На той стороне 2 - Владимир Журин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Неожиданно я поймал себя на мысли что шаг навстречу мною уже сделан. Поскольку, отринув все я, отхлебывая терпкий чай из фарфоровой пиалы ищу варианты решения предложенной задачи. Наконец хоть немного разложив все услышанное по полочкам я проговорил.
— Это непросто сделать. Нужно что-то предложить оркам взамен. Также они выдвинут условие, по своим землям караван они проведут сами.
Вистас все понял и отринув с себя важность большого правителя, приподнявшись со своего места, самолично налил мне чая в опустевшую пиалу. Надо же, я и не заметил, как в задумчивости опустошил ту.
— Согласен на это орочье условие. Я правильно понимаю, что его непременно включат в договор после вашей подсказки?
Утвердительно киваю головой, откровенность так откровенность.
— В ответ на их согласие, предложите со своей стороны организовать контрабанду для них со стороны Магебурга. Вот ее вы возьмете на себя как криминальны авторитет из города. Не все вам вымогательством заниматься. Думается нужно расти на этом поприще, зарабатывая себе непререкаемый авторитет. Скажем, вы начнете поставлять им запрещенное к продаже оружие. Хлеб и что ни будь еще. Определитесь сами на переговорах.
Взвесив ценность предложения. Соглашаюсь с Маршалом. Все это весьма заманчиво для любого племени орков. Наверное, я все-таки и вправду молод, оттого слишком любопытен. Не удержавшись, спросил сидевшего напротив меня Вистаса.
— Что повезет контрабандный караван?
И неожиданно получил откровенный ответ, от которого по моей спине поползли мурашки.
— Опиум.
Буднично и как-то небрежно утолил мое любопытство Маршал.
— Простите господин Вистас, но насколько я помню закон Магебурга за это положена смерь.
Вистас на мое эмоциональное возмущение улыбнулся. Мой всплеск его явно позабавил.
— Не переживайте друг мой. Ваша задача только организовать проход этих караванов через земли орков. Дальнейшее вас не касается.
Вот вам и пообедали с правителем. После всех обсуждений и уточнений хитрых моментов на двор опустились сумерки.
Перед расставанием, Маршал, изобразив забывчивость, обратился ко мне с необычной просьбой.
— Мали-Кили не сердитесь на меня за навязчивость. Но я уже, по-моему, сорвал голос, отчитывая своего начальника тайной канцелярии господина Мортена за то, что он не может подвести к вам свою агентессу. Да не смотрите вы на меня с таким возмущением, я и сам не в восторге от этого. Но все одно вынужден настаивать. Обязательное правило, будь оно не ладно. Спасайте бедолагу от очередной выволочки от самодура правителя сего вольного города. А там, со временем, глядишь можно будет вам напомнить об оказанной вами ему услуге. Да вы с ней знакомы, так что не думаю, что у вас возникнут сложности.
— Да на кой она мне? И без того забот полон рот.
— Сделайте милость. Тем более, как ее там, Сения, не дурна собой. А что делать с симпатичной и на все согласной девицей это вы сами определитесь. Я насколько помню за своими заботами, ее ждет хорошая выволочка за провал задания. А у нее больная мать в герцогстве и сестра без приданного на выданье.
Умеют же некоторые люди, вот так сходу надавить на жалость в моей душе. Хотя насчет больной матери и сестры я обязательно проверю. Были уже у меня прецеденты нужно учиться пусть даже и на своих ошибках.
Глава 26
Глава 26
Прибывшая в усадьбу Сения, откровенно побаивалась ее обитателей. Это не привычная ей не людская обстановка, так и сквозила в сознание, упрямо бредущем вдоль дороги крестьянином из ее далекого детства. Вроде, все обычно, но вот все одно в сознание упрямо закрадывается понимание того что, нет, все не так. Все не так, начиная от способа внедрения самой Сении посредством самого Маршала города. Когда ее вызвали к правителю вольного города она чего только не передумала на свой счет каждый раз разными дорогами приходя к одному, ее удавят.
Им, молоденьким и только начинающим свою службу в тайной канцелярии, показывали, как это происходит. “Списанная” агентеса, приговоренная решением кураторов, смотрела на своих убийц как затравленная собака. Когда в подвале тюрьмы ей на глазах молоденьких девчонок, накинули удавку на шею, та, пыталась еще вымолить себе жизнь, истерично уговаривая своего убийцу. Затем она сипло хрипела, извиваясь и синея, а потом начались судороги, за которыми шагнувшая за грань жизни женщина на глазах у всех обмочилась и обгадилась, наполнив этим отвратительным запахом тюремную камеру. Сения тогда долго не могла прийти в себя стоя вместе со всеми застывшим столбиком, а вечером, вопреки своему воспитанию она, запершись у себя, напилась дешевым вином до потери восприятия реальности.
Из всего произошедшего сегодня, следует только одно, оступись она хоть на шаг и ее встретит подвал из прошлого со смотрящими на нее в назидание молоденькими девчонками.
Сения, вспомнила как она застенчиво стояла, стараясь мило улыбаться, а сам Маршал, уговаривал этого ублюдочного недомерка принять ее к себе в любовницы. Ей уже двадцать лет не такая она и молодая. Кстати-подумалось агентесе. Высказывания господина Маршала про сестру, это не выдумка, а недомолвка у нее их две и обе на выданье. И только на нее надежда в возможности собрать им приданное. А кому они без него будут нужны, две девицы из захудалого дворянского рода. Баронесса Де Виталь теперь это просто урчащий звук в утробе пустого желудка.
Став чуть поодаль от кареты, Сения видела с каким подобострастием встречают нелюди своего Оябуми. Тоже мне, нашелся пуп земли. Подумала она, стараясь что бы ничего не отразилось на ее лице.
После беглого разговора, в котором отчетливо чувствовалось недовольство недомерка, так она окрестила свой объект, по отношению встретившей его женщины дроу в шикарном халате, расписанном яркими рисунками и явно немалой цены. Недомерок ухромал во внутрь дома в сопровождении увивающегося возле него ублюдочного до мерзости субъекта с безвкусными красными бусами на шее. А вот женщина дроу, осталась, сделав несколько плавных шагов та, подошла к ней смотря на Сению с выраженной оценкой.
— Вижу вам повезло и Мали-Кили согласился принять вас к себе. Не спешите юное человеческое создание радоваться. Если вы на самом деле стремитесь продвинуться по службе, то у вас впереди очень много труда.
Сения на всякий случай отвесила говорившей реверанс попутно выдавая милую и бесхитростную улыбку. Вот только на лице
