Братья - Да Чен

— Но это ведь государственная монополия. Мне достанутся все проблемы, включая пенсии и оплату жилья для пенсионеров.

— Нет, этого можно избежать, если мы приобретем только оборудование и права на издания.

— Приобретение активов. Отличная идея. Немедленно начинай переговоры. Твои комиссионные — десять процентов.

Она улыбнулась:

— Это весьма щедрое вознаграждение. Я начну договариваться с Издательским домом. Как тебе известно, они клиенты моего банка. Таким образом, у финансовой компании появится еще десять заявителей на кредиты. Кроме того, твоему отцу я бы порекомендовала организовать совместное предприятие с Экспортно-импортным сельскохозяйственным агентством провинции Фуцзянь.

— Я не сторонник совместных предприятий, предпочитаю полную независимость.

— Это пока единственный законный способ экспортировать продукцию, у агентства есть экспортные лимиты на уровне провинции.

Я согласился и поинтересовался:

— Еще один вопрос. Можно издать книжку воспоминаний за месяц?

— Считай, что это уже сделано.

Через три дня я получил от Лены известие о том, что за сто тысяч юаней я стал владельцем Издательского дома. Все средства были получены из ее филиала Национального банка. Ни она, ни я и предположить не могли, насколько вырастет стоимость нашего приобретения в будущем. Нам достались права на ранние работы Мао и права на перевод всех произведений коммунистических деятелей. Я сказал себе, что впредь никогда не буду ничего покупать на собственные средства. Лена преподала мне урок, как использовать в бизнесе правило рычага.

Я часто ездил в городскую библиотеку Линли и до самого закрытия читал все газеты, которые только можно было достать. Для себя я сделал простое заключение: все происходящее в современном Китае можно было описать словами «золотой век». Все государственные компании находились в упадке, а всем государственным банкам упростили правила выдачи кредитов. В основном это были кредиты с риском невозврата. Практически каждая отрасль экономики нуждалась в притоке средств. Государственный сектор разваливался, зарождался рынок свободного предпринимательства. Все сводилось к слову «возможности».

Вскоре я отправился в офис к Лене, чтобы заявить, что меня больше не устраивает статус анонимного владельца. Я решил назвать свою фирму «Дракон&Компания» и назначить Лену президентом. Я попросил ее уйти со своей работы, чтобы она могла полностью заняться моим детищем.

— Но, Тан, ты не понимаешь, — возразила она. — Моя должность в маленьком государственном банке дает мне большие возможности.

— Ошибаешься, я только что создал рабочие места нового типа для тех, кто не зависит от связей с коммунистическими боссами. Если ты считаешь, что подходишь для этого, принимай должность.

Второй раз уговаривать ее уже не пришлось.

Рукопожатие и вложение миллиона юаней, что по курсу составило почти пятьдесят тысяч долларов США, скрепили основание «Дракона&Компании».

Рукописи Суми предстояло положить начало новой эре в истории китайского книгопечатания. Главный редактор, профессор Инь, жертва революционных лет, лично сам работал над книгой. Он не один раз звонил Лене, говорил, что не мог удержаться от слез, читая рукопись. У него не было сомнений, что книгу ждет большой успех. Но профессор беспокоился, что по традиционным каналам распространения книжке не дадут пробиться к читателям — слишком откровенно и правдиво описывались события тех лет, обнажая все мерзости жизни коммунистического Китая. Было очевидно, что книге не попасть на прилавки магазинов обычным путем.

Я распорядился организовать альтернативный способ дистрибуции: нанять грузовики, тракторы, велосипедистов, чтобы посыльные доставляли книги в глубинку. На уровне провинции сделать это удалось, потом эту тактику мы применили и в масштабах страны.

После этого наш редактор поинтересовался: может ли он привлечь и других авторов, пишущих на подобные темы? Он предполагал, что спрос на произведения о революции будет высоким, а государственные издательства вряд ли возьмутся их выпускать. Но мы вполне могли себе это позволить. И все же редактор предупредил, что риск огромный. На что я ему ответил:

— Кто не рискует, тот не выигрывает.

Результаты экзаменов стали известны в августе. Как только господин Кун получил конверт, он немедленно поспешил ко мне. Еще до того, как передо мной появился учитель, я заметил направляющееся в сторону нашего дома характерное облако пыли, обычно сопровождающее его во всех передвижениях по деревенским дорогам — из-за хромой ноги у него была довольно специфическая походка. Остановившись у крыльца и не вскрывая конверт, запыхавшийся гонец попросил меня преклонить колени. Я попытался выхватить конверт у него из рук, но Кун оттолкнул мою руку и стал убеждать сначала вознести молитву, дабы снискать расположение небесных сил.

— О, Будда, помоги нам. Ниспошли свою милость на сего отрока, что пожертвовал тебе прекрасное сияющее одеяние и помог оборудовать баскетбольную площадку. Не оставь своей милостью и Суми, ей она так необходима.

— Да открывайте же! — торопил я.

Ударом больной ноги монах заставил меня плюхнуться на колени. После продолжительного неразборчивого бормотания молитв Кун распечатал первый конверт.

— Результат товарища Тана Лона — четыреста пятьдесят. — Затем продолжил: — Так, здесь еще написано, что в провинции Фуцзянь есть еще один победитель. Поздравляем!

Я был потрясен. Победитель из нашей провинции? Меня бросало то в жар, то в холод, в висках стучала кровь. Я буду учиться на юридическом факультете Пекинского университета! Но кто же мой сокурсник?

— Давай посмотрим, какой результат у Суми.

Второй конверт уже открывал я. И тоже четыреста пятьдесят!

Даже не взглянув на сообщение, я сразу понял, кто мой сокурсник. Конечно же, Суми. Я прыгал на крыльце как сумасшедший: Суми поступила! Суми поступила!

Мой наставник не отставал от меня, несмотря на больную ногу, — его радости не было предела.

— Учитель, я не знаю, как вас отблагодарить. — Я крепко обнял Куна.

— Да это я должен тебя благодарить. Ты и представить себе не можешь, что чувствует педагог, у которого два выпускника одного года поступили в университет одновременно. Да я всех учителей обошел. Меня могут повысить в должности.

— Позвольте мне доставить это известие Суми, — попросил я, и он с улыбкой передал мне конверт.

В тот вечер я собрал за столом всю семью и объявил, что представитель третьего поколения семьи Лонов будет учиться в Пекинском университете на факультете права.

— Почему же не на историческом? — С гордостью в голосе поинтересовался дед.

— Извини, но из юристов получаются лучшие бизнесмены и политики, — ответил я.

— Я очень рад, сын, что ты выбрал факультет права. Времена изменились. В моей молодости законом были только цитаты Мао.

— А сейчас важнее закона слова Хэн Ту. Но это ненадолго.

Все рассмеялись. Мама открыла бутылку столетнего ликера. Зазвучали тосты, все опьянели и расчувствовались.

— Я буду тосковать по тебе, — не удержалась мама.

— Веди себя поосторожнее в