Стражи Армады. Аксиома выживания - Владимир Андрейченко

– Работаем, бандерлоги! Оп-па.

Двое тяжеловооруженных воинов в «Ратниках» ринулись внутрь, за ними с интервалом в три метра еще пара бойцов, потом еще и еще. Старший лейтенант придержал одного за плечо:

– Сименс, ждешь нас тут. И прикрываешь. Чтоб ни одна собака не сунулась. И всегда на связи.

– Есть, командир!

– Я Глым, иду внутрь, зачищаем западное крыло, – сообщил в гарнитуру Вятлов и нырнул в темный проем.

– Я Батя. Удачи, парни! Мы следом. Мэр, ты готов?

– Готов, командир, ждем зеленого свистка! – сообщил майор Завгородний, второй замбой Шелестова после Устинова.

– Я Алекс. Работаем крышу. Один трехсотый. Тевтонов трое. А крылатый жив! Накрыл половину отделения фанатиков. Оставил с ним врача. На связи.

Шелестов воодушевленно осклабился, заиграл желваками и впечатал правым кулаком в левую ладонь:

– Повтори, майор! Про пилота.

– Палыч жив, тяжелый, но жив. Готовим для спуска.

– Отлично, Алексей! Ему респект, тебе приз. Работаем!

Полковник вскинул автомат, машинально намотав его ремень на запястье, и жестом показал бойцам выдвигаться. Вереница спецназовцев прошествовала мимо: напряженные лица, пригнувшиеся фигуры, выставленные стволы разномастного оружия. Шелестов провожал каждого взглядом и понимал одно – мужики справятся, не подведут, одолеют любого врага, а главное, пойдут с командиром до конца. Даже без приказа из штаба… Вразрез планам всего руководства военной группировки Восточного блока. Но, скорее, это не в штабе решалось, Харитон дал понять очень ясно – в чем причина. Не зря же слухи про «Всевластие» начали просачиваться даже сквозь плотную завесу секретности. Прямо из уст самих олигархов и членов масонской ложи. Эти всевластные вполне уже давно могли выкопать себе ну о-очень надежное убежище, чтобы спрятаться там от всеобщего катаклизма. А сами приготовились погубить мир, чтобы человечество начало разбег заново, а они бы, как и прежде, процветали на беде других… Нет, не для того далеко не глупый полковник занялся работой, на которую, сказать по правде, способен не каждый мужик. Не для того он рисковал всю свою сознательную жизнь и долгую службу, чтобы просто так дать погибнуть тем, кого еще в юности решил защищать до последней капли крови. И пилота вертушки, и ребят штурмовой группы Шелестов поднял и привел сюда самолично и вопреки строжайшему запрету командования. И ни от кого не скрыл, что при этом едва ли не впервые за службу напрямую пошел против приказов. Просто знал, что это его долг перед человечеством. Интуитивно чувствовал всегда, что поступает так, как и должен поступить. А с зачастую бездарным командованием у полковника были свои счеты, с тех самых времен, когда в Афганистане, будучи еще капитаном, по приказу зарвавшегося генерала погубил всю свою группу… А сейчас с ним пошли те, кто свято верил в силу «Рифа», возможности и непререкаемый авторитет уважаемого командира, которого они любовно звали – Батей. Они вполне осознанно понимали не столько угрозу Зоне, которая, кстати, могла после ядерного взрыва у Разлома и «Ока» расшириться, сколько следующую за этим опасность едва ли не для всего населения планеты. А теперь еще и были уверены в возможности – одним хлопком придавить гниду «Легиона» в ее логове.

Шелестов ободряюще хлопнул по шлему бойца Сименса, оставленного Глымом для прикрытия, и исчез в темени проема. Спецназовец поерзал на упрятанных в броню коленях, утрамбовывая пласты штукатурки и цемента, занял позицию, выставив ствол РПК наружу и замер. «Сдохну тут, а хрен кого пущу живым!» – подумал боец, прижимаясь щекой к прикладу, но в этот момент черная рука появилась из-за края проема и схватила ствол еще не остывшего после атаки пулемета.

– Тс-с, Сименс, не балуй! Я свой. Чего вы меня-то забыли?

– Лу-учник! – спецназовец аж крякнул от неожиданности и радости, не веря своим глазам. – Охрене-еть! Ты с нами?

– А то! Кто не с нами, тот против нас! Пусти, е-мое, в избу-то.

– Конечно. А… откуда позывной мой… а-а, ну да… понял. А где…

– … Шалун, сюда, брат!

Перед обескураженным лицом бойца вырос лохматый силуэт зверя, который перестал злобно скалиться. Холка псевдорыси улеглась, и хищник скакнул через полусидящего пулеметчика в сумерки прохода.

– Командир сказал тебе, чтоб ни одна собака через тебя сюда не сунулась! А ты? – Лучник хохотнул.

– Так ведь… не собака же, – промямлил спецназовец, виновато улыбнувшись и краснея. – Теперь точно ни-ни. Бдю!

– Давай, Семеныч, прикрывай наши ягодки и держи позицию крепче, чем даже ягодки своей Нинки. И позицию выбери лучше, с обзором в сто восемьдесят, а не в сто, иначе мутант типа Шалуна носопырку твою вмиг отгрызет.

