Испытание - Екатерина Кариди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нет… нет… Неееееееттт!
Нет…
Нет…
* * *Врач осмотрел девушку, она так и не пришла в сознание. Шок.
Арсений не мог войти в комнату, был на террасе, его накрыло какое-то стоическое спокойствие. Доверенный стоял рядом, ожидая распоряжений.
— Девушку отправить на большую землю. Немедленно. Сделать все так, словно последних трех месяцев в ее жизни никогда не было.
— Хорошо. Отправим немедленно. Что с остальными?
— С остальными? — рассеянно спросил Арсений, — С остальными… Зайдите ко мне в кабинет… Минут через… час. Там получите от меня все указания.
— Хорошо, — доверенный был серьезен как никогда, хозяин впервые обратился к нему на Вы.
— Скажите, Николай Савелич…
Продолжил он не сразу, просто сегодня понял одну вещь из своего прошлого. Просто… однажды он случайно успел увидеть такую развороченную постель и обрывки одежды на полу. В спальне своей матери в день ее смерти. Ненадолго, на несколько секунд, пока его не увели. Но он запомнил. А теперь вдруг смог сопоставить.
— Скажите, он ведь ее изнасиловал, да, — голос был тих.
Доверенный знал, о чем говорит его хозяин.
— Да. Она из-за этого повесилась.
— Почему не говорили мне?
— Я… видите ли, я ведь был у нее одним из телохранителей, она говорила со мной тогда перед смертью… Я поклялся ей, что не скажу вам ничего.
— Почему?
— Она не хотела, чтобы вы возненавидели отца.
Звук, который Арсений издал, можно было назвать смехом.
— Арсений Васильевич, она его любила, и он ее любил, но… — доверенный поморщился, — Просто… не могли жить вместе, мучили друг друга.
— Спасибо, Николай Савелич. А теперь оставьте меня. Зайдете в кабинет через час.
Доверенный откланялся, но решил следить за своим хозяином в оба. Не нравилась ему эта странная обреченность.
* * *Наконец один. Вертолет увез Сашу. Ее положат в больницу. Все будет хорошо. Ее вылечат, он был в этом уверен. С ней все будет хорошо. Только его в ее жизни больше не будет. Словно никогда и не бывало.
Не в этой жизни…
Каково это?
Каково это, взглянуть в глаза самому страшному своему кошмару, от которого ты бежал всю свою жизнь? Каково это, понять, что стал тем, кого ненавидел с самого детства? Понять, что сам стал тем чудовищем, которое стремился уничтожить всю сознательную жизнь. Каково это…
Чего ты заслуживаешь? Чего?
Мужчина стоял на террасе и смотрел вслед вертолету, увозящему навсегда ту, что была теперь его жизнью. Не в этой жизни…
Он проиграл все. Свою жизнь, счастье, все, что было для него дорого.
И именно сейчас, в этот тяжкий момент, он с хоть и с превеликим трудом, но все-таки прошел испытание любовью. Оставалось еще сделать кое-что, чтобы хоть частично заслужить право называться человеком.
Часть третья
Юноша, помни, чтоб стать настоящим мужчиной, три испытания должен пройти ты: бедность, любовь и войну.
Глава 34
Аффект. Да, именно так это состояние и называется.
Но почему-то аффект помог мозгам вставить на место все недостающие кусочки.
Каково это?
Каково это, взглянуть в глаза самому страшному своему кошмару, от которого ты бежал всю свою жизнь? Каково это, понять, что стал тем, кого ненавидел с самого детства? Понять, что сам стал тем чудовищем, которое стремился уничтожить всю сознательную жизнь.
Произошедшее разом соединило реальности, перемешав в его сознании прошлое и настоящее. И этом кошмарном настоящем он внезапно превратился в собственного отца. А Саша… Она и раньше неуловимо ассоциировалась с тем образом матери, что он хранил в душе. Говорят, мужчины неосознанно выбирают себе любимую женщину чем-то похожую на мать.
Да, унего было, что себе сказать.
— Каково это понять, что перещеголял папеньку. Тот был моральный урод, а ты же просто псих. Одних только маний у тебя сколько? Откуда эта уверенность, что тебе все можно? Откуда?
Арсений готов был изорвать себя зубами изнутри от осознания того, что вся его жизнь сплошная ужасная ошибка и ложь. Однако весь находился в странном оцепенении. Как снежный карниз, зависший на краю перед началом лавины. Еще немного. Еще немного. И лавина сорвется.
Как он жил после смерти матери? Пытался, все время пытался убедить себя (и ведь даже удавалось!), что не имеет ничего общего с тем отвратительным миром, в котором жил его отец, что просто творит новый порядок.
Новое устройство мира, в котором все делается правильно, потому что по праву.
Всего лишь несколько слов сбросило весь флер с того омерзительного в его жизни, чего он никогда не хотел видеть, и жестко указало ему на то, кем он является на самом деле.
А ведь ответ был прост.
Деньги. Черт его дери! Огромные, невъ*бенные бабки! От которых в голове сдвигается все нормальное, человеческое.
— Так может, папаша был не так уж и плох? А? Если ты умудрился стать в три раза хуже?
И внезапное осознание того, что он больной урод, и разъедающий, словно кислотой стыд. Тот самый стыд, которого никогда раньше не чувствовал. Считал ведь, что прав во всем, что все ему можно. Сверхчеловек…
— Червяк! Червяк позорный! Раздавить тебя к чертовой матери… Ненавижу тебя, ненавижу!
Он был уверен в том, что собирался сделать. Вытащил пакет с документами из сейфа, остальные экземпляры хранились в хорошо защищенных местах, быстро написал лист рукописного текста, а потом скорей, чтобы никто не успел его остановить, спустился в личный гараж, взял первую попавшуюся машину и прорвался, вынося ворота служебного входа замка. Они были за внешней стеной, ему удалось пролететь через всю территорию раньше, чем их успели перекрыть полностью.
— Да, Николай Савелич, быстро ты среагировал, — усмехнулся он, глядя, как кидается ему наперерез охрана, — Даром свой хлеб не ел. Но я все-таки быстрее.
Проиграть все. Свою жизнь, счастье, все, что было дорого. Но именно сейчас, наконец, обрести независимость. Настоящую, человеческую. Поступать как считаешь нужным, а не как предписывают какие-то правила. Мужчина почувствовал, что именно сейчас тот маленький мальчик Сеня, что был заточен в его душе, получил свободу.
Арсений Мошков отъехал от замка на приличное расстояние, а потом развернул машину, выжимая из мотора все, на что тот был способен, погнал обратно. Видя, что машина хозяина стремительно приближается к воротам главного входа, охрана судорожно кинулась открывать. И успели, но тут он на глазах у всех отвернул в сторону и на полной скорости врезался во внешнюю стену замка. Машина была разбита вдрызг, самого затопило болью, которая словно взорвалась во всем теле одновременно. Перед тем, как потерять сознание удовлетворенно пробормотал:
