Национальная Россия: наши задачи - Иван Ильин

Что это означает и как это осуществимо?

Что есть право голоса?

Право голоса есть признанная за человеком сила суждений и сила решения в государственных делах.

Как возможно «признавать» эту силу суждения за человеком, у которого ее на самом деле нет? «Ее нет, а мы сделаем вид, будто она имеется…» «Этот человек не понимает, что такое государство, право, свобода, справедливость, честь, совесть, родина, вера, дух и культура; но мы притворимся, будто он все это разумеет и будто его суждение что-то весит и означает…» Такое притворство невозможно нигде, – ни в техника, ни в ремесле, ни в медицине, ни в сельском хозяйстве, ибо повсюду такой образ действия повлечет за собою наказание: у неумелого неуча аэроплан загорится, поезд сойдет с рельсов, автомобиль опрокинется, сшитый сапог развалится, больные будут умирать, семена не взойдут, коровы перестанут доиться, лошади будут перепорчены. Но в политике это притворство было принято и стало осуществляться. Это ничего, что человека спрашивают о благе государства, а он отвечает о пользе своего кармана и о выгодах своего класса. Ему предоставили судить о праве, а он стал организовывать такие силовые центры, которые хороши только для нажима на весь остальной народ (профессиональные союзы, закулисные заговоры, тоталитарные партии, «Викжель» и т. д.). Ему доверили блюсти творческую свободу, а он предпочел продать ее диктаторам (все равно каким – левым или правым), за «хлеб» и за «зрелища»… Его спросили о справедливости, а он провозгласил равенство, т. е. величайшую несправедливость и величайшее насилие. Ему доверяли вопрос о чести, совести и вере, а он провозгласил право на бесчестие, свободу от совести и гонение на верующих.

Осмелится ли кто-нибудь сказать, что мы «преувеличиваем»? Никто, конечно; ибо если бы нашелся такой, то он выдал бы себя с головою, какого лагеря он агент и пропагандист.

Давно пора сказать и утвердить: тоталитарный строй не случайное явление; он родился из качественного снижения и духовного вырождения демократии. Вера в количество снизила качество. Лицемерное притворство в вопросе о силе суждения и решения отдало власть в руки политической черни, а политическая чернь пошла, как всегда, за демагогами и тиранами, продала им свободу и право и привела к кризису наших дней.

Когда я говорю о черни, то я связываю это понятие отнюдь не с черным трудом, не с бедностью или «неродовитостью», а с низостью души. Эту низость души можно найти во всех социальных слоях, особенно в наше время, когда появилась образованная и полуобразованная чернь, – а благородство души живет и проявляется нередко в бедняках, изнемогающих от черного труда. К черни принадлежат люди злой и порочной воли; люди без чести и совести; люди с мертвым нравственным и социальным чувством; люди беспринципные в своей хищности; люди порочных профессий.

Нельзя так рассуждать, скажут нам, лишать права голоса можно только на основании достоверных, формальных признаков, а не на основании сердцеведения: а мы не нашли юридических оснований для того, чтобы отличить чернь от нечерни! Отвечаю оппонентам: «Вы уподобляетесь человеку, который сказал бы: так как я не умею отличать чумную крысу от нечумной, то предлагаю предоставить свободу циркулирования всем крысам, как таковым; или еще: я не знаю достоверных, формальных признаков дифтеритной бактерии; поэтому отвергаю всякую дезинфекцию; и моего сына, заболевшего дифтеритом – не лечу: боюсь огорчить не только дифтеритную палочку, но и какую-нибудь невинную бактерию… Провозгласим же свободу и равенство всех бактерий!!!»

Итак, пусть процветают люди порочной воли!..

И еще скажут нам: «Вы говорите о государственной и политической слепоте; но как же распознать ее? вы признаете слепыми других людей, а эти другие признают слепыми вас и меня… Где достоверный и формальный признак? Отвечаю оппонентам: «Так как мы не умеем еще распознать, кто слеп и кто зряч в политике, то и исследовать этот вопрос не надо: признать всех зрячими и предаться на волю судьбы! Как-нибудь все утрясется… Ведь это все равно, как если бы вы предложили: лучше не углубляться в вопрос о физическом зрении, все равно ничего не узнаем, давайте лучше насажаем слепых на паровозы, аэропланы, автомобили, поручим им дело живописи и дело артиллерии»…

Итак, пусть политические слепцы ведут государство!..

