Лощина Язычников. Книга Блэквелл - Николь Фиорина

Кейн продолжил:

— И, Джулиан Блэквелл, — болтовня стихла, и все головы повернулись к язычникам, которые стояли в своих призрачных масках, темных пальто и непроницаемой внешности, — Давай посмотрим правде в глаза, ты уже проиграл.

Члены «Священного Моря» захлопнули рты, посетители бара ждали, затаив дыхание.

Джулиан улыбнулся, склонив голову набок, чтобы скрыть улыбку, но я все равно ее уловила. Она была такая мимолётная, что проскочила, как живое существо. Он молча занял место в баре вместе с двумя другими, как будто Кейн Прюитт не стоил и слова. Феникс подвинул Джулиану напиток через стойку бара, и он поймал его, прежде чем оторвать свой взгляд от моего.

Если Джулиана и беспокоил Кейн, он этого не показывал, и ночь, которую мы провели вместе, тоже не повлияла на него. Он не поздоровался со мной, даже не помахал рукой или кивнул в мою сторону.

Остальная часть бара вернулась к своему общению и танцам, и Кейн казался разочарованным, расстроенным даже реакцией Джулиана или ее отсутствием, как и я. Кейн схватил свой стакан с барной стойки рядом со мной и выпил все залпом, затем поставил его обратно и щелкнул пальцем в воздухе, заказывая еще один.

— Фэллон, твоя очередь, — сказал Кейн, поднимая меня с барного стула с дротиками, сложенными в одной потной ладони.

Я покачала головой. — Я никогда раньше не играла.

— Нет, я играю против самого себя.

Он поставил меня перед стеной под доской для дартса, положив руки мне на плечи. — Ты просто будешь стоять здесь и выглядеть прелестно.

Сначала я ничего не поняла. До тех пор, пока Кейн не начал пятиться назад, и все уставились на меня, некоторые с беспокойством, другие с юмором.

— Ни за что, — сказала я, делая шаг из зоны и возвращаясь к своему стулу.

Кейн склонил голову набок и поднял руку с дротиком.

— О, да ладно. Ты мне не доверяешь? Адора, ты доверяешь мне, верно?

И Адора покачала головой, говоря «черт возьми, нет». Кейн казался раздраженным, и все его тело наклонилось в сторону, невидимая сила алкоголя.

— Адора, залезай под мишень, — приказал он.

Адора бросила на меня обеспокоенный взгляд. Ее взгляд обратился к Кейну, понимающий взгляд скользнул между ними. Адора опустилась со стула на ноги, нижний край ее платья в богемном стиле упал на пол, когда она нервно подошла к стене с ужасом в глазах. Как будто Кейн полностью контролировал ее, и у нее не было выбора.

— Хорошо, я сделаю это, — вмешалась я, сама не зная почему. По какой-то причине я хотела, чтобы Адора доверяла мне. Я хотела, чтобы она знала, что я не та девушка, за которую она меня принимала, что я здесь не для того, чтобы сделать ее жизнь несчастной или отнять у нее что-то — что я могла бы быть другом или, по крайней мере, попытаться. — Я сделаю это, — снова сказала я, подходя к доске. Облегчение отразилось на ее лице, когда она вернулась к своему барному стулу.

— Вот это моя девочка! — похвалил Кейн, затем лизнул кончик дротика.

На каблуках моя голова была примерно на четыре дюйма ниже яблочка, которое он прибивал дротиками всю ночь. Скорее всего, он не попадёт в меня, но это все равно не остановило мое беспокойство, а ладони вспотели.

Затем я почувствовала тяжесть чего-то тяжелого, лежащего у меня на груди. Я хотела провести ладонью по своим плиссированным шортам спереди, но не могла пошевелиться. Я попыталась повернуть голову в сторону, не в силах смотреть, но застряла на месте. Я не контролировала свои конечности, свои движения, как будто сила магии приковала меня к стене, удерживая там, и Кейн одарил меня коварной улыбкой.

Мое беспокойство усилилось, мое дыхание стало поверхностным, и мой взгляд упал на Джулиана, который пронесся через бар быстрее, чем ястреб. Прежде чем Кейн успел метнуть дротик, Джулиан появился у него за спиной и выхватил его из руки.

— Игра против самого себя ничего не доказывает. Сыграй против меня.

Его голос привлек всеобщее внимание.

Болтовня прекратилась, и все наблюдали, хватаясь за все, что было ближе всего к ним.

А я все еще не могла пошевелиться! Я была в гребаной ловушке, и все, что я могла сделать, это моргнуть, сглотнуть и сосредоточиться на своем дыхании, чтобы убедиться, что я все еще здесь.

Кейн повернулся, почти такой же высокий, как Джулиан, и на мгновение уставился на него расширенными глазами.

— Ты боишься за нее, Блэквелл?

Губы Джулиана дрогнули.

— Девушка едва дотягивается до доски. Не нужно большого таланта, чтобы избежать попадания в нее, если только ты не целишься в нее.

Он посмотрел на меня, и дротик сжался в его кулаке.

— Отпусти ее, — приказал он вслух, кивнув головой.

Кейн указал на меня и опустил глаза.

— Нет, она остается, — он наклонил голову в сторону Джулиана, его палец превратился в приплюснутую ладонь, — Дерзай, язычник, — бросил он вызов. — Ты сделаешь этот бросок, и я освобожу ее от своей хватки.

Между ними воцарилось молчание. Джулиан стиснул челюсти, и вены на его шее вздулись. Он обдумывал слова Кейна, и мои глаза метались от Джулиана к Кейну, обратно к Джулиану, понятия не имея, что происходит или что означают слова Кейна, в то время как мое сердце сильно колотилось в груди.

— Я сделаю это, и ты отпустишь ее?

Джулиан переспросил.

— Ты освободишь ее от своей хватки?

— Ве-р-но, — пропел Кейн и сделал шаг назад, наклонив голову назад. — Но ты должен сделать это оттуда.

К этому времени, пока я стояла под доской для игры в дартс, собралось еще больше людей, и мой желудок словно подступил к горлу. Крупная капля пота скатилась по моему затылку. Как все перешли от того, что игнорировали меня, к тому, что пялились на меня? Было так жарко, что я хотела сбросить куртку, но не могла оторваться от этого положения!

Зефир сделал шаг вперед между расступающейся толпой. Он был выше остальных, по крайней мере, шесть футов четыре дюйма, но худой, и наклонил голову, чтобы что-то прошептать Джулиану. Светлые волосы Зефира упали на его белую маску, когда он посмотрел на меня яркими светло-зелеными глазами. Джулиан кивнул.

Кейн оглядел толпу, нервно посмеиваясь.

— Вы, ребята, уже закончили целоваться или что?

Все трое оторвались друг от друга, когда Джулиан сделал много шагов назад, не сводя с меня глаз. И то, как он смотрел на