Волчья ягода - Юлия Флёри
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вот, что ты придумываешь? В школу, вообще-то, ходят, чтобы учиться.
– Ну давай, расскажи мне, зачем ходят в школу! – попрекнул её Рома и многозначительно повёл глазами. – Я там был и ещё не настолько стар, чтобы забыть пикантные подробности.
– Договорились, поверю тебе на слово. А что ты там принёс? Целая кипа бумаг… Домашнее задание?
– Сплюнь, – нахмурился Рома, на мгновение потеряв удовольствие к жизни, – это в опеке выдали. Сейчас же именно они будут контролировать состояние твоих счетов и имущества. Я, кстати, подумываю над тем, как продать ваш дом. – Мира округлила глаза, а Рома невинно пожал плечами. – Ну, раз уж тебя с ним не связывают тёплые чувства, не вижу смысла тянуть. Спустя два года и сам дом, и участок придут в запустение… Буду ломать опеку, чтобы дали разрешение на вырученные деньги купить квартиру, а остаток бросить под проценты на счёт.
– А те люди?
Рома непонимающе нахмурился.
– Ну, те… – Мира поджала губы, и Новак чуть потемнел с лица.
– Уже сейчас назначен управляющий, который действует в их интересах. Слушай, вечер такой хороший, может, не будем о грустном? – предложил он. – Давай киношку какую посмотрим, что там сейчас интересного снимают? Включи сериал какой… чтоб до самого утра.
– Уже. Но ты так и не сказал, что с документами, – напомнила Мира, как раз перекладывая папку с дивана на журнальный стол. Рома почесал затылок и размял плечи.
– Да я, признаться, и сам ещё не смотрел. Если тебе так интересно, пока возишься с фильмаком, могу глянуть.
– Глянь, Ромочка, – согласно покивала Мира, за что получила диванной подушкой по голове. – Ты грубиян, Ромочка, – с серьёзным видом заявила она, припоминая обращение Софьи, которое так бесило страшно взрослого и самостоятельного Романа Борисыча.
Фильм был включён, и оставалось только нажать на «play», когда Мира поняла: Рома так увлёкся, что был далеко отсюда.
– Что нового пишут? – смешливо спросила она, а Новак погладил пальцами кончик носа и предупредительно крякнул.
– Интересные вещи пишут, Мирослав Давидовна, – интригующе начал он. – Например, что вас в возрасте четырёх лет удочерили. Что на это скажешь?
Мира так и застыла с раскинутыми руками и поверхностной улыбкой на лице. Рома прокашлялся.
– Прости, я, наверно, подал информацию недостаточно тактично, – осознал он и похлопал по сидению дивана рядом с собой.
– С чего ты это взял? – наконец, Мира нашла в себе силы на какую-то реакцию. Внутри было подозрительно пусто.
– Здесь есть скрин какого-то старинного документа. Ну, не то, чтобы старинного, учитывая твой возраст… но отбит он на печатной машинке, что само по себе странно. Вот, смотри.
Напрочь забыв про фильм, Мира пересела к Роме на диван и принялась пересматривать листы.
– Ещё есть заключение психолога из детского дома, куда тебя определили, – тут же оживился Новак, и Мира подалась к нему. – «Нелюдимая, замкнутая, на контакт идёт плохо»… – зачитал он вслух и в очередной раз испытал необходимость прочистить горло. – А ты за последние десять лет не очень-то изменилась! – усмехнулся Рома, за что тут же получил удар ладошкой между лопаток.
– Дурак!
– Мира, я просто пытаюсь разрядить обстановку, – пожаловался Новак на несправедливость, но Мира номер не оценила.
– Я, наверно, сильно волнуюсь – вообще не соображаю, что здесь написано, – призналась она и чуть отстранилась. – Читай ты. Если найдёшь что-то интересное…
– Уже! Есть справка из милиции. В ней говорится, что тебя нашли в каком-то селе. Название заковыристое, после поищем на карте. Как ты там оказалась, никто пояснить не смог, – на этом Рома многозначительно хмыкнул, – хотя по опыту могу сказать, что просто никто не признался. – Та-ак… ну… дальше идёт описание: внешние данные, одежда, примерный возраст… Вот!.. Здесь заметки всё того же психолога. Видимо, он работал с тобой некоторое время до удочерения. Бла-бла-бла, чётко произносит своё имя «Мира», возраст четыре года, назвать имена родственников за-труд-ня-ет-ся, – по слогам прочитал Новак и побежал по строкам дальше. – Так, тут немного… э-э…вот здесь есть заметка, будто бы ты ждала какую-то Ладушку, уверяя, что она должна забрать тебя вот-вот, а то и раньше. Кто такая Ладушка? – Рома вскинул брови и уставился на Миру. Та аж подскочила.
– Ты у меня спрашиваешь?! – испугалась она такого резкого перехода.
– Да, извини, – Рома постучал себе костяшками по лбу, а Мира в это время забралась на диван с ногами и заметно притихла. – Вот здесь снова про Ладушку, но никакой конкретики! Да и чёрт знает, что могла наболтать четырёхлетняя девчонка малознакомой тётке, – тут же добавил он и в чём-то был определённо прав.
– Почему ты решил, что тётке?
– Ну, так здесь имя стоит. Роза-а…, – потянул Рома, – отчество какое-то заковыристое… О! А вот фамилия написана понятно. Гордеева. Роза Гордеева.
Мира закрыла глаза ладонью и болезненно поморщилась.
– Это мама…
– Что?
– Роза Гордеева – так звали мою маму, – терпеливо пояснила Мира и растёрла ладонью грудь, которую отчего-то как тисками сдавило.
– Ну… логично… Там ведь написано, что на контакт ты идёшь плохо, а вот с ней… разговорилась… Наверно.
– Разговорилась, – раздражённо выдохнула Мира и подскочила с места.
– Ну конечно, я ведь так и сказал, что на родителей ты похожа мало! – непонятно чему обрадовался Рома. – Да что ты мечешься – я не пойму?
– Сон… – пробормотала Мира, нервно заламывая руки.
– Сон? Ты сейчас о чём?
Рома подобрался и с настороженностью следил за тем, как его подопечная измеряет шагами комнату.
– Мой кошмарный сон – я рассказывала, – Мира зло стрельнула глазами.
– Это про автобус, что ли? – сообразил он и озадаченно покивал. – А ведь точно! Женщина, бегущая за автобусом! Ты ведь так и говорила, что следом за автобусом бежала твоя мать. Вот только считала, что матерью она быть не могла, потому что совершенно на неё непохожа.
– Вот именно! Потому что она была похожа на меня! Светлые волосы, общая хрупкость, субтильность…
К горлу подступила тошнота и Мира затрясла руками, понимая, что не может сглотнуть.
– И никакой это был не сон, а твой реальный кошмар, – озвучил Рома её мысли, и Мира застонала в голос. – Ну, со стороны мамы-психолога вполне разумно было сказать, что всё это ты себе придумала.
– Да… А когда её не стало, кошмар вернулся.
– А ты не помнишь её лица? Ну,
