликов.

Девушка пошла дальше. В густой траве лежал недоеденный кусок мяса. Вика подняла его, понюхала. От него пахло незнакомым лекарством. «Сказать Бобу? — Девушка замедлила шаг, поражаясь рабскому инстинкту, проснувшемуся вдруг в ней. — Никогда!» Она швырнула мясо в траву, ускорила шаг.

Обойдя парк, Вика не обнаружила больше ничего подозрительного. Продолжив прогулку, она приблизилась к складу, и здесь ее тонкое обоняние уловило едва различимый запах табачного дыма, который не могли почувствовать охранники — завзятые куряги.

В резиденции Боба происходило что-то странное. Еще вчера Вика помчалась бы к бизнесмену с известием об опасности, грозящей их дому. Сегодня это был не дом, а пиратский корабль, под который кто-то, не важно кто, подложил мину. «Пусть все летит к чертям! Негодяи заслуживают возмездия».

Ничем не выдав своего волнения, Вика продолжила прогулку.

Поглаживая отбитый бок, Желудь тупо смотрел на калькулятор, прислоненный к кипе бумаг на его рабочем столе. Мерзкая машинка из раза в раз выдавала одну и туже цифру — двести.

— Два центнера золота, — простонал подполковник так, как будто этот груз уже лежал на его плечах. Несуразность долга была очевидна. Очевидно было и то, что Боб просто так от него не откажется.

Зазвонил телефон. Выслушав собеседника, Желудь вскочил и тут же со стоном повалился на стул — отбитые внутренности словно держали его на строгом ошейнике, не позволяя делать резкие движения. Осведомитель сообщил подполковнику, что резиденция Боба взята под наблюдение.

Желудь снял телефонную трубку, набрал номер бизнесмена, но, передумав, положил ее на прежнее место. Телефон Боба явно прослушивался. «Если генерал добился санкции на обыск в офисе, то там могут найти и мою расписку. И тогда конец всему!» Желудь, кряхтя и постанывая, поплелся к выходу.

Только за рулем «мерседеса» он почувствовал себя полноценным человеком. Миновав оживленные кварталы города, он направил автомобиль к резиденции Боба. Но добраться до нее ему было все-таки не суждено. «Мерседес» Желудя неожиданно остановил инспектор ГАИ. Желудь по привычке махнул перед его носом служебным удостоверением и попытался сесть за руль.

— Минуточку, — задержал его милиционер, — ваши права и техпаспорт.

— Ты что, не понял, молокосос, — вышел из себя Желудь. — Я подполковник милиции.

— Если вы подполковник, то должны знать мои обязанности, — невозмутимо ответил инспектор. — Откройте капот.

Внимательно осмотрев номера, выбитые на двигателе и кузове автомобиля, инспектор положил документы подполковника в свой карман.

— Номера перебиты, машина краденая. Мы отправим ее на штрафную площадку, а вас я вынужден попросить следовать за мной.

«Неужели Боб подсунул мне ворованную машину? — Желудь с тоской взглянул на поблескивающие вдали окна резиденции. — Как предупредить его об опасности?!»

Глава 28

МАЙК НОРМАН

Рассвет, блеклый и тревожный, как сон грешника, проник в квартиру вместе с позвякиванием первых трамваев. Стас открыл глаза и увидел Влада, сидящего в кресле с книгой в руках. Напрягая зрение, он прочел ее название: «Мент поневоле».

— Ты проснулся, Стас? Приготовь что-нибудь, если тебе не лень.

— Перед боем не стоит предаваться гурманству. При пулевых ранениях лучше иметь пустой желудок.

— Тогда собирайся.

Каскадеры оделись, вышли к машине. Не изменяя привычке, Трюкач внимательно осмотрел ее и, не обнаружив ничего подозрительного, сел за руль.

— Если не возражаешь, Стас, сначала мы заедем к Жанне.

— Мне все равно.

Трюкач включил мотор. Машина тронулась. Всю дорогу каскадеры молчали. Лишь когда «волга» остановилась, Стас коротко спросил:

Ты надолго?

Не больше чем на полчаса.

— Хорошо.

Дождавшись, когда Трюкач уйдет, блондин вышел из машины. В парадном дома Жанны он достал нож и выковырял из дверной коробки застрявшую там пулю. Вернувшись в машину, он положил ее на ладонь и долго разглядывал, погрузившись в печальные размышления.

Будучи человеком глубоко прагматичным, здравомыслящим, он упорно защищал себя от романтических выдумок Влада. Ему было ясно, что Лиза, желая завоевать Влада, вошла в образ сестры, а Влад радостно принял эту игру. В своих иллюзиях они ушли так далеко, что легко путают реальность с вымыслом. Все это было понятно. Блондина обескураживало другое — собственный порщв ревности, жестокий и неукротимый. «Если