Загадка Линден-Сэндза - Дж Коннингтон

А наш друг Каргилл тем временем успел совершить вторую ошибку. Он внимательно следил за тем, что происходит в отеле, и сумел заполучить конверт, на котором мадам Лоре-Деруссо написала адрес Стэйвли. Каргилл решил, что ему предоставляется прекрасная возможность подкинуть мне новую приманку. Он уже был готов сунуть ее мне под нос, когда вдруг осознал, что рядом с нами стоит сама мадам Лоре-Деруссо, поэтому ему пришлось немного с этим повременить. Но в результате этой уловки я только еще больше уверился в мысли, что Каргилл — член шайки.

Вплоть до этого пункта все было очень просто. Мне казалось — и в конце концов так и вышло, — что я разгадал замыслы преступной банды. Дело, однако, не было завершено, и без нескольких прямых улик выдвинуть обвинение было невозможно. Преступники были умнее присяжных. Дело Питера Хэя тоже стало для меня яснее, потому что теперь я знал: эти люди способны на любое зло.

И вдруг, нежданно-негаданно, происходит это нападение на Каргилла. Поначалу оно представляется мне совершенно необъяснимым и нелогичным. Каргилл не был пешкой, как Стэйвли и Биллингфорд. На него была возложена весьма ответственная часть дела — например, присматривать за нами. К тому же во мне росла уверенность, что он связан братскими узами с безликим человеком и вообще является вдохновителем всего замысла. Нет, он им был нужен. Они не стали бы его убивать. Но кто же тогда это сделал?

Я предпринял длинное путешествие вглубь происшедших событий и внезапно наткнулся на одну возможность, которую прежде отверг. Что, если рыльце в пушку и у претендента, и у Пола Фордингбриджа? Предположим, что Пол Фордингбридж злоупотребил оказанным ему доверием и совершил растрату. В таком случае, самозванец ли претендент или нет, Полу было бы одинаково выгодно, чтобы он покинул нашу юдоль скорби. Претендент и Каргилл похоже сложены, и в Каргилла стреляли, когда он возвращался из коттеджа. Да, в этом предположении было разумное зерно. А когда я заметил, что наш приятель Пол носит в кармане пистолет, нимало не заботясь, заметят ли его через пиджак, мозг мой яростно заработал.

Я не винил Пола за то, что он ходит с оружием. Ведь он прекрасно осознавал, что для этой шайки в коттедже он является главным препятствием на пути к желанной цели, так что в сложившейся ситуации это было разумной предосторожностью. Но не думаю, что им двигала одна осторожность. Мне кажется, он решил перехитрить своих врагов — вывести из игры самого претендента. А после этого он мог бы вновь зажить спокойно.

Однако, мне так и не представилось случая окончательно прояснить это дело, потому что следующей загадкой, требующей решения, стало исчезновение самого Пола. Думаю, теперь я довольно точно представляю себе, как это произошло.

Преступники попросили Пола о встрече. Он послал претенденту записку:

Встретимся у «дыхала» в девять вечера. Без посторонних.

Два последних слова прекрасно объясняют, какие чувства питал он к этим людям. За одним еще можно приглядывать, остальных же просят не приходить. Разумеется, записку они сохранили и позже, как вы помните, воспользовались ею.

Вероятно, претендент встретился с Полом у «дыхала» и предложил ему прогуляться по пляжу — подальше от чужих ушей. Да и Пол на открытом месте чувствовал себя спокойней. К тому моменту, когда они приблизились к обломкам корабля, претенденту удалось сильно заинтересовать Пола или полностью усыпить его страх. В двух шагах от корабля претендент развернулся, как бы намереваясь двинуться обратно, и Пол повернул вслед за ним. И тут из-за остова корабля незаметно появился Эйрд и сделал lе coup du Pere Francois [14].

— Что это такое? — спросил Уэндовер. — Я помню, ты много говорил о Пьере Франсуа и игре Сэма Ллойда «Оторвись от земли».

— Если тебе случится оказаться в Париже поздно ночью, и подозрительного вида прохожий попросит тебя сообщить ему время или угостить спичкой, тебе следует остерегаться его приятеля — его зовут lе Pere Francois, и он, вполне возможно, подкрадывается к тебе сзади, держа в руке длинную полоску фланели. Пока первый отвлекает тебя разговором, Pere Francois набрасывает тебе на шею свою фланелевую петлю и натягивает концы, сдавливая тебе горло. Затем он внезапно ныряет вниз и разворачивается к тебе спиной, продолжая туго натягивать веревку. В результате этого маневра ты летишь вниз, спиною прямо на него. И когда он поднимается на ноги, ты остаешься висеть у него на плечах будто мешок с углем и ноги твои болтаются в воздухе Первый тем временем обшаривает твои карманы, а если ты задохнешься, прежде чем он закончит, — что ж, тем хуже для тебя. Сопротивляться у тебя нет ни малейшей возможности.

