Ворон и роза - Сьюзен Виггз

— Надо полагать, вы обожаете лакрицу, мадемуазель?

— Не очень, — она опустила конфеты в карман своего пальто. — Но это превосходное отхаркивающее средство.

Дэниел едва сдержал улыбку, увидев расстроенное лицо Бонапарта. Лорелея продолжала:

— Многие ваши солдаты болеют крупом, сэр. Похоже, что запасы медикаментов и продовольствия не поспевают за продвижением основного состава.

— Вы правы. Вы очень наблюдательны.

— Их питание очень скудное. Они спят на ветру и под дождем, а во время учений маршируют по грязи. Если условия не улучшатся, у вас не останется армии, которую вы собираетесь вести на австрийцев.

Дэниел опешил от такого потока информации. Они прибыли в лагерь только несколько часов назад, а Лорелея уже успела оценить со свойственной ей проницательностью состояние армии Наполеона.

— Осмелюсь заметить, мадемуазель, что мои знания и опыт были подтверждены победами от Франции до Египта. Эти люди — солдаты. Они привыкли к суровым условиям.

Ее взгляд насмешливо скользнул по украшенным стенам палатки, сияющему серебряному сервизу, толстому шерстяному ковру.

— Я вижу.

Бонапарт придвинул складной стул и сел.

— Так. Что касается вас. Генерал Ленц сказал мне, что вы идете в Коппе.

Дэниел ничего не ответил. Сейчас уже не было смысла отрицать их планы.

Первый консул взял нож для резки бумаги и воткнул его в стол.

— Я не имею ничего против Неккера, хотя он и обокрал французов, когда был министром финансов. Но его дочь я не могу выносить.

Бонапарту были подчинены армии и народы. Его путь полководца был увенчан многими победами. Он не боялся ничего, но Жермин де Штайль — женщину, сила характера которой была под стать его собственной, он, кажется, нашел довольно-таки опасной для себя, поэтому и выслал ее из Парижа на длительный срок. Он положил нож для бумаги.

— Вы знаете, месье Северин, что вас обвиняют в похищении?

— Похищении? — переспросила Лорелея. — Кто сказал, что он похитил меня?

— Настоятель приюта Святого Бернара.

Она облегченно вздохнула. Значит, не отец Джулиан был убийцей, если только его место уже не занял другой.

— Это неправда, — заявила Лорелея.

— В любом случае, я должен вернуть вас назад, мадемуазель. Это самое малое, что я могу сделать для каноников, которые были так любезны со мной.

— Вы не можете отослать меня назад, — сказала Лорелея, бросив отчаянный взгляд на Дэниела. Он покачал головой, предупреждая, чтобы она молчала, но Лорелею уже нельзя было остановить. — Мне уже двадцать один год, и я не нахожусь под опекой. Я могу идти куда пожелаю. Мы с Дэниелом собирались пожениться, и настоятель не может помешать нам.

Бонапарт сложил пальцы рук домиком.

— Но я смогу, если так пожелаю. С другой стороны, мы можем заключить соглашение.

— Какое соглашение? — спросил Дэниел.

— Вы хотите пожениться?

— Да, — солгал Дэниел. Он не собирался выдавать первому консулу свои истинные планы. Бонапарт был слишком хитер — в этом проявлялся его гений стратега, — и ему не следовало доверяться.

— Тогда, возможно, так и будет. При условии, что вы окажете мне небольшую услугу.

Дэниел вздрогнул, вспомнив об огромном количестве людей, которые погибли, оказывая небольшие услуги Бонапарту.

— Продолжайте, сэр, — сказал он.

Бонапарт смахнул со стола свою треуголку, открывая замысловато разрисованную карту.

— Мой план заключается в том, чтобы пробраться к Генуе, разгромить австрийцев и потребовать назад незаконно захваченные ими территории Италии. Я провел сорок тысяч солдат через альпийские перевалы. Но в долины Пьемонта ведет только одна дорога. Там я собираюсь сразиться с врагом.

Лорелея посмотрела в проем палатки.

— Эта дорога?

— Да. Но в тринадцати милях отсюда, в форте Бардо, находится гарнизон. Там разместились три сотни солдат прусского Кинского полка. Они отказываются сдаваться. У меня нет столько тяжелой артиллерии, чтобы взять этот форт, — он воткнул нож для бумаги в карту, затем провел им вдоль извилистой линии реки Дора-Бальтеа. — Судьба Италии и, возможно, Республики зависит от взятия форта Бардо.

— Что требуется от меня? — спросил Дэниел. Но он уже и так знал. С холодящей все внутренности уверенностью, он ждал.

— Я хочу, чтобы вы уничтожили склад боеприпасов, находящийся в форте.

— Ты согласился! — воскликнула Лорелея, щелкнув пальцами. — Так я и думала — ты согласился.

Они вышли из палатки первого консула. Сопровождаемые рядовыми из охраны консула, они шли через военный лагерь.

— А что, по-твоему, я должен был сделать? Отказаться?

— Это незаконно с его стороны — заставлять тебя исполнять его приказы. Ты не состоишь у него на службе.

Дэниел остановился и схватил ее за руку.

— Швейцария фактически принадлежит Наполеону. Патриоты и умеренные доверили ему сформировать новое правительство. Если бы я отказался, меня бы обвинили в государственной измене.

— Тогда уходи. Пусть все думают, что ты собираешься выполнить приказ Бонапарта, а ты тем временем скройся и спрячься в горах, Дэниел. Ты ничего не должен Бонапарту.

— Ты кое о ком забыла.

— О ком?

— О себе.

— Не понимаю.

— Бонапарт оставит тебя здесь как условие моего повиновения его приказам.

У Лорелеи потеплело на сердце.

— Ты не бросишь меня?

— Конечно же нет.

Она обняла его:

— Я люблю тебя, Дэниел.

Лорелея слушала стук сердца Дэниела. Мужчина немного отодвинулся назад, взял ее за подбородок и слегка коснулся большим пальцем ее щеки.

— У меня неотложная работа.

— Ты собираешься взять с собой людей, которых дал тебе Бонапарт? — поинтересовалась Лорелея.

Дэниел кивнул и изучил содержание письменного приказа, который держал в руке. Они с Лорелеей направились в сторону стоящих полукругом фургонов.

— Но, Дэниел, — растерянно прошептала Лорелея, разглядывая фургоны, возле которых прохаживалась охрана. Маленькие зарешеченные окна и двери с мощными замками придавали им зловещий вид. — Это же…

— Кутузка, — с посиневшим от гнева лицом, он подошел к охране и показал им приказ.

Охранник повел их к одному из фургонов и открыл дверь. У Лорелеи екнуло сердце. Заключенные должны были помочь Дэниелу пробраться в форт и уничтожить склад с боеприпасами.

В полутемном фургоне сгорбившись, сидели три человека.

— У меня приказ от первого консула, — сказал Дэниел. — Двое из вас пойдут со мной на задание в форт. Тоусент и Шарон.

Молодой солдат и мужчина постарше, с редкой бородой, посмотрели в его сторону.