Колдунья - Рослин Гриффит

— Вы больны?

Сострадание несколько смягчило холодное отношение Чако к отцу. Когда апачи собирались нападать на имение, Чако пришел ему на помощь. И Аргуэлло решил использовать эту черту его характера. До самой смерти матери Чако заботился о ней, как верный сын. Если поступать с умом, размышлял Армандо, то можно внушить Чако мысль о необходимости быть рядом с больным отцом.

— Я уже давно чувствую себя плохо, ужасные боли в желудке. Боюсь, что у меня осталось совсем немного времени, чтобы мы могли лучше узнать друг друга, — сказал де Аргуэлло. Он, конечно, надеялся еще немного протянуть, но его слова явно не были преувеличением. — Жизнь ведь такая хрупкая.

Армандо замолчал, наблюдая за ответной реакцией сына. Несмотря на то что строгие черты лица Чако, унаследованные от Онейды, придавали ему вид хладнокровного человека, все же Аргуэлло заметил что-то такое, что вселяло в него надежду.

Наконец Чако произнес:

— Значит, лучше узнать друг друга? И что вы предлагаете?

Даже несмотря на враждебность в голосе молодого человека, Армандо знал, что победил, и всячески старался подавить улыбку, чтобы не выдать себя.

— Это работа сатаны! — кричала Минна Такер, когда двое мужчин укладывали тело Мартинеса в фургон. — До каких же пор порядочные люди Санта-Фе будут все это терпеть, спрашиваю я вас?

Несколько голосов поддакивали ей.

Фрэнсис, шокированная увиденным и криками людей, повернулась и направилась в гостиницу, но вдруг Такер, грубо схватив ее за руку, встала на ее пути.

— Простите, — ответила Фрэнсис на эту грубость.

— У Бога проси прощения, — произнесла нараспев Минна, напомнив Фрэнсис ее собственного отца.

— А за что я должна просить прощение?

— За то, что вы заманиваете в порочный дом молодых мужчин, в этот притон разврата. Вы прячете там сатану! — обличающим тоном говорила Минна.

— Вздор! — перебила ее Фрэнсис.

Она с усилием выдернула руку, так что даже рукав затрещал по шву, однако Фрэнсис не обратила на это внимание. Ей хотелось скорее уйти отсюда.

Она прошла через казино и салун и собралась уже подняться наверх, чтобы выплакаться у себя, когда заметила Инес де Аргуэлло, прохаживающуюся взад и вперед в фойе.

Задержав Фрэнсис, Инес спросила:

— Дон Армандо, где он, вы не видели его?

— Боюсь, что нет. Такая неразбериха была.

— О да, эта перестрелка, убийство! — Инес прикрыла глаза, и казалось, что ей стало совсем плохо.

Фрэнсис почувствовала, что Инес вот-вот упадет в обморок. Она подбежала и подхватила ее:

— Я думаю, вам лучше присесть. — Фрэнсис, поддерживая Инес, посадила ее. — Я уверена, что дон Армандо скоро вернется.

Наверное, у Инес была такая манера — как-то искоса смотреть на людей, но именно так она посмотрела на Фрэнсис, садясь на диван. Какой-то хитрый был у нее взгляд. Фрэнсис вспомнила их недавнюю встречу и опять подумала, что эта женщина была двуличной.

— Скажите, а Чако говорил вам о Доне Армандо? — спросила Инес.

— Что ваш муж его отец?

Что-то неприятное мелькнуло в темных глазах Инес.

— И как он намерен поступить?

Инес явно старалась выведать информацию о Чако.

— Насколько мне известно, он ничего не собирался делать, — правдиво сказала Фрэнсис, не желая далее продолжать разговор о мужчине, в котором она разочаровалась так же, как и в Нэйтс.

— Не желаете чая?

— Было бы любезно с вашей стороны. Так редко у меня появляется возможность поговорить с женщиной с такими утонченными манерами.

— Извините, но я не смогу составить вам компанию, у меня дела.

С этими словами Фрэнсис оставила Инес, попросив Розу приготовить чай. Она быстро поднялась наверх, но там ее ждал еще один сюрприз.

В своей комнате она обнаружила Бэлл, которая сидела на ее смятой кровати. У нее было плохое настроение. Неужели она узнала об отношениях между Фрэнсис и Чако, или она была расстроена из-за Эвандеры, сбежавшей со своим пастухом?

— Бэлл, что ты здесь делаешь?

Бэлл посмотрела на нее широко открытыми темными глазами.

— Фрэнки, милая, мне так надо поговорить с тобой, черт побери эту мою Луизу! Она становится невозможной.

— Ну, она же так молода и, конечно, импульсивна.

Как могла Бэлл так переживать из-за домашних проблем, в то время когда один из ее служащих убил посетителя? Если бы она не знала об этом… Почему же она не вышла на улицу? И что она делает в комнате Фрэнсис?

— Луиза становится необузданной, у нее тайные поездки в экипажах, а сейчас она такое наговорила, хуже всего остального.

Лицо Бэлл было белым как полотно, ее рыжие волосы растрепались. Она выглядела очень возбужденной. У Фрэнсис и так испортилось настроение из-за Инес, а тут еще Бэлл со своими проблемами, но все же она была ее деловым партнером и подругой.

— Может быть, ей надо дать время и немного постараться понять ее.

Но казалось, что Бэлл ничего не слышит и не воспринимает того, что говорит Фрэнсис. Она продолжала:

— Луиза не стала бы обещать мне, что прекратит эти свои поездки на лошадях, поэтому я вынуждена была запретить ей ездить верхом и спрятать их подальше от нее. Теперь моя дочь не разговаривает со мной.

Бэлл разревелась. Фрэнсис тоже захотелось поплакать, тем более, это как-то поддерживало подругу.

— Для чего я все это делаю? — жаловалась она Фрэнсис и плакала, уткнувшись ей в плечо. — Я ведь хотела быть ей хорошей матерью, помочь ей не совершить той ошибки, какую совершила сама, чтоб ее миновала моя участь. Но, желая только добра своему ребенку, я не смогла понять ее и далеко не всегда поступала правильно. Теперь она ненавидит меня.

— Луиза — хорошая девочка, она очень любит тебя. Я помню, как она была рада, что возвратилась домой.

— Потому что она любит Нью-Мексико и этих скакунов.

— И тебя. Она говорила мне, как она скучала без тебя.

Фрэнсис долго убеждала Бэлл и наконец-то уговорила быть более терпимой к Луизе. Бэлл пообещала завтра же поговорить с дочерью «по душам» и попытаться найти компромиссное решение.

Когда Фрэнсис перешла на другую тему и рассказала о смерти Мартинеса, эта новость неприятно поразила Бэлл. Пожав плечами, она заключила, что таковы порядки на этом Диком Западе и ничего с этим не сделаешь. Затем Бэлл пошла к своим девушкам. Фрэнсис решила, что новость об Эвандере Бэлл лучше узнать от одной из девушек.

Фрэнсис ужасно хотелось лечь сейчас в постель, забраться под одеяло и хорошо выспаться. Но ее ждали дела. Она вынуждена была сегодня вечером вместо Чако пойти в казино и присматривать там за порядком.

Она посмотрелась в зеркало и с трудом узнала себя. Прошло лишь несколько недель, а она так изменилась. Изменилась не только ее прическа, одежда, но и внутренне она стала другой — и чисто внешне, и внутренне. Она привела в порядок волосы. Впервые в жизни она не обязана была следовать кем-то придуманным правилам и установленным порядкам. Она вольна была поступать так, как считала нужным.