Вот таким способом, я полагаю, они поймали несчастного Пола, после чего Эйрд на спине отнес его к зыбучим пескам и там его схоронил. Глубокие и почти параллельные друг другу следы Эйрда ясно показывают, что он тащил тяжелый груз. Теперь вы понимаете смысл фразы «Оторвись от земли»? Естественно, что на земле не осталось следов борьбы, потому что вся борьба происходила в воздухе. И конечно, преступники догадались надеть такую обувь, чтобы ее отпечатки не могли их выдать, — самые ординарные ботинки самого большого размера. А с места преступления они либо уплыли на лодке, либо ушли по воде.

Я не видел способа доказать их вину. Это было бы возможно только в том случае, если бы нам удалось добиться от одного из них показаний, но в тот момент я не представлял, как это можно осуществить. К тому же против Каргилла у меня вообще почти ничего не было, а его мне тоже не хотелось упускать.

Когда наконец прибыл адвокат Флитвудов, я узнал от него, что он может помочь мне отыскать следы злоупотреблений в бумагах Фордингбриджа. Для этого я и отправился в город. Мне нужно было точно узнать, действительно ли он совершил растрату, потому что, если я ошибся, все мои последние построения рушились. Поэтому я решил посетить Лондон.

Но я пребывал в большом затруднении. Теперь, когда Пол Фордингбридж находился на пути в лучший мир, между претендентом и деньгами стоял лишь одни человек — миссис Флитвуд. Если она в свою очередь исчезнет, тогда мисс Фордингбридж с распростертыми объятиями примет своего блудного племянника, искренне радуясь, что он вернулся к ней целым и почти невредимым. И тогда уже ничто не помешает ему завладеть поместьем Фоксхиллз и остальным капиталом. Поэтому я решил предпринять некоторые меры, чтобы уберечь миссис Флитвуд от опасности во время моего отсутствия.

Самым очевидным казалось попросту предупредить ее. Но это означало, что мне придется посвятить Флитвудов в мои дела, а я вовсе не горел желанием разглашать секретные сведения. К тому же Флитвуды находились в несколько натянутых отношениях с полицией, и я сомневался, что мое беспочвенное предупреждение произведет большое впечатление. Поэтому я настоял, чтобы к миссис Флитвуд приставили наблюдателя. А в качестве другой меры предосторожности я разработал план, по которому моя шифрованная телеграмма должна была послужить сигналом для ареста. А в руках полиции миссис Флитвуд оказалась бы недоступной для злобных козней преступников.

В Лондоне я выяснил, что наш друг Пол и в самом деле творил черт знает что с доверенным ему капиталом, стараясь при этом не возбуждать особых подозрений. Он очертя голову бросался в биржевые спекуляции, по большей части кончавшиеся провалом. Так что насчет его мотивов я был совершенно прав.

Однако я не мог выкинуть из головы мысль о том, какому риску подвергается миссис Флитвуд. И в конце концов — мисс Фордингбридж стала бы утверждать, что это была телепатия, — я совсем разволновался и отдал по телеграфу приказ о ее аресте. Это меня успокоило.

Как вам известно, преступники оказались проворнее меня. Они изменили время в записке, присланной Полом Фордингбриджем претенденту, и отправили ее миссис Флитвуд. Она решила, что дяде требуется ее помощь, поспешил к нему, обманув констебля, и попала прямиком в расставленную для нее ловушку. Остальное вы знаете. И, возможно, теперь вам понятно, почему я с такой готовностью предоставил мистеру Эйрду сполна испить свою чашу в туннеле «дыхала». В суде ничто не звучит убедительнее, чем признание, а я хотел непременно отправить его на виселицу. А допустить, чтобы этому мерзавцу удалось вывернуться только потому, что обвинение подкреплялось исключительно косвенными уликами, — нет, на такой риск я пойти не мог!

— Спасибо! — проговорил Уэндовер, видя, что рассказ окончен. — Цитируя твой любимый детектив:

В одну минуту я ясно увидел то,

что до сих пор было облечено

в покров неизвестности.

Я хотел узнать еще только одно. Как Стэйвли удалось восстать из мертвых? Тебе удалось что-нибудь об этом выведать?

Сэр Клинтон немного поколебался, прежде чем ответить:

— Я не слишком-то люблю заниматься пустыми домыслами, однако если ты хочешь услышать, что я об этом думаю, — пожалуйста. Случилось, как мне кажется, вот что. Стэйвли и Дерек Фордингбридж пошли в бой вместе А Стэйвли к этому времени успел впасть в немилость у военного начальства. К тому же войной он был сыт по горло и искал способ дезертировать. Дерек Фордингбридж погибает в бою, получив при этом тяжелые увечья, которые сделали его неузнаваемым. Стэйвли видит, что он убит, и решает воспользоваться шансом. Он снимает с формы Дерека идентификационную табличку и вместо нее вешает свою. Возможно, порывшись в его карманах, он заменяет его документы собственными. Стэйвли и Дерек были друзьями, поэтому никого не могли удивить его действия. Никому и в голову бы не пришло, что он грабит мертвеца. А затем Стэйвли попросту сдается в руки врагов. Теперь он — военнопленный Дерек Фордингбридж.