Заклятье древних Маори - Найо Марш

— Я не могу это читать, — сказал Дайкон.

— Тогда придётся прочесть нам самим, сэр. Он ведь мёртв, не забывайте.

— Дьявольщина!

— Если вам проще, можете прочитать письмо про себя, мистер Белл, — предложил Уэбли, не спуская глаз с мистера Фолса. — А потом отдадите нам.

Дайкон пробежал глазами несколько строчек, потом махнул рукой.

— Нет уж, слушайте.

И зачитал вслух:

«Буду с вами предельно откровенен, мистер Белл. Должно быть, вы уже не преминули заметить, что я проявляю интерес к определённой местности, расположенной милях в десяти от нашего курорта…»

— Ну и закрутил, — пробормотал мистер Фолс.

— Он имеет в виду пик Ранги, — подсказал Уэбли, по-прежнему не сводя с него глаз.

— Совершенно верно.

«Во время моих поездок я обнаружил кое-что любопытное. А именно: в эту пятницу, накануне того дня, когда был пущен ко дну корабль „Хокианага“, я находился на склоне горы и стал свидетелем весьма странных событий. Откуда-то выше меня по склону кто-то сигналил в сторону моря. В силу некоторых причин я не желал встречаться с кем бы то ни было, поэтому остался на прежнем месте, футах в девяти от тропы. Именно поэтому мне удалось хорошо рассмотреть и узнать одного человека, самому оставшись незамеченным. Сегодня утром, в субботу, я узнал о затоплении „Хокианаги“ и немедленно связал это с вчерашним событием. Я припёр этого человека к стенке и обвинил его в саботаже. Он категорически отверг все мои обвинения, заявив, что может и сам выступить со встречными. И это, мистер Белл, ставит меня в крайне щекотливое положение. Дело в том, что слухи о моей активности в этом районе уже просочились наружу, а моё положение не позволяет мне оправдаться, тем более, что в силу определённых обстоятельств, этому человеку поверят скорее, чем мне. Словом, мне пришлось пообещать, что я его не выдам. Впрочем, не думаю, чтобы он мне поверил. Признаться, я сильно обеспокоен. Тем более, что он почему-то считает, будто бы я знаю его шифр.

Так вот, мистер Белл, с одной стороны я — человек слова, но с другой — патриот. Сама мысль о том, что в этой замечательной стране действует вражеской шпион, для меня невыносима. Вот почему, мистер Белл, я решил, что лучше всего в сложившейся ситуации мне будет покончить с давними делами по ту сторону Тасманова моря. Я скажу миссис К., что утром уеду.

Письмо же это я отправлю, прежде чем взойти на самолёт. Заметьте, слово своё я сдержал и не назвал вам имени этого человека. Надеюсь, мистер Белл, что вы никому не расскажете про это письмо, а предпримете действия, которые сами сочтёте нужными.

Позвольте ещё раз выразить вам мои искренние уважение и признательность.

Дайкон сложил письмо и протянул сержанту Уэбли.

— «Не думаю, чтобы он мне поверил», — процитировал тот. — Да, прав он оказался.

— И не только в этом, — кивнул Дайкон. — Хотя Квестинг и держался как последний подлец, я почему-то всегда питал к нему симпатию.

Снаружи послышался звон колокольчика. Хойя созывала всех к обеду.

Глава 14

Соло Септимуса Фолса

I

Прежде чем покинуть комнату, Уэбли показал Дайкону, что Квестинг уже упаковал к дороге почти всю свою одежду. Сержант также вскрыл тяжёлый кожаный чемодан и обнаружил, что тот битком набит изделиями из порфира, старинной утварью и оружием — плодами ночных вылазок на пик Ранги, вне сомнения. Топор Реви, как сказал Уэбли, был припрятан отдельно, в запертом ящике. Дайкон решил, что Квестинг, должно быть, хотел показать его после концерта Гаунту.

— Думаете, он надеялся вывезти все эти трофеи в Австралию? — спросил он.

— Возможно, мистер Белл, хотя я не сомневаюсь, что его задержали бы при таможенном досмотре. Вывоз подобных вещей строго запрещён.

— С другой стороны, — предположил мистер Фолс, — он мог быть просто заядлым коллекционером. Такие люди ведь ни перед чем не остановятся, чтобы завладеть предметом своей страсти. Щепетильные во всем остальном, они становятся абсолютно беспринципными, когда впереди замаячит объект их вожделения.

— Но ведь Квестинг был прежде всего деловым человеком, — произнёс Дайкон. — Он в бизнесе собаку съел.

— Это точно, — кивнул Уэбли. — Мы нашли у него план перестройки Ваи-ата-тапу, который превратил бы Роторуа в новую Ривьеру. Он собирался создать здесь настоящий рай.

Сержант поместил письмо Квестинга в большой конверт, надписал его на обороте, после чего попросил Дайкона и Фолса расписаться как свидетелей. Затем, выйдя вместе с ними на веранду, запер за собой дверь.

— Что ж, — произнёс Дайкон, — я с самого начала не верил, что он шпион.