Пришел исторический час, когда люди или откажутся от подобных рассуждений, или вступят окончательно на путь гибели цивилизации и культуры. Право голоса дает участие в государственной власти, а государственная власть ныне утратила свои границы, забыла свои пределы и выработала такие приемы властвования, порабощения и подавления личности, которых не знала даже католическая инквизиция. Государственная власть овладела такими техническими, химическими и психологическими (психиатрическими) умениями, которые делают ее духовно опасною и бесконечно ответственною силою. Тоталитарное государство, вооруженное радиоволною, воздухоплаванием, атомною бомбою, газовыми камерами, подкожным впрыскиванием ядов и гипнотическим внушением сделалось страшною и гибельною сверхсилою. Нельзя отдавать эти страшные средства в руки безответственных авантюристов, в руки политических властолюбцев, в руки ожесточившихся партий, в руки империалистически буйных народов.

В наши дни все думают и говорят о «третьей, атомной войне». Но такая война может и не состояться, и притом именно потому, что все ее предвидят и все ее опасаются. Но дальнейшее политическое развитие может пойти совсем иначе, по путям еще более страшным.

Установим три основные тенденции в современной политике.

1. Развитие в сторону заговоров и переворотов. Южная Америка является практическим рассадником этого способа приходить к власти уже на протяжении 150 лет. Тридцать четыре года тому назад коммунисты взяли эту практику в свои руки; они выработали с тех пор целую практическую доктрину, изложили ее в резолюциях Исполкома Коминтерна и с тех пор применяют ее во всем мире.

Техника заговора и переворота разработана теперь как никогда, причем ставка делается всегда на худшие элементы страны, на авантюристов, неудачников, честолюбцев, властолюбцев, завистников, продажных, предателей, извращенных и садистов. Давно уже работают подпольные школы, в которых систематически преподаются этим мрачным людям приемы этого темного дела…

2. Профессиональные союзы, с самого начала своего помышлявшие не о государстве, а о классовом интересе и ведшие политику количества, давления и силы, – постепенно научились прибегать к политической забастовке. Железнодорожники поняли, что они могут остановить весь транспорт страны; заговор электрорабочих может остановить ток и движение и погрузить страну в темноту; заговор углекопов – прервать все углеснабжение и отопление; забастовка банковских служащих – остановить нормальное движение торговли и финансов и т. д.

Психология заговора овладела синдикатами рабочих и служащих. Она перекинулась и в военные круги, если не прямо в армию. Вспомним германский «Стальной шлем»; вспомним, что итальянский фашизм возник из «ячеек соратников» (фашио ди комбатименто); вспомним о союзе «ветеранов в Соединенных Штатах». В Южной Америке заговоры то и дело вспыхивают именно в армиях.

Принципу демократического «большинства» противостал новый принцип: заговор инициативного меньшинства. Эти меньшинства постепенно научаются у коммунистов технике заговора и переворота и начинают понимать, что воля к власти, энергия напора, козыряние забастовкой и иные угрозы могут весить больше, чем подсчитанное большинство пассивных голосов.

3. Этому противостоит на стороне демократических правительств слепая вера в мнимую лояльность граждан, в количество и подсчет, а также вера в почти неограниченную свободу слова, печати, организации, агитации, партийной и профессиональной пропаганды. Иными словами: культ «акратии», т. е. полувластия и безвластия.

Современное государство обладает потенциально страшною силою. Но осуществляет актуально слабовластие. В это политически слабое или пустое место может вломиться клин чудовищного заговора: профессиональный союз атомных и атомбомбных предприятий соединится с профессиональным союзом авиаторов (кто и чем может помешать этому?) и установит тиранию атомного страха и безудержной порочности. Ибо та страшная сила, которую коммунисты фактически уже развернули в захваченных ими государствах, не охраняется в слабовластных странах; и примеры множества «атомных» предательств, бегств или «исчезновений» обнаружили это недвусмысленно. И вряд ли мы ошибемся, если скажем, что коммунисты давно учли это слабо-пустое место и работают в этом направлении.

Этому мы противопоставляем для России тезис: власть должна находиться в руках качественных и сильных. Необходим качественный отбор. Право голоса должно принадлежать верным гражданам, а не предателям, не черни и не слепцам. Участие народа в государственном строительстве должно выражаться в отборе лучших. Необходимо не количественное, а качественное «народоправство».