Точка возврата - Андрей Таманцев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Целый день боевики работали на руинах. Раненые и трупы вывозились в Сколе — Док проследил маршрут и вычислил его конечную точку. На вокзале в Сколе, на запасной ветке, стоял поезд, куда и грузили тела. Док наблюдал издалека, отправке эшелона он тоже помешать не собирался. Ясно было, что пункт назначения этого поезда отнюдь не Чечня. И действительно, хотя часть боеспособных бандитов и забралась в вагоны, другая часть вернулась в горы — очевидно, туда, где она была расквартирована.
Поезд отправляли ночью, что сопровождалось страшной суматохой на вокзале. Суетились и бегали железнодорожники, унсовские командиры кричали дурными голосами, чего-то требовали. Наверное, отправка пошла вне графика, что вызвало определенные сложности. Наконец эшелон ушел, но Док заметил, что небольшая группа бандитов осталась на вокзале. Что-то они замышляли: то от них отделялась одна фигура и исчезала в направлении Сколе, то, наоборот, кто-то к ним присоединялся. В результате к рассвету все рассосались по территории станции — заняли пакгаузы, будку стрелочника, еще какие-то подсобные постройки и затаились так, будто и не было их вовсе.
И тогда появился Боцман. Он рыскал по станции в поисках хотя бы следов эшелона, прохаживаясь при этом под самым носом у противника. Док подобрался поближе, но выходить на Боцмана не стал, тогда бы они вдвоем оказались в ловушке. Нужно было дождаться, пока боевики не попытаются взять Боцмана, пока они не ввяжутся в драку, и тогда подойти с тыла.
Боцман, не найдя того, что искал, скрылся в здании вокзальчика. Док видел, как появившиеся словно из-под земли боевики инструктируют насмерть перепуганную бабу. Баба вошла внутрь, боевики остались снаружи. Когда и бандиты ворвались внутрь, Док был совсем рядом, но, слава богу, не успел броситься на них. Док лежал между путей, найдя углубление в гравии, когда бесчувственного Боцмана вынесли и положили в невесть откуда подъехавшую машину. Док не без удовольствия отметил, что прямого столкновения с ними боевики теперь избегают, боятся, предпочитают действовать хитростью и коварством. Но нужно было отследить, куда повезли Боцмана. Машина, микроавтобус, удалилась в сторону гор, а других машин на дороге не было. Но через минуту раздалось отчаянное фырканье плохо отрегулированного мотора, и из-за поворота вырулил дряхлый автобус. Док проголосовал, его взяли на борт. Автобус оказался не рейсовым, а рабочим, он развозил людей по объектам деревообрабатывающего комбината, разбросанным по всей долине.
Док вручил по-утреннему хмурому шоферу несколько гривен и пристроился у его кабины, чтобы иметь передний обзор. Микроавтобус то появлялся вдали на прямых участках, то исчезал за поворотом. В Гребениве была остановка, выходили рабочие лесопилки, и микроавтобус чуть не потерялся вдали. Но все же Док заметил, как он поворачивает налево. На повороте пришлось выйти и ему, а рабочие поехали дальше.
Дорога за поворотом была пустой, и Док начал движение в темпе марш-броска. Километра через три началось село Лыбохоры, как гласила облупленная табличка. Село лежало по правую сторону от дороги, Док углубился в лес по левой ее стороне. В селе, видимо, и квартировала банда. Док бежал по лесу, посматривая сквозь мелькающие стволы на дорогу. Но там не было никого, кроме редких пешеходов из местных. И только когда село кончилось, когда дорога из асфальтовой стала грунтовой, а потом и вовсе выбитой в камнях ухабистой колеей, уходящей в горы, Док увидел наконец бандитский микроавтобус с курящим подле водителем.
Док осмотрелся. Ничего подозрительного вокруг. Боцмана, очевидно, уже выгрузили и доставили к месту заключения. Оставалось только выяснить, где именно это место. Единственным человеком, который мог это подсказать, был шофер. Док начал маневр подхода к нему, но не успел. На дороге, спускающейся сверху, показались четверо боевиков. Шофер, едва завидев их, бросил сигарету, сел за руль и завел машину. Боевики впрыгнули в салон, и машина, развернувшись, удалилась обратно, в сторону села.
И снова Доку пришлось совершать марш-бросок через лесок, чтоб не упустить бандитов. Но это ему не удалось: выехав на асфальт, микроавтобус поддал газу, проскочил село и скрылся в направлении долины Опора. Это Дока не радовало — местонахождение Боцмана так и осталось неизвестным. Теперь у него были два варианта для его выяснения. Можно было вычислить дом, в котором есть бандиты, затем похитить одного и допросить. Док отбросил этот вариант, но, разумеется, не из-за связанного с ним риска. Просто пойманный бандит мог оказаться не в курсе всех дел, и тогда его допрос был бы пустой тратой времени. Док прибег ко второму варианту. Он видел, откуда возвращались боевики к машине. Скорее всего, именно они и доставили Боцмана туда, где он сейчас находился. Нужно было идти в этом направлении и искать.
День прошел в прочесывании горной местности. Вроде бы и быстро вернулись боевики, вроде бы место заточения Боцмана было где-то совсем недалеко, но обнаружить его оказалось не так-то просто. Сразу за Лыбохорами горы становились стеной, они поросли густым лесом, их каменистые склоны громоздились друг на друга. Видимость была — считанные метры. Ну, может быть, десятки метров. Из-за густой листвы не было видно противоположного склона, а переход на него занимал чуть ли не час. И все же к ночи Док нашел то, что искал.
Седловина между двумя горками была плешива. Вот эту плешь и оседлал запущенный и бедный горный хуторок. На хуторе были бандиты — Док издалека слышал голоса, разносимые эхом, были среди них и чеченские. Но ночь выдалась безлунная, темень стояла черная, разборки с бандой, оккупировавшей горное поселение, пришлось отложить до утра.
А утром оказалось, что хутор находится не совсем там, где привиделся ночью. Подвело горное эхо. Поэтому Боцман успел получить несколько ударов, прежде чем палачи были успокоены пулями Дока.
* * *Оказалось, что и от Лариски может быть какой-то толк. Вот к телефону позвала. Плохо, правда, что рядом стояла, слышала. Это ненадежно, она черт знает с кем путается. Ну да ладно, он, Николай Иванович Соколов, сумеет принять меры...
Дед узнал голос Дмитрия и понял, что тот говорит, находясь в экстремальной ситуации. Почему-то не позвонил сам старшой, Сергей. Наверное, не смог. Николай Иванович полминутки посомневался, так какой же приказ он теперь должен выполнять. Он хорошо помнил, как Пастух процедил сквозь зубы: «Убить бы вашего папу». Ни одна другая фраза, хотя бы вскользь оброненная новым командиром капитана Соколова не могла быть истолкована как приказ. Только эта. Получалось, что Николай Иванович должен убить папу. Ясно было, что при посторонних капитан разведчиков не мог оформить это дело в виде приказа, говорил завуалировано. Значит, понадобилась-таки старая гвардия, некому больше поручить такое важное дело.
Для чего нужно убийство папы, старик не задумывался. Для него было ясно, что группу во Львов забросила русская разведка. И если русскому разведчику, пусть даже пожилому, русская разведка отдает приказ, значит, надо его выполнять, а не раздумывать, для чего все это нужно.
Николай Иванович открыл шкаф, выложил на кровать чемодан и принялся укладывать все необходимое. Это не заняло много времени, он заранее продумал, что ему понадобится. Он давно ждал подтверждения приказа. Дед поддел ножом и отвалил изразец у основания печи. Из тайника в чемодан перекочевал славный боевой ТТ вместе с самодельным глушителем. Его накрыли два костюма — один приличный, тройка, в нем Дед был похож на удачливого пенсионера, которого содержат богатые дети. Второй костюм выдавал в его владельце человека бедного, но аккуратного — начесанные потертости, идеально подогнанные латки. В щель между наружной стенкой и внутренней обивкой чемодана были пристроены родные документы Николая Ивановича. Плюс три смены белья плюс нож грибника плюс рыболовные снасти. Место нашлось и для тяжелой связки темных от времени больших бородчатых ключей. Сам Дед оделся как дачник или рыболов — отечественные джинсы, штормовка. Имиджу способствовал и длинный чехол, в каком обычно носят складные удилища. В нагрудный карман старомодной, с длинными лацканами воротника рубашки Дед положил паспорт и пенсионное удостоверение на имя Александра Павловича Гусева. Это был умерший год назад приятель старика. Нельзя сказать, что Гусев на снимке был очень похож на Соколова, но если надеть тяжелые роговые очки, то получалось сносно. А очками Николай Иванович запасся, хоть и не имел в них надобности, — даже к старости он обходился всего плюс половинкой диоптрии.
Старик вышел в прихожую и присел на табурет — перед дорожкой. Раскурил сигарету, сделал три затяжки и потушил, теперь он курил мало. За зарешеченным стеклом во входной двери снова появилась Лариса. Дед вышел к ней на лестничную клетку.
— Вас к телефону звали, а вас не было, — сказала Лариса.