— Да, и, между прочим, теперь этот вопрос повис в воздухе, — подметил Фолс.

— Вы имеете в виду вражеского агента, который к тому же оказался убийцей?

— Да, именно. Вы не против, Уэбли, если мы поделимся последней новостью с остальными?

Ответа пришлось ждать довольно долго.

— Ничуть, — произнёс наконец полицейский, когда мужчины приблизились к столовой. — Тем более, мистер Фолс, что воспрепятствовать вам я всё равно не в силах.

— Я хочу сказать, что люди должны быть предупреждены — будут, по крайней мере, держаться настороже. Проходите, мистер Белл.

— После вас, — учтиво предложил Дайкон.

— Нам с мистером Фолсом ещё нужно вымыть руки, — сказал Уэбли. — Не ждите нас, мистер Белл.

После такого топорного намёка Дакйону ничего не оставалось, как проследовать в столовую самому.

Все остальные уже сидели на своих местах. Дайкон присоединился к своему патрону. Доктор Акрингтон и семейство Клэров, за исключением Саймона, разместились за большим обеденным столом. Саймон сидел за маленьким столиком вместе со своим приятелем Смитом. Мистер Фолс, войдя, устроился отдельно, по соседству с ними.

— Не возражаете, если я присоединюсь к вам, сэр? — спросил Уэбли.

— Сочту за честь, сержант. С удовольствием угощу вас.

— Нет, нет, спасибо, — замотал головой полицейский. — За нас платит управление. Просто я вижу — здесь накрыто ещё одно место…

Похоже, тут Уэбли дал маху — второго прибора на столике Фолса не было. Однако Хойя, по-прежнему заплаканная, поспешила накрыть для гостя.

— Спасибо, что не забыл меня, Дайкон, — с нарочитой громкостью произнёс Гаунт. — А то я уже начал чувствовать себя изгоем.

Барбара метнула на актёра быстрый взгляд и столь же поспешно отвернулась.

— Да, совсем забыл, — добавил Гаунт, хлопнув себя по лбу. — Квестинг просил за топор пятьдесят гиней. Заломил, должно быть, лишку. Может, спросить у старикашки?

Ответом послужило молчание. Гаунт обиженно фыркнул и погрузился в тарелку.

Обед протекал в непривычной тишине, которую изредка прерывал только Уэбли, нахваливавший очередные яства. Едва приступив к трапезе, Дайкон, сидевший у окна, заметил, как со стороны источников из-за холма появились двое людей Уэбли, которые несли что-то на накрытых брезентом носилках. Подойдя к зарослям мануки, они двинулись в обход дома. Мрачное зрелище окончательно добило Дайкона, заодно прикончив и остатки аппетита. Несколько минут спустя, парочка, уже без своей скорбной ноши, поднялась на веранду. К ним тотчас присоединился молодой человек в серых фланелевых брюках и спортивной куртке, в котором Дайкон без труда узнал журналиста. Перебросившись с полицейскими парой слов, репортёр уселся на ступеньку и закурил трубку. Обедающие точно не замечали вновь прибывших, продолжая сосредоточенно работать челюстями.

«Ни дать, ни взять — зверинец», — подумал вдруг Дайкон.

Хойя начала собирать тарелки и, воспользовавшись тем, что миссис Клэр на минутку отвернулась, проворно сгребла недоеденные куски ростбифа на одно блюдо. Миссис Клэр и Барбара, словно сговорившись, вышли вместе. Смит, буркнув: — «Извиняюсь», — выбрался на веранду. Репортёр с надеждой во взгляде подлетел к нему, но почти тут же отошёл, сокрушённо качая головой.

Оставшиеся в столовой семеро мужчин заканчивали трапезу в гнетущем молчании.

— Посреди столь безудержного веселья даже собственный голос не услышишь, — попытался пошутить Гаунт. — Пойду, пожалуй, сосну полчасика.

Он отодвинул стул и встал.

— Вообще-то нашему молчанию есть серьёзная причина, — произнёс Фолс.

Какие-то новые непривычные нотки, прозвучавшие в его голосе, заставили окружающих буквально застыть в оцепенении.

— Вы позволите, сержант Уэбли? — спросил мистер Фолс.

Уэбли, сорвавшийся было с места, стоило только Гаунту привстать, упёрся ладонями в край стола и с серьёзным видом кивнул.

— Безусловно, сэр.

— Не знаю, — начал мистер Фолс, — любите ли вы читать детективные романы. Лично я их обожаю. Обычно их критики утверждают, что детективы оторваны от реальности. Говорят, например, что полицейское расследование вовсе не соткано из взвешивания мотивов, хитроумных догадок и беспрерывного лавирования во мраке, в процессе которого то над одним, то над другим подозреваемым зависает карающий меч правосудия. Такие люди считают, что в реальности простого, хотя и чрезвычайно трудоёмкого и медленного накопления фактов оказывается достаточным, чтобы арестовать того, на кого изначально падало наибольшее подозрение. Сержант Уэбли, — добавил мистер Фолс, — поправит меня, если я ошибаюсь.