Бехеровка на аперитив. Похититель секретов-2 - Данил Корецкий

Обтянутый резиновой перчаткой палец уткнулся в красное пятнышко, нажал, отпустил, опять нажал… Покраснение исчезало и опять появлялось.

– Какое-то уплотнение… Или это содержимое инъекции, или я не знаю что…

«Полый титановый шарик диаметром 2,5 миллиметра – вот что! А в нем… В Лондоне был рицин, в Тунисе – более современный лизин, а что здесь – не знаю… Может быть, извлекать его надо в противогазе»…

На всякий случай, делаю шаг назад.

– Знаете, доктор, пару дней назад я ловил карпа на Плецких прудах, и меня ужасно искусали москиты… Да, комары. И у меня все ноги были в красных желваках… Боюсь, что это действительно сердечный приступ.

– Но при внезапном инфаркте синеют губы, а склеры глаз…

Геннадий Поленов устало пожал плечами.

– Не знаю, доктор. Я в этом ничего не понимаю. До свидания.

Я быстро направился к двери. Пока паталогоанатом не начал выковыривать шарик, надо унести ноги подальше. Навсегда врезавшиеся в память сводки спецсообщений подтверждают, что с ядами лучше не шутить. В шестьдесят девятом, в Москве, агент ЦРУ «Тритон» отравил свою невесту – после вскрытия умерли и судмедэксперт, и его помощник. А в середине девяностых компаньон необычным способом устранил столичного банкира: нанес боевое ОВ[30] на телефонную трубку. Крохотное пятнышко «VX» – два миллиметра в диаметре. Пять погибших: сам банкир, его секретарша, следователь и два оперативника, осматривавших место происшествия…

Выйдя на улицу, я перевел дух. Сейчас чистый осенний воздух казался особенно вкусным и ароматным. Пройдя несколько кварталов, я им надышался, и воздух снова стал обычным.

Как там доктор? Конечно, я – бессовестная скотина. Но большего для него сделать не мог. Ни подсказать, ни намекнуть. Только пустить по следу комаров. Правда, скорей всего, в шарике обычный яд – индивидуального применения. И он уже всосался в ткани. А раз так – я уже не кажусь бессердечным типом!

Но, как бы то ни было, если шарик найдут – поднимется большой шум. Очень большой!

О чем я думаю?! О криминалистических тонкостях. А сам факт смерти Вацлава отодвинулся на второй план. Бедный Вацлав! Нет, все-таки я порядочная скотина…

Возвращаюсь в отель, вхожу в номер и сразу чувствую: что-то неладно!

Замерев на пороге, приседаю и, не спуская глаз с двери в ванную, поднимаю коврик. Оплатка раздавлена! Даже без всяких ухищрений видно, что кейс сдвинут, а стул с висящим на спинке пиджаком отодвинут от стола. Скользя спиной вдоль стены, подкрадываюсь к платяному шкафу, осторожно заглядываю внутрь… Из ящика серванта достаю вилку, выставив зубцы вперед, подхожу к ванной, резко распахиваю дверь… В такой ситуации очень полезно издать резкий пугающий крик, чтобы деморализовать затаившегося врага, но я от этого воздержался. И правильно сделал: в ванной засады не было. Прохожу в спальню – пусто.

И все же, в номере кто-то побывал. Может, конечно, и горничная. Но я установил свои метки после утренней уборки, а потом персоналу здесь делать нечего… Стоп! На столе появился исписанный лист бумаги… Что это: угроза, предложение, ультиматум? Крадучись, с вилкой наперевес, подхожу к источнику возможной опасности и… облегченно выдыхаю спрессованный в легких воздух – основу киме – скрытой силы, приносящей победу даже в неравном бою.

С бланка отеля округлый женский почерк вопрошал:

«Куда ты исчез? Не ночуешь, в ресторан не ходишь… Что случилось? Я даже не знаю номера твоего телефона, позвони на мой… Галина».

Извини, зайка, сейчас не до тебя. И не до твоей очаровательной мамочки…

Допив «Мартель» из видавшей виды фляжки, я тяжело опустился в кресло и достал телефон Вацлава. Большой и яркий дисплей послушно высветил входящие и исходящие звонки: время, номера, продолжительность. За последние три дня в поисках Александра он сделал 42 звонка. В основном, на пражские номера. Заглядываю в файл с фотографиями: виды Праги, отдельно стоящие коттеджи, какие-то автомобили, неизвестные люди, крупным планом вывески нескольких ресторанов… Такие снимки делают все туристы. Но Вацлав не турист – просто так щёлкать не будет. Все его фотографии имеют отношение к делу. И Карлу он сообщил, что получил результат. Значит, результат здесь! Только его надо расшифровать…

