Тайная дочь - Шилпи Сомайя Гоуда
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сомер снова ложится на бок, чтобы спрятать лицо от падающего на подушку солнечного луча. Слишком старая для похмелья. Пятьдесят два года. Без мужа. Живет в студенческой халупе. Работает на одном месте столько, что успела прирасти там к стенам, но все еще недостаточно компетентна для руководящей должности. Совсем не так, как я представляла себе свою жизнь. Все, что было так важно для Сомер на протяжении двадцати пяти лет, кажется, развалилось на части, несмотря на потраченные энергию и время. Она может назвать себя врачом, но уже не испытывает той гордости, что была раньше. Сейчас она почти даже не жена и не мать. Сомер понимает, что где-то на этом пути потеряла себя.
Она не может припомнить, когда распался ее брак. Когда Сомер думает о Кришнане, ей трудно поверить в то, что это тот самый человек, которого она помнит со Стэнфорда. Теперь Кришнан нетерпелив и ко всему относится пренебрежительно, он стал похож на типичного самовлюбленного нейрохирурга, над которым они посмеивались в студенческие годы. Он уже не такой нежный и невинный, каким был после приезда из Индии. Сомер больше не нужна ему так, как нужна была раньше, когда она учила его водить машину и пользоваться микроволновой печью. И он давно не смотрел в глаза жене за ужином, не держал ее с гордостью за руку, гуляя с ней по улице.
Сомер пытается понять, когда они последний раз были по-настоящему счастливы. Было ли это на выпускном Аши? Или на Гавайях во время их последнего семейного отпуска? В какой-то момент после поступления Аши в колледж Сомер и Кришнан стали друг от друга далеки. К тому времени как их дочь уехала в Индию, они отдалились еще больше. Они как будто стояли на разных берегах реки, и ни у одного из них не было возможности переплыть ее. Колкие фразы, которые они бросали друг другу, падали на дно, словно камни, оставляя на поверхности только круги грусти.
Перед тем как выбраться из постели, Сомер медленно садится в кровати и ждет, пока стук в висках немного утихнет. В ванной она умывается холодной водой и, держась за раковину, достает из зеркального шкафчика аспирин. Закрыв дверцу, она упирается взглядом в собственное отражение. На нее смотрит женщина средних лет. Пятьдесят два. Через несколько недель Кришнан уедет к Аше в Индию и Сомер останется здесь совсем одна. И хотя в самолет сядет и полетит муж, точно так же как несколько месяцев назад сделала их дочь, Сомер не может отделаться от мысли, что это она вынудила их уехать. Может быть, на самом деле она сама давно их бросила.
41
ДВЕ ИНДИИ
Мумбай, Индия, 2004 год
Аша
— Параг говорит на шести из двадцати с лишним основных языков Индии, а еще и на английском. Аша, он тебе пригодится, — настаивает Мина.
Она хочет взять в Дхарави переводчика, чтобы он помогал им брать интервью.
— Так ты сможешь сосредоточиться на вопросах и получить всю необходимую информацию. Не беспокойся, он не будет мешать.
Аша глубоко вздыхает.
— О'кей.
Она сама не понимает, почему нервничает. Девушка подготовилась, изучила архивы «Таймс» и опросила нескольких чиновников, отвечающих за вопросы развития и планирования города. Большинство из них рассказали одну и ту же историю возникновения гигантских трущоб. Когда-то на месте Дхарави было мангровое болото. Потом ручей пересох и жившие в тех местах семьи рыбаков покинули свои дома. К тому времени в город в поисках лучшей жизни стали съезжаться жители окрестных деревень и маленьких городков. Инфраструктура Мумбай не справлялась со столь мощным притоком новых жителей. Так возникли Дхарави — огромный район трущоб. Аша знает историю. Она собрала факты и статистику. У нее уже есть план будущей статьи. Остается вдохнуть в повествование жизнь. Интервью помогут ей разбавить сухие факты о трущобах личными историями людей. И благодаря этому ее статья будет задевать за живое, а не звучать как очередное новостное сообщение.
— Ты же хочешь все записать, так? — спрашивает Мина.
— Да. Давай возьмем еще и ее, — говорит Аша, беря свою видеокамеру. — Если ты, конечно, не против на время стать оператором. Так я смогу сделать стоп-кадры, если понадобится.
— Я прихвачу еще вот это. — Мина подхватывая пакет с разными сувенирами, на которых красуется логотип «Таймс»: блокнотами, ручками, текстильными сумками. — На случай, если нужно будет кого-нибудь подкупить.
* * *
На деле же простого визита трех незнакомцев в трущобы оказывается достаточно, чтобы вокруг чужаков собралась целая толпа. Аше приходится быстро выбирать, с кем из них ей заговорить в первую очередь. Ее внимание тут же привлекает маленькая девочка. Взгляд Аши выхватывает ее из толпы. Мина включает камеру, а Параг подходит поближе. На вид девочке около двух лет. Она одета в простенькое бежевое платьице из хлопчатобумажной ткани, а на шее висит шнурок. Малышка ходит босиком, а волосы на ее голове отросли всего на полсантиметра. За руку малышку держит девочка постарше, с косичками и тусклым золотым кольцом в носу, контрастирующим с ее темной кожей.
— Это Бина и ее младшая сестренка Яшода, — начинает переводить Параг, в то время как Аша, улыбнувшись девочкам, приседает, чтобы оказаться с ними одного роста. — Бине двенадцать, а Яшоде три.
— Сколько они уже живут здесь и откуда они? — Аша протягивает малышке руку. Параг переводит, и Бина быстро отвечает энергичным высоким голосом.
— Она говорит, что их семья приехала сюда как раз перед последним сезоном муссонов, то есть около восьми или девяти месяцев назад. Из своей деревни они добирались сюда двое суток, — говорит Параг.
Яшода уже увлеклась кольцами на Ашином пальце.
— Спроси ее про семью. Чем занимаются родители? — спрашивает Аша.
— Их мать служанка, а отец работает на швейной фабрике. У них три брата. Самый старший работает вместе с отцом, а двое младших учатся в школе.
Аша заглядывает в блокнот.
— А она, Бина, почему не учится в школе?
Параг молча смотрит на Ашу.
— Спроси ее. Узнай, почему она не в школе.
Аша видит, как Параг колеблется еще секунду, потом бросает взгляд на Мину и только потом снова обращается к Бине. Услышав вопрос,
