Битва за Атлантику. Эскорты кораблей британских ВМС. 1939-1945 - Денис Райнер

– Что это у нас на радаре на пеленге примерно 145 градусов? Эхо? 10 000 ярдов за «Порчестер-Каслом»? – Я не сводил глаз с луча. Радар исследовал пространство вокруг, укрытое темным покрывалом ночи.

– Да, сэр. Небольшое эхо, но вполне отчетливое. Никогда не видел ничего подобного, сэр. Сегодня довольно странные условия. Что-то происходит в атмосфере. Луч распространяется очень необычно.

– Что вы имеете в виду? Только не надо высоконаучных объяснений. Попроще, пожалуйста.

– Сегодня, сэр, эхо можно засечь дальше, чем обычно.

– Это относится ко всем кораблям?

– Не могу сказать точно, сэр. Думаю, что все зависит от конкретного устройства.

– Вы имеете в виду, что обычно мы можем обнаружить всплывшую подлодку на расстоянии пяти миль, а сегодня по непонятным причинам ваше устройство может обнаружить ее намного дальше? Так?

– Да, сэр.

– Спасибо, следите за эхом. Оно меня очень интересует.

– Слежу за эхом, сэр.

Я взял другую телефонную трубку. Это был коротковолновый «интерком» для переговоров с другими кораблями.

– Вызываю «Порчестер-Касл». У вас на радаре есть контакт, пеленг около 100 градусов, расстояние 10 000 ярдов? – нетерпеливо спросил я.

– Нет, сэр.

– У меня на экране он вполне четкий. Буду наблюдать. Поставьте на этом направлении отдельного наблюдателя. Я сообщу, если что-то будет происходить.

Я послал за штурманом, чтобы нанести данные на карту. Очень скоро он доложил:

– Цель движется по курсу, почти параллельному нашему. Скорость также примерно такая же, как у нас, может быть, чуть быстрее.

Я снова вызвал «Порчестер-Касл»:

– Есть контакт?

– Нет, сэр.

Я вызвал офицеров.

– У меня очень интересное эхо, пеленг 147 градусов, расстояние 19 000 ярдов.

Надо было как следует подумать. Цель была одиночной и имела небольшие размеры, иначе она бы, безусловно, появилась на радаре «Порчестер-Касла». Рыболовных судов мы не встретили, да и если бы здесь оказался рыбак, он шел бы с навигационными огнями, а значит, с «Порчестер-Касла» его бы заметили. Похоже, ответ мог быть только один: это была немецкая подводная лодка, которую я безуспешно искал пять долгих лет. Причем лодка, судя по всему, обещала стать очень удобной – она явно следила за нами и готовилась напасть, считая нас конвоем.

Я снова взял трубку «интеркома»:

– Кораблям медленно образовать цепь к направлению 105 градусов – 285 градусов. Новый курс 240 градусов, скорость 10 узлов. Маневры завершить в течение 30 минут.

До этого все они располагались под прямым углом к нашему курсу. В новом положении ось группы будет располагаться под углом 45 градусов к направлению нашего перемещения.

Я не сводил глаз с экрана радара. Эхо было совершенно отчетливым. Я видел, как начали перестраиваться корабли. Вообще-то так можно воевать – лежа на койке в теплой каюте. Через пять минут меня вызвал штурман:

– Похоже, это эхо охотится за нами.

– Совершенно с вами согласен. Возможно его капитан считает нас конвоем. Вы же знаете все недостатки немецких радаров. Он увидит только пять маленьких бликов на экране, больше ничего. Сегодня облачность низкая, а значит, немец наверняка надеется, что авиации не будет. Но почему эха нет ни на одном радаре, кроме нашего? В общем, наблюдайте и дайте мне знать, когда он изменит курс.

Да, я бы чувствовал себя более уверенно, если бы этот контакт подтвердили хотя бы с одного из кораблей. Я снова позвонил оператору радара:

– Расстояние?

– 16 000 ярдов, сэр.

Следующий звонок был штурману.

– Скорость цели?

– Чуть больше 14 узлов.

Меня вызвали с «Порчестер-Касла»:

– Подтверждаю контакт, сэр. Слабый, но довольно устойчивый. Должен ли я проверить?

– Нет, оставайтесь пока в постели, я скажу, когда надо вставать.

Я вызвал все корабли:

– По моим оценкам целью, пеленг 150 градусов, расстояние 15 000 ярдов, является немецкая подводная лодка. Я намерен следовать прежним курсом, пока цель не окажется на пеленге 180 градусов, затем вместе повернем к ней. Таким образом лодка окажется в середине прочесываемого участка. Желаю удачи!

Сигнал с «Порчестер-Касла»:

– Он подбирается ко мне.

Ответ:

– Да. А чем вы лучше других?

Сигнал с «Лансестон-Касла»:

– Подтверждаю контакт.

Сигнал с «Кенилворт-Касла»:

– Я тоже поймал его.

Я приказал группе снизить скорость до 6 узлов. Это должно явиться для врага неожиданным, потому что его приборы не позволят ему заметить снижение скорости сразу, поэтому его пеленг по отношению к моему кораблю будет быстро меняться, двигаясь к 180 градусам, а я только этого и ждал.

Его пеленг и в самом деле изменялся довольно быстро – 165 градусов… 170 градусов… Сеть заброшена! Он должен в нее угодить! Я был полон решимости достать этого немца! Я вызвал все корабли:

– Приготовиться к повороту. Цель находится на пеленге 178 градусов от меня, расстояние 10 000 ярдов.

Я запросил «Порчестер-Касл»:

– Сообщите координаты цели.

– 230 градусов, 3000 ярдов.

Он в ловушке! Я передал кораблям группы: – Поворот на 180 градусов. Скорость 12 узлов. Вперед, парни!

Затем я отдал необходимые приказы на мостик собственного корабля. Меня вызвал штурман:

– Вы подойдете к карте, сэр?

– Пока нет. Я хочу все видеть, а отсюда видно лучше всего. Я подойду, когда лодка нырнет.

Глядя на радар, я видел, как точки-корабли меняют форму – изменяют курс. Цель была на месте. Или нет? Я вскочил с койки. Цели больше не было на экране.

Сообщение с «Порчестер-Касла»:

– Контакт потерян. Думаю, цель погрузилась.

Сообщение с «Лансестон-Касла»:

– Очень маленькая цель в прежнем положении – возможно, перископ – 180 градусов, 2500 ярдов.

Еще одно сообщение с «Лансестон-Касла»:

– Очень странные звуки на асдике.

– Возможно, это акустическая торпеда, – ответил я. – Я уже скрестил за вас пальцы.

– Есть контакт на асдике 182 градуса, расстояние 1500 ярдов. Должен ли я атаковать?

– Уж будьте любезны. Я пошлю вам на помощь «Порчестер». – А затем своим офицерам: – «Порчестер» поддерживает «Лансестон». «Пивенси» и «Кенилворт» организуют поиск вокруг места погружения.

Раздался глухой подводный взрыв. Я сразу же вызвал «Лансестон-Касл»:

– Это были вы?

– Нет, сэр.

– Наверное, торпеда взорвалась на дне. Цель – немецкая подводная лодка. Это точно.

Сообщение с «Лансестон-Касла»:

– Атакую!

Океан содрогнулся от взрывов. Я вышел на мостик. Были слышны переговоры между атакующими кораблями:

– У тебя есть контакт?

– Да, ясный и четкий.

– Запах нефти чувствуешь?

– Ее вокруг полно.

– А у тебя есть контакт?

– Да, простой и ясный, как дважды два.

Закончив поиск в районе погружения, я вызвал атакующие корабли:

– Если вы оба находитесь в контакте с целью, полагаю, больше не будем атаковать до рассвета. Возможно, найдем людей. – А затем только «Лансестон-Каслу»: – Как вы оцениваете атаку?

– Все как в учебнике. У меня есть все – расстояние и глубина. Цель на дне.

– Отметьте позицию буем. Мы останемся здесь еще 72 часа.

На следующее утро я провел «Пивенси-Касл» над немецкой подводной лодкой и получил четкую картину с помощью эхолота. Лодка, без сомнения, лежала на дне с небольшим креном на правый борт. Тогда я провел атаку, используя наш «сквид» – на поверхность выбросило канистру с гамбургским адресом. Было множество воздушных пузырей, поверхность была покрыта пленкой дизтоплива, но людей нигде не было видно. Мы оставались на месте в течение трех суток, затем продолжили патрулирование.

Через 14 дней мы вернулись в Лондондерри. После эпизода с подводной лодкой мною постоянно владела странная вялость, апатия. Мы обогнули остров Ратлин и через час после захода солнца подошли к устью реки Фойл. Здесь нас встретил сильный северный ветер. Устье реки находится на западной стороне залива Лох-Фойл, а вход в залив преграждает длинная песчаная отмель, названная Магилиган-Пойнт, которая тянется, как волнолом, до узкого входа в устье реки. Когда мы приблизились к устью, волны били нам в борт, а песчаная отмель по левому борту находилась примерно на расстоянии мили. Неожиданно нос корабля дернулся влево.

– Что, черт побери, вы делаете, рулевой?

– Корабль не слушается руля, сэр.

Я тут же позвонил в машинное отделение:

– Чиф, у нас что-то с двигателем рулевого управления. Вам лучше поторопиться и выяснить, что случилось. Обо всем немедленно докладывайте мне.

Через несколько минут, показавшихся мне годами, позвонил чиф:

– Дело плохо, сэр. Придется перейти на ручное управление.

– Могу я отработать назад?

– Нет, сэр. Руль находится как раз под правым бортом. Если на него начнется давление, мы не сможем подсоединить ручное управление.

– Поторопитесь! У вас очень мало времени!

Я надеялся поправить положение, сдав назад, потому что большинство одновинтовых кораблей тогда поворачивалось кормой против ветра. Но если руль был переложен налево до упора, маневр был бесполезен. Мне оставалось только ждать и молиться, чтобы чиф успел сделать все, что нужно.