Перевал Дятлова - Анна Матвеева

Подчеркивал явно Эмиль Сергеевич - внизу листа чернилами того же цвета было написано:

"Откуда взялись еще одни лыжные ботинки?!"

Почерк Эмиля я знала - он часто передавал мне благодарственные записки вместе с книгами.

Понятно, почему он отчеркнул последние фразы, но при чем тут ботинки? Я перевернула лист и увидела еще одну запись:

"Посмотреть у Масленникова про обнаружение палатки".

Я быстро пролистала пачку, но в ней были в основном уже знакомые мне документы. Впрочем, последние четыре листочка были озаглавлены:

Масленников Евгений Поликарпович.

Тот самый Масленников, наиболее опытный турист по тому времени и глава поисков, давал показания по делу.

Палатка находилась в 150 м от гребня отрога (на высоте 900 м) высоты 1079. Палатка была растянута на лыжах и палках, забитых в снег, вход ее был обращен в южную сторону, и с этой стороны растяжки были целы, а растяжки северной стороны сорваны, и поэтому вся вторая половина палатки оказалась завалена снегом.

Снегу было немного, то, что насыпало метелями в период февраля. У палатки обнаружен ледоруб, запасная пара лыж, непосредственно от палатки в 10-15 м лежали тапки, носки и меховая куртка Дятлова. Тут же лежала штормовка. На палатке лежал фонарик китайский в зажженном состоянии (но не горел)…

В палатке Дятлова было 9 рюкзаков, 10 пар лыж, из них 9 пар пол дном палатки. 8 пар ботинок…

В лабазе помимо продуктов был груз, который являлся лишним при восхождении - запасные лыжи / пара, запасные ботинки - 2 пары…

Очень интересно, и почему мне это в голову раньше не приходило? Я же так долго читала и перечитывала подробные перечни найденных на месте вещей! А просто посчитать, как Эмиль, не удосужилась - получается 11 пар лыж и 11 пар ботинок…

Между тем, брать с собой запасные ботинки-лыжи, это уж извините. В таких сложных походах это не было принято. Могли взять одну запасную лыжу, одну пару ботинок (возможно, но вряд ли…). И кстати, последующие документы по делу вовсе не склонны, в отличие от моего соседа, придавать какое-то значение наличию излишнего обмундирования. Только в первых отчетах и протоколах, скорее даже в радиограммах, могли содержаться истинные сведения, не отретушированные запуганными чиновниками… Что-то мало радиограмм, должно было больше сохраниться. Ах, Аркадий, Аркадий!

На всякий случай я перевернула и эти листки, оказалось не зря. Синие чернила Эмиля снова сообщали мне нечто важное: "Областной архив партии. Материалы 1959 года".

Что ж, надо посетить этот самый архив. Может пригодиться.

Я задумчиво подровняла стопку бумаг и глянула на часы. Вадик задерживался. Мы с Шуми пошли на кухню и приступили к изготовлению праздничного ужина.

Вадик пришел только в десять, и я сказала, что работа на сегодня закончена и хочется гулять.

Мы гуляли почти всю ночь, как глупые школьники.

Утром я сказала, что не хочу больше с ним расставаться.

- А куда ты собираешься в таком случае? - весело спросил Вадик.

- В областной архив партии.

- У, ну только если туда.

Шуми сидел под дверью и преданно смотрел, как я шнурую ботинки. Даже не поиграл ни разу шнурочком.

А на лестнице курил Аркадий.

54.

- Уже встала? - спросил он, испуганно глядя, будто я с рогами и хвостиком.

- А ты еще не ложился?

Аркадий кивнул скромно и затянулся. Противно, когда люди курят по утрам. Впрочем, для Аркадия - это не утро, а продолжение вечера.

- Завтра на работу выхожу, - крикнул Аркадий мне вслед. - Если тебе надо что пособить, свозить куда - я легко!

- Спасибо, Аркадий, не премину!

Воздух был свеж, успела наступить весна. Напразд-новавшиеся вчера граждане еще спали, только несколько личностей ожидали трамвая на остановке "Улица Луначарского". Трамвай тоже пришел полупустой, и у ва-гоновожатой был хриплый голос.

- Следующая "Проспект Ленина".

Я выскочила в двери, раскрывшиеся, будто бабоч-кины крылышки. Здесь, в центре, побольше народу. Перейдя на другую сторону проспекта, я пошла прямо, за памятник радиоткрывателю Попову. На здании справа висела тусклая табличка - то, что нужно. Областной архив партии.

Поначалу меня даже и пускать сюда не захотели, не то что предоставить ценнейшие архивы в мое пользование. Растерянно перебирая содержимое сумки, я обнаружила старое газетное удостоверение с золотыми буквами "Администрация Свердловской области". На лице местного охранника тут же расцвела плакатная улыбка, и уже через пять минут мне несли специальный бланк - для оформления заказов.

- А посмотреть можно будет только после обеда, - строго сказала главная по залу девушка. - Впрочем, если эти документы недалеко лежат…

Документы лежали недалеко. А теперь и вовсе - передо мной. Четыре пухлые переплетенные книги, документы разных ведомств, объединенные общим, 1959-м годом рождения.

Вот, например, отрывочек из перечня вопросов, рассматривавшихся на заседании Свердловского обкома партии в том самом году:

6. О плане работы редакции газеты "Уральский рабочий" на апрель - июнь /959 г.

7. Об ошибке журнала "Урал".

8. Об отпуске товарища Васильевой.

9. О засыпке семян зерновых культур в межколхозный страховой фонд.

10. О массовой разъяснительной работе в связи с итогами поездки тов. Хрущева в США.

Не в то ли время он башмаком стучал и про кузькину мать говорил? Или это на заседании ООН было?..

Ладно, к делу не относится. Идем дальше, бумажный поход продолжается.

Журналы регистрации членов ВЛКСМ, снятых с комсомольского учета

Длинные-предлинные списки фамилий, но в первой сотне уже встречаются знакомые:

99. Колмогорова Зинаида 11/III умерла (замерзла в турпоходе на Северном Урале)

100. Дорошенко Юрий 11/111 умер (замерз в турпоходе на Северном Урале)

101. Дятлов Игорь 11/111 умер (замерз в турпоходе на Северном Урале)

265. Колеватов Александр 8/VI турист, погиб

266. Дубинина Людмила 8/VI турист, погиб Как это говорится - "равнодушные строки"?..

Быстро же их с учета сняли, поспешили…

Вот еще один "перечень вопросов", требующих высочайшего обкомовского рассмотрения:

7. О проведении областного совещания работников культуры.

8. О гибели туристов из Уральского политехнического института.

9. О присуждении переходящих Красных знамен исполкома облсовета и обкома КПСС за лучшие показатели по производству и сдаче государству мяса, молока и яиц за январь и февраль месяцы 1959 года.