Пробуждение Чёрного Дракона - Лэгэн Алумдор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Моя боль ведёт меня к вам, Тхаймона». — Эта ясность ещё в детстве помогла пережить потерю семьи.
Были прочитаны все «Наставления» и «Вознесения». Все книги, в которых о Тхаймоне упоминалось.
Карта была почти трёхсотлетней давности, а за это время Риар Дайядор подвергался разрушениям и перестройкам. Существовал ли тоннель в настоящее время, предстояло узнать. Возможно, он охранялся также, как и Святилище.
Прячась в плотной тени сосен, Айя добралась до аллеи буков, ведущей в Тотемный сад.
Аллея выглядела завораживающей тропой в вечность. Раскидистые ветви могучих деревьев напоминали скрюченные руки старцев, что царапали пальцами мрак.
Ветер колыхал листья, в их шорохе слышалось беззвучное дыхание ночи. Младшая луна сыпала на тропу тонкий слой позолоты. Старшая — едва выглядывала из-за облаков. Сарэтис посмотрела в темноту, через которую нужно было пройти, чтобы попасть в Тотемный сад.
«Что я делаю? Зачем так рискую, чтобы добраться до Реликвии? — спросила она себя, делая шаг в темноту. — Омпат Пард же сказал, что мне показалось».
— Показалось, — повторила она шёпотом, тут же перед глазами воскрес символ золотого дракона. Образ был настолько осязаемым, что любые убеждения в обратном казались тщетными, как попытки словами сдвинуть камень. Дракон на Реликвии был.
«Может быть, это знамение Тхаймоны, — подумала Сарэтис. — Я должна узнать».
Она сжала кулаки и бойко зашагала вперёд, через пропасть аллеи, наполненную текучей мглой. Прошла быстро, не встретив никого на пути.
Дальше должен был быть Тотемный сад, огороженный высокой стеной с двух сторон, обрывом — с третьей, стеной Святилища — с четвёртой.
Айя хотела бы погулять в саду днём, но это место было сакральным для Риар Дайядора, туда почти никого не допускали. О нём не знал никто в миру, не знали кандидаты. Однако они догадывались, что это место значимо — на входе днём и ночью стояли караульные.
Благодаря «Плану Риар Дайядора» и некоторым редким книгам Сарэтис была одна из немногих, кто знал, что в Тотемном саду среди прочих росли особенные деревья, отражающие жизненную силу омпатов. Тринадцать деревьев — на одиннадцать омпатов, Са'Омэпада и его советника Хаска Хэнадора. Остальные — лишь часть сада.
«Через восемь лет моё тотемное древо будет выситься в этом саду». — Айя улыбнулась своим мыслям. Она даже знала, какое дерево посадит — смоковницу, как у Великой Тхаймоны.
У ворот в сад, дежурили двое караульных. В свете фонаря было видно, что один стоял по струнке, второй вальяжно облокотился о стену.
— Я недавно был в Омакпайе. Навещал брата. Думал, он там снова без гроша, — рассказывал вальяжный, не обращая внимания на молчание собеседника. — А он наоборот мне денег дать хотел. Сказал, что служит теперь семье Иллодисов.
— А зачем Наместнику Омакпайи твой пьянчуга-брат? — с ожившим интересом спросил второй стражник.
— Я тоже удивился. Но брат сказал, что Иллодисы набирают новых бойцов и хорошо платят за верность.
Айя знала Иллодисов. Близнецы Маст и Кэнар вместе с ней обучались у Райкара, готовясь к вступлению в Риар Дайядор. Сарэтис нравился их задорный нрав. Она надеялась, что они вместе будут участвовать в Испытаниях, вместе будут учиться Свету Дэйи. Но они почему-то передумали в последний момент и уехали домой. Глава их рода Габэр Иллодис был Наместником в Омакпайе. Видимо, его запасы золота из-за строительства нового замка сильно уменьшилась, раз он начал нанимать на службу непонятно кого.
Затаив дыхание и прячась за высоким кустарником, миниатюрная Сарэтис прошмыгнула к стене, заметив тёмный провал. Стена была обрушена, и девушка смогла перелезть невысокую преграду.
Ночью сложно было разглядеть красоты Тотемного сада. Айя видела лишь очертания идолов, стоящих друг напротив друга, словно второй эшелон стражи. В плане это были священные животные — спутники Тхаймоны: паук, олень, куница и иволга.
Паук — символ скромности и тайны, благословляющий тех, кто творит добро, стараясь быть незамеченным. Олень — это невинность, отсутствие корысти. Куница — символ свирепой отваги и жадности к истреблению зла. Иволга — символ Света Энга'арта.
Айя тщетно вглядывалась в идол птицы, пытаясь рассмотреть его. В книге «Священные животные» говорилось, что иволга несёт мудрость и ответы на вопросы. Вот бы она ответила Айе. Распутала бы весь клубок загадок, что не давали покоя.
Священных животных раньше можно было встретить в лесах, в книге говорилось, что они приходили к тем, кто обрёл Свет Дэйи или был на пути к обретению.
Айя оглянулась. Она опасалась, что караульные могут ходить и в саду. Как в ответ её мыслям послышались шаги, среди деревьев замерцал далёкий свет факела.
Сарэтис нырнула под раскрытые крылья иволги. Статуя, которым она с благоговением восхищалась, теперь скрывал её надёжным покровом. Айя аккуратно выглянула из-под мраморного оперения. Двое дозорных прошли мимо, в сторону освещённых фонарём ворот.
Облака заслонили свет лун, сад погрузился в темноту. Айя почти на ощупь, касаясь пальцами шероховатой коры деревьев, пошла к северному краю сада, который прилегал к Святилищу. По плану там был амфитеатр, где проходили собрания омпатов и Посвящение в ученики. За ним на карте был изображен небольшой грот — вход в тоннель.
Ветер выл среди зубцов стены всё сильнее, сгоняя к саду облака. Темнота безжалостно путала Айю, дважды она думала, что пришла, но то, что виделось частью амфитеатра оказывалось зарослями или обнажившейся скалой.
Пробираясь дальше, Айя, наконец, оказалась на возвышении, которое высокими ступенями уходило вниз.
Амфитеатр! Нашла!
Миг радости сменился разочарованием. В свете лун, что выскользнул из завесы облаков, Айя увидела под ногами завитки мха. Почувствовала подошвой башмаков мягкость заросших плит. Её взор упал на разломы в камнях, и она с содроганием поняла, что тот амфитеатр, который она часто представляла по рисунку из плана, та невероятная красота, полная духа Тхаймоны — утрачена.
Сарэтис знала, что даже в столице есть разрушенные памятники Тхаймоне. Но здесь… Почему здесь никто не следит за великим наследием?
В Айе вскипела ярость. Как нынешние хозяева позволили амфитеатру разрушится? А от грота, служившего входом в тоннель, вообще следа не осталось, а значит подземного прохода к Реликвии больше не существовало.
Разозлившись, Сарэтис оторвала горсть мха и бросила в кедр, росший в центре того, что когда-то было амфитеатром.
В Тотемном