Но времени на это нет: анаконда узнала про успехи Вацлава, или просто что-то заподозрила – и Вацлав погиб. Чья теперь очередь? Догадайтесь с трех раз… Вычислить, к кому он шел, нетрудно: посидеть в баре, обсудить недавнее ЧП, узнать об активности одного из постояльцев… А можно просто пойти в морг и поговорить с трупорезом. Вряд ли за сто евро он дал пожизненный обет молчания. Да, ситуация неприятная…

Опережая сознание, пальцы сами по себе нажимают беззвучные клавиши, набирая номер, который, по словам его обладателя, стоит больше 30 тысяч долларов. И по которому я могу получить быструю и эффективную помощь в любой точке мира. Опять-таки, по словам того же самого лица. Вот только можно ли ему верить? Но пальцы, очевидно, считают, что можно.

– Слушаю! – с оттенком недовольства рокочет в трубке низкий баритон.

– Здравствуйте, Степан Николаевич…

– А, это вы… Почему с другого номера?

– Так получилось. Но дело не в этом… Мне нужна поддержка.

– Какого рода?

– Самого серьезного. Человек, с которым я встречался, убит. Очень скоро придут ко мне.

– Это связано с вашими многочисленными любовными похождениями? – В голосе банкира слышится издевка. – И с постоянными пьянками?

Но откуда он все знает?! Кто столь неблагородно и тенденциозно осветил ему мою неблагодарную и опасную работу?

– Нет, с поиском ваших денег.

Я говорил открытым текстом, но собеседника это не смущало. И меня, кстати, тоже. Работа на Будницкого – только внешняя оболочка моей легенды, ее можно не скрывать от заинтересованных лиц.

– Ну, ладно, поверим… – как-то нехотя говорит он.

Наступает короткая пауза.

– Поддержка будет! – уверенно обещает строгий, но всемогущий волшебник. Настолько уверенно, что его слова похожи на правду. Хотя, как он сможет из Москвы дотянуться до Карловых Вар, остается для меня загадкой. И уточнить нельзя – Повелитель Больших Денег отключился.

Трясу фляжку над открытым ртом. О чудо: еще граммов двадцать коньяка капает в жаждущую гортань. Что такое двадцать граммов? Практически ничего. Но когда они выливаются из фляжки, которую считаешь пустой, то это воспринимается как вполне приличная порция. Все в мире относительно…

Звонок телефона Вацлава отрывает меня от философских размышлений.

– Пан Поленов? – незнакомец говорит по-чешски, и говорит очень спокойно. – Я – Густав, от Степана Николаевича. Где вы находитесь?

Вот тебе раз! Похоже, что банкир не бросает слов на ветер!

– «Супериор». Номер 521.

– Никуда не выходите. Через четверть часа я у вас буду…

Да, мой работодатель действительно умеет творить чудеса!

– Жду, – отвечает повеселевший Геннадий Поленов. И принимается вновь трясти пустую фляжку. Но лимит чудес на сегодня исчерпан.

Пять минут опозданием не считаются, поэтому можно сказать, что Густав действительно пришел через четверть часа. Здоровенный мужчина, лет сорока, с бычьей шеей и запястьями, на которых вряд ли застегнутся наручники. Когда он развалился на диване, ноги в грубых ботинках доброго сорок шестого размера вытянулись до середины комнаты. Витой шнур от наушника нырял под расстегнутый ворот рубашки, широкий пиджак явно скрывал оружие. Короткая стрижка, уверенные манеры и абсолютное спокойствие – он походил на профессионала: хорошо тренированного спецназовца или военного с опытом боевых действий. Первое, что он сделал, войдя в номер, – набросил на дверь цепочку. Второе – задернул шторы на окнах. Третье – стер из мобильника Вацлава свой входящий звонок.

– Вы их видели? – спрашивает он, не переставая жевать резинку и не поясняя, кого имеет в виду.

– Нет.

Густав едва заметно кивает. Взгляд обращен в себя. Похоже, что он внимательно вслушивается в поступающую через наушник информацию. Интересно, почему у него немецкое имя? Хотя, скорей всего, он такой же Густав, как я Геннадий…

– Но вы уверены, что вам угрожает опасность?

– Да.

– Это связано с тем странным убийством в «Опере»?

Откуда он все знает? И про убийство, и что оно странное… Впрочем, главные странности еще не стали известными. А когда станут… Ну и шум поднимется! Такие ликвидации во всем мире можно пересчитать по пальцам. И к одной я имел самое прямое отношение.

– Да.

Густав усмехается.

– Вы немногословны.

– Вы тоже.

Он поправляет наушник.

– Дело в том, что ни одного киллера столь высокого уровня в городе нет. Значит, это приезжие. Но откуда? Во всей Чехии не существует таких специалистов. Может, у вас есть какое-то объяснение?