Vояж в Бездну - Евгения Бойко

Волк, в которого оборачивался наш Мастер, лежал на боку, придавленный поваленным сосновым стволом. Стекленеющие глаза смотрели в низко нависающее над нами серое предгрозовое небо. Сейчас как никогда раньше гордый волк-одиночка был похож на старого отслужившей верой и правдой пса, которого хозяева выгнали умирать на улицу.

Элементаль Земли – мерзко визжащий комок почвы с руками-корнями пребывал в опасной близости, но, игнорируя крик подруги я все равно бросилась к ловцу, меняющему ипостась на человеческую.

Спасать его было слишком поздно. Даже я это понимала. Стекленеющие глаза поддергивались мутной пеленой, а кровь все быстрее и быстрее окружала его алым ореолом.

– Мы здесь. Все будет хорошо, – прошептала я, сжимая его холоднеющие руки в своих.

– Не оставляйте меня! – просил Мастер, захлебываясь собственной кровью. – Так страшно умирать… Так холодно там за Чертой… Только серое небо и бесконечный лес…

– Мари! – тихо произнесла Брукса, медленно приближаясь к нам и не спуская глаз с духа, – отойди оттуда.

Я продолжала сжимать ловца за руку и смотрела в его глаза, пока их не покинула последняя искра жизни.

– Мари? – сильные руки Алекса обняли меня за плечи, и элементаль отступил. – Я заберу тебя. Немедленно. Я сам отвезу тебя в Феникс. – Он заставил меня посмотреть себе в глаза, но я все равно видела стеклянные глаза Мастера на бледном обескровленном лице. Впрочем, после боя с марионетками вампир и сам выглядел не лучше. Ему нужно как можно быстрее восстановить силы…

– Иди с ним, – прошептала подруга, закрывая глаза ловца. – Мы справимся…

Я могла поклясться, что она переживает смерть друга куда сильнее, чем показывает.

Я кивнула и позволила Алексу подхватить себя на руки.

Но, даже отъехав от лагеря, я слышала унылые слова древней погребальной песни:

Зима устелет снегом все вокруг,

Укроет и твою могилку друг,

Ты спи спокойно, стужи не боясь,

В объятиях земельных растворяясь.

Отныне дом твой – дощата тюрьма,

Навек закрыла смерть твои глаза,

И плачу я, касаясь безымянного креста,

Последний мой подарок посреди земли ковра…

Говорят смерть одного человека – это трагедия, а смерть многих – лишь статистика…

– Все будет хорошо, – прошептал Алекс, надевая капюшон, чтобы хоть немного защитить глаза от яркого утреннего солнца. Он позволил лошади плестись шагом, убаюкивая меня в своих объятиях и нашептывая слова утешения низким тихим голосом. До замка Алекса оставалось около часа пути и, не желая, чтобы он истощал себя перемещением сквозь пространство, я настояла на конной поездке.

Как оказалось зря.

– Стойте! – дорогу преградили несколько вооруженных людей в незнакомой мне форме. Алые плащи и нашивки на рукавах в виде клевера говорили об их принадлежности к какому-то ордену… но к какому? – Отпустите вашу спутницу.

Алекс низко зарычал.

– Уйдите с дороги. Я не имею ни малейшего желания обнажать оружие. Моя спутница ни в коей мере вас не касается.

– Ты еще скажи, что она следует за тобой добровольно! – фыркнул, по-видимому, предводитель. Остальные неприятно рассмеялись.

– Я могу считать это отказом, господа вампироборцы?

Ну конечно. Брукса рассказывала, что на Релее основан целый орден для борьбы с вампирами.

Алекс спешился и сбросил капюшон "уравнивая" шансы. Бледная иллюзия их преимущества. По бледным щекам вампира тут же потекли слезы. Отбросив тщетные попытки хоть что-то разглядеть в слепящем свете солнца, он закрыл глаза и выжидал первого удара.

Переглянувшись, стервятники приняли приглашение…

Но удача изначально была не на их стороне.

Вампир рвал их тела голыми руками. Не в силах оторвать взгляда от его быстрых, четко выверенных движений, где не было ни одного лишнего, я могла лишь молча прижимать руки к груди. Хрипы агонии и хруст ломающихся костей казалось, будет вечно слышаться мне во снах, но не потому, что мне жаль этих людей. Потому что время не сможет стереть изумления и восхищения моим вампиром, который даже при свете беспощадного солнца, раненный смог противостоять десяти стражникам.

– Мари? – голос Алекса был, тих как шепот листьев под легким дыханием полуночного ветерка, но я услышала.

– Да? – я взяла его за руку.

– Я не хочу быть зверем, – вздохнул он.

– Ты не зверь, – я украдкой посмотрела на покрасневшие опухшие веки Алекса и мысленно добавила "Звери – те, кто решил убить тебя". – Как тебе это удалось? Я думала вампиры теряют силу на свету…

– Мне все равно где сражаться: в абсолютной темноте или в полдень. Я полагаюсь в большей степени на слух и колебание воздуха.

– Сколько тебе придется восстанавливать зрение?

– Около двух дней. Может чуть больше, – Алекс говорил так спокойно, будто речь шла о чем-то мелком и незначительном. Не сдержавшись, я коснулась его щеки и он, перехватив мою руку, запечатлел на коже почти невесомый поцелуй.

Вспомнив о том, как оставила вампира умирать с серебряным кинжалом в спине и обожженными руками, за несколько минут до рассвета я почувствовала укол совести и тупую ноющую боль в сердце. До чего жестокой я могу быть!

– Пойдем, – он привлек меня к себе. – Тебе нужно отдохнуть. А потом я доставлю тебя в Феникс.

Когда вспышка перемещения исчезла, я обнаружила что мы стоим посреди большого зала.

– Это замок нашего клана, – пояснил Алекс.

– Здесь есть вампиры?

Инфернов я воспринимала спокойно, но к встрече с несколькими представителями этого племени была не готова.

– Не бойся, они не причинят тебе вреда. В замке живут мои друзья и Ментор.

"Друзья" уже осведомленные о нашем визите уже собирались в зале. К превеликому счастью их было не так много: две вампирши и два вампира. Иокаста, Маришка, Виль и Ментор Алекса – Эмиль.

За время, проведенное в замке, я в достаточной мере узнала вампиров, чтобы вынести собственное о них суждение. Из-за того, что Алекс повредил глаза, пришлось задержаться, и караван ушел без нас. Но как бы я ни хотела попасть домой бросить Алекса я тоже не могла. Потому попрощалась с ловцами, пообещав встретиться с ними уже в Фениксе.

Итак, вампиры…

Иокаста, несомненно, была хороша хоть на мой вкус и несколько угловата. Резкие черты ее лица и острый взгляд светло-карих глаз смягчались только достаточно короткими каштановыми волосами с золотистой искрой завивающимися мягкими волнами.

Глядя на эту вампиршу, трудно было точно сказать, красива она или просто симпатична. Так как и определить, что на самом деле скрывается за ее отстраненным спокойствием.

Если Иокаста и симпатизировала кому-то, она держала чувства, при себе предпочитая на вопросы о любви и дружбе отшучиваться.