Сталкер усмехнулся и двинулся мимо озадаченного бойца внутрь. Ловко, легко, словно тень. Как и его ручная псевдорысь. «Откуда он фразу старлея знает? А мое отчество… а жену мою… А… ах, ну да-а! Призрак же… ментал».

Сименс мельком вспомнил о семье, слухах и легендах Зоны, вездесущем защитнике сталкеров, но не забыл его предупреждения, а поэтому внимательно осматривал через прицел весь сектор.

Сталкеры успешно вскрыли ворота корпуса энергоблока, куда первыми проникли бойцы «Пепла». Чтобы избежать смертельных ловушек и засады легионеров, внутрь поочередно забросили гравигранату, термическую шашку и спайку двух артефактов – «батарейки» и «огнива». Прочувствовать на себе, что внутри натворили эти милые изделия в совокупности, никому не хотелось, но увидеть довелось. После громоподобных ударов за стенами и приоткрытыми воротами вид, представший взорам штурмующих, поверг сталкеров в шок. Жерло Ключевской Сопки или знаменитая городская свалка Рио-де-Жанейро позавидовали бы состоянию грузоприемного блока Станции после тройного взрыва. Теперь уже никого не интересовало, что было заготовлено фанатиками для встречи врага, потому что здесь остались только раскаленные и обугленные части крупных предметов типа станков или автокаров и пепельное крошево плит. Кое-где капал расплавленный металл, оставшийся от арматуры, оборудования и бочек, будто бомбу закинули в мартеновскую печь.

Сколько испарилось в этом аду легионеров, никто не гадал, но всем хотелось, чтобы достаточно много. Бойцы двойками рванули вперед, четко рассредоточиваясь по флангам, дальше от ворот, за невредимыми после взрывов укрытиями.

Еремин руководил боем, правильно перемещал бойцов, своевременно отдавая короткие четкие приказы. Сам стрелял, мелькал в первых рядах и бесспорно внушал уважение к себе со стороны солдат. Зона любила таких, бодрых, мужественных и сильных, а толстозадых, мягкотелых и слабохарактерных держала за Рубежом, в Приграничье, либо вообще уничтожала.

Следом за пепловцами, более опытными в штурмах и фронтальных атаках, в помещение цеха ринулись сталкеры. Плакса, Верста, Варежка и десяток их боевых товарищей – вправо. Визирь, Омлет, Цезарь и Казбек со своими – влево. Редкие выстрелы быстро превратились в канонаду, гул которой эхом отражался от высоких сводов здания. На подстанции сталкеры потеряли убитыми и ранеными полтора десятка человек, снаружи АЭС осталось лежать и отделение пепловцев. Потери пока казались не очень страшными по сравнению с тем, что уже было сделано из задуманного. Все-таки саму Станцию штурмовали, а не какой-то Могильник или Испытательную! Теперь бой перетек внутрь АЭС и подбирался к самому сердцу «Ока». Кому-то пришел неминуемый конец, а для кого-то приближалась сладкая долгожданная победа.

Несмотря на ценность Станции для «Легиона» и «Ока», оборона сектантов некоторым атакующим показалась слабоватой, скажем так, недостаточно упорной и жесткой. Генерал Еремин, озаботившийся этим, по радиосвязи поделился доводами с командиром «Рифа» и Плаксой, руководящим сводным отрядом сталкеров. Ответом явились недоуменные возгласы и междометия, никто не мог понять, почему так происходит. Да, защищались легионеры, да, умирали. Но как-то не много их было на Станции, оружие не самое лучшее, радиационный фон не повышен, отпор вполсилы. Для совещания в эфире привлекли Лучника, ментальные способности которого как раз могли пригодиться. Но тот отнекивался и извинялся, ссылаясь на контузию и частичную потерю сверхъестественного дара. И сталкер не лукавил, он действительно еще не оправился от гула в голове и нарушения ориентации в ментальном пространстве. Надеясь, что вскоре снова вернет себе телепатические способности, пока он оставался простым стрелком наравне с остальными бойцами.

– Ищи, брат. Найди и убей врага, – попытался Лучник передать мысли Шалуну.

– Брат. Я не понимаю. Мне убивать? Кого?

– Точно контузило, елки-палки! – вслух резюмировал сталкер, глядя на не понимающего его друга, подумал и нежно подтолкнул зверя вперед: – Иди, Шалун, охота продолжается.

Один из бойцов спецназа недоуменно посмотрел на сталкера и псевдорысь, оглянулся на старшего лейтенанта, ожидая получить от него разъяснения. Глым улыбнулся и жестом показал, что все нормально. Солдат крепче сжал автомат, с любопытством провожая взглядом скользящего тенью мутанта, но бесшумный выстрел затаившегося легионера чиркнул пулей по шлему. Боец отпрянул за укрытие и ошалело захлопал глазами, тряся головой. Старший лейтенант показал ему кулак и перебежал на другую позицию. Вызвал по связи гранатометчика и пояснил суть задания. Спецназовец вынырнул из темени цеха, уже держа трубу РПГ на плече. Вятлов шепнул ему: