Клэй из Виргинии - Мередит Рич

И тут над искателями морских кладов нависла серьезная опасность со стороны закона. Впервые с момента принятия в 1906 году Акта об исторических ценностях федеральное правительство объявило государственной собственностью сокровища, лежащие на внешнем континентальном шельфе за пределами трехмильной зоны. Поскольку участок Стоуна далеко простирался по обе стороны указанной зоны, ему лишь оставалось затаиться. Он понимал, что власти Флориды и Штатов рано или поздно доберутся до него, чтобы обгрызть мясо с его костей, и тогда ему потребуется еще больше денег на уплату налогов.

Первого сентября, в день рождения Уилла, Клэй объявила, что хочет угостить его обедом в «Бэттери».

– Сэкономь свои деньги, Глазастик. Тридцать седьмой год моей жизни начинается не слишком удачно.

– Да нет же, твой тридцать седьмой год кончается. Тебе исполняется тридцать восемь, и я уверена, тридцать восьмой принесет тебе успех.

Уилл забрался рукой под шорты Клэй и ущипнул ее за ягодицу.

– Господи, тебе всего двадцать, ты не имеешь ни малейшего понятия, каково это – видеть, как стареет твое тело, оставаясь в душе таким же молодым, как и прежде.

Клэй нежно поцеловала его.

– Мне трудно поверить, что ты когда-то был красивее, чем сейчас. Не упрямься. Давай устроим себе настоящий праздничный пир.

– Нет, Клэй. У меня нет настроения.

– Но у нас отличный повод. К тому же я приготовила для тебя сюрприз.

– Я же говорил, мне не нужен подарок.

– Это не совсем подарок. – Клэй умоляюще посмотрела ему в глаза. – Прошу тебя, пойдем.

И Уилл сдался.

– Так и быть, но только если ты погладишь мне рубашку.

Они устроились в тропическом саду бара «Бэттери», наслаждаясь чесночными креветками и колючими омарами. Клэй оживленно болтала, рассказывая о друзьях Тома, которым пришлось нанять яхту, чтобы переправить знакомых на Бимини, где целую неделю продолжалась свадьба, а Уилл больше помалкивал.

Появился официант, чтобы принять заказ на десерт, но Уилл от десерта отказался.

– Неужели тебе не хочется отведать знаменитый шоколадный торт? – уговаривала его Клэй. – В конце концов, сегодня твой день рождения.

– Я хочу кофе и праздничную рюмку «Курвуазье» – этого мне будет достаточно.

Клэй загадочно улыбнулась.

– Пожалуй, теперь самое время для сюрприза. Во-первых, хочу предупредить, что он не накладывает на тебя никаких личных обязательств по отношению ко мне. Это чисто деловое предложение.

– Деловое предложение? – Уилл недоверчиво рассмеялся. – Ты хочешь сказать, что разбираешься в бизнесе?

– Гораздо больше, чем ты думаешь. Я не слепая, и отлично вижу, что происходит с твоей компанией. Я знаю, на что ты потратил бы деньги, если бы они у тебя были, и верю, что ты бы справился со всеми неурядицами. – Серые глаза Клэй возбужденно поблескивали.

Уилл вздохнул.

– Я разорен, и этого не скроешь, – сказал он. – Именно поэтому я так прохладно отнесся к твоему приглашению в ресторан. Я не могу оплатить счет, и от этого мне не по себе.

– Уилл, ты же знаешь, что это временные затруднения. Скоро ты станешь миллионером, и все будет хорошо.

– Надеюсь, что так. – Уилл закурил сигарету и откинулся на спинку кресла.

– Давай перейдем к делу, – предложила Клэй. – Я унаследовала от отца кое-какие деньги и хочу вложить их в твое предприятие в качестве партнера.

Уилл был немало изумлен, хотя и подозревал, что у Клэй есть свои средства: ее расходы определенно не укладывались в выплачиваемые им суммы. Клэй постоянно баловала его «маленькими подарками», которые включали книги, коньяк, футболки и другие знаки внимания.

– Значит, в качестве партнера?

– Да! Уж лучше играть в твою игру, чем на бирже. Я не смогу передать тебе деньги до моего очередного дня рождения, то есть до января, но хочу, чтобы ты знал: они твои. – Клэй улыбнулась. – Так что хватит беспокоиться и хмурить лоб. Давай лучше еще выпьем…

– Тебе кажется, что я слишком беспокоюсь? – Уилл жестом велел официанту принести еще по бокалу коньяка. – Так вот, я вовсе не сомневаюсь, что все будет нормально. Я благодарен тебе за предложение, но не хочу отнимать у ребенка конфетку. Оставь свое наследство при себе – в наши дни человеку не выжить без подкожных запасов. У Клэй увлажнились глаза.

– Уилл, ты не понял главного. Я не собираюсь дарить тебе деньги. Я хочу вложить их в «Святую Тересу», то есть в будущее.

– А если мы ничего больше не найдем? Или найдем корабль и увидим, что его уже обчистили пираты?

– Но ведь ты не думаешь, что «Святая Тереса» – безнадежный тупик. Я слышала, как ты говорил с газетчиками. Ты уверен в том, что там миллионы…

– Уж не надеешься ли ты, что мы поднимем со дна кованые сундуки, набитые золотом? – отрывисто спросил Уилл.

– Господи, Уилл, конечно же, нет! Я проработала у тебя семь месяцев и знаю, что в этом деле не бывает никаких гарантий…

– Тогда что ты хочешь получить за свои инвестиции?

– Всего лишь долю от того, что мы найдем – если, конечно, найдем. И не думай, что я наивна; я знаю, что делаю.

– Сомневаюсь. – Уилл знал, что Клэй Фитцджеральд влюблена в него, и она тоже ему нравилась, но он понимал, что Клэй еще ребенок. Если она станет его партнером, он окажется связанным с ней почти так же прочно, как связывают двоих брачные узы; и если Клэй по его вине потеряет свои деньги, он будет мучительно переживать. Принять ее предложение на таких условиях он просто не мог.

Официант принес счет, и Уиллу пришлось позволить Клэй расплатиться своей карточкой. Смущенно улыбнувшись официанту, он сказал:

– Просто сегодня у меня день рождения, и я должен уступить желанию дамы…

Пока они пешком возвращались по Дюваль-стрит в «Пьер-Хаус», Уилл не проронил ни слова, но к тому моменту, когда они вошли в битком набитый бар, он уже знал, как ему поступить.

– Ты рассердился на меня? – спросила Клэй.

– Вовсе нет, с чего ты взяла?

– Я только хочу помочь тебе не упасть в финансовую пропасть и получить прибыль. Что в этом дурного?

– Ты любишь меня, Клэй?

– Какая разница?

– Очень большая. Я не могу взять твои деньги, не хочу быть обязанным тебе.

– Ты и не будешь.

– Господи, Клэй, очнись! Мы вместе хорошо провели время, и ты классная девчонка. Но у каждого из нас своя дорога. Я уже говорил тебе, что не хочу связывать себя – никогда и ни за что.

На лице Клэй появилось озадаченное выражение.

– Ты считаешь, что я пытаюсь тебя связать?

– Конечно! Какая еще причина могла побудить тебя вкладывать средства в мое предприятие?

– Будущая прибыль, – повторила Клэй.

– Чепуха! – прошипел Уилл. – Ты хочешь получить моральные гарантии своих вложений в меня, но я не собираюсь давать их ни тебе, ни кому бы то ни было